Серебровский В.И. Избранные труды по наследственному и страховому праву
Что в основании обязательного окладного страхования лежит веление закона, сомневаться не приходится. Все существенные части страховых отношений между страхователем и Госстрахом, как мы видели, определяются законом (и правилами страхования), причем имущество оказывается застрахованным помимо воли и желания страхователя и даже независимо от взноса им страховой премии[908]. Поэтому нельзя согласиться с Е. Меном, находящим, что "в самом существе возникающих п о с т р а х о в о м у д о г о в о р у между сторонами правоотношений нет решительно никакой разницы между окладным и неокладным страхованием, ни между каждым из них и страхованием добровольным"[909]. В действительности, источником возникновения страхового правоотношения является закон, а не договор, и само правоотношение, несомненно, представляет собою отношение публичного права.
Большие трудности представляет вопрос о юридической природе обязательного неокладного страхования.
Мы видели, что Положение о Госстрахе говорит о заключении обязательного неокладного страхования в форме договора, к чему стороны обязываются велением закона. Таким образом, по мысли законодателя, в основании неокладного страхования лежит так наз. принуждение к заключению договора.
Юридическая природа "принуждения к заключению договора" (Kontra-hierungszwang) уже давно привлекла к себе внимание юристов[910]. Один из позднейших сторонников этого института (Ниппердей) определяет Kontra-hierungszwang как возложение на субъекта помимо его воли в силу норм существующего правопорядка (объективного права) в интересах другого лица обязанности заключить договор, содержание которого установлено заранее или будет установлено кем-либо, стоящим вне этого договора. Ниппердей делит разнообразные появления Kontrahierungszwang'a на две категории. В качестве субъектов отношения в первую категорию входят: железные дороги, почта и т. п., лица, занимающиеся профессиями, нуждающимися для осуществления своей деятельности в разрешении, утверждении и т. п. со стороны правительственного учреждения (аптеки, извозчики и т. д.), и нек. др. Вторая категория обнимает, по преимуществу, случаи, возникающие в условиях принудительно организованного народного хозяйства (в Германии во время войны на продавцов возлагалась обязанность продавать товар по твердой цене под угрозой его отчуждения органом власти и т. д.). В случае отказа обязанного лица от заключения договора нормальным средством принуждения, по германскому праву, является заключение договора в судебном порядке[911]. В тех случаях, когда этот обычный путь принуждения закрыт (случаи второй категории), принуждение к заключению договора осуществляется в форме так наз. предписанного договора (Dictierter Vertrag), где все содержание договорных отношений устанавливается помимо воли сторон.
Как, однако, указывают некоторые авторы[912], когда говорят о Kontra-hierungszwang'e, то в большинстве случаев вообще нельзя видеть договорных отношений. Железная дорога и почта обязаны к перевозке грузов и доставке писем уже в силу закона, и вовсе не требуется, чтобы перевозке грузов или пересылке писем предшествовал особый договор перевозки или пересылки. Также обстоит дело и в других приведенных выше случаях, где иногда усматривается наличие Kontrahierungszwang'a. Во всех этих случаях в силу закона возникает не обязанность к заключению договора, но только обязанность к доставке воды, электричества и т. д. Поэтому при отказе в выполнении этих обязанностей надлежит предъявлять иск не о заключении договора, а об истребовании того, что истцу причитается в силу действующих постановлений закона. Обязательства железной дороги, почты и т. п. возникают не в силу договора, а непосредственно в силу закона (aus einem gesetzlichen Tatbestand). Тем менeе можно говорить о договорных отношениях, когда в случае отказа лица, обязанного заключить договор, таковой совершается судом: здесь отсутствуют какие-либо элементы договора. Таким образом, понятие Kontrahierungszwang'a само по себе не является надежным средством для уяснения интересующего нас явления. Для выяснения юридической природы неокладного страхования приходится обратиться непосредственно к анализу тех правоотношений, которые свойственны этому виду обязательного страхования.
Статья 130 ГК гласит: договор признается заключенным, когда стороны выразили друг другу согласие по всем существенным его пунктам; существенными во всяком случае признаются: предмет договора, цена, срок, а также все те пункты, относительно коих по предварительному заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение. Это означает, что о договоре вообще может идти речь только тогда, когда в составе юридических отношений между сторонами остаются хотя бы в незначительном числе те элементы, для возникновения коих необходима встреча двух свободных волеизъявлений (для установления правоотношения, для выбора другой стороны, для определения прав и обязанностей)[913]. Как раз все эти элементы при неокладном страховании отсутствуют. Заключение обязательного неокладного страхования не зависит от воли сторон. Возможность выбора контрагента отпадает, так как единственным страховщиком является Госстрах. Все существенные части правоотношения при неокладном страховании устанавливаются помимо желания и воли страхователя даже тогда, когда он изъявляет желание оформить эти отношения в виде договора, как этого требует Положение о Госстрахе СССР.
Формально неприменение норм гражданского права для правоотношений, вытекающих из неокладного страхования, проявляется в ст. 398 ГК, указывающей, что постановления настоящей главы не распространяются на все виды обязательного страхования, поскольку в правилах о последних не указывается на эти постановления[914]. Но это принципиальное неприменение норм гражданского права в отношении неокладного страхования обнаруживается достаточно отчетливо и из характера самого правоотношения.
Для государства небезразлична судьба государственного или коммунального имущества, находящегося на различных юридических основаниях у кооперативов и частных лиц: государство заинтересовано в полной сохранности этих имуществ или, по крайней мере, их стоимости. Равным образом государство заинтересовано в том, чтобы государственные и коммунальные кредитные учреждения, занимающиеся выдачей ссуд под обеспечение, а также и товарные склады, выдающие под принятые на хранение товары варрантные свидетельства, могли вести свои операции без риска понести убытки от случайной гибели имущества, принятого ими в обеспечение или на хранение[915]. Этот государственный (публично-правовой) интерес и стимулирует появление в Положении о Госстрахе характерного правила, что имущества, подлежащие неокладному страхованию, должны быть застрахованы в сумме, которая не может быть выше страховой оценки имущества и не может быть ниже страхового интереса, обеспечиваемого неокладным страхованием. По тем же причинам не предоставлено свободному усмотрению сторон определение других основных элементов страхового правоотношения - страхового риска, премии и срока[916]. Но не только в указанных моментах проявляется публично-правовая природа неокладного страхования. Свое выражение она находит и в начале "принудительности", которому некоторые авторы (Е. Мен) напрасно отводят мало значения.
Какие бы ограничения не устанавливал законодатель для сферы применения частного права, но все же отличительным свойством последнего является автономия сторон. Где эта автономия юридически отсутствует, там нет и частного права. нельзя отрицать, что в ряде случаев проведение отчетливой границы между публично-правовым и частноправовым отношением может представлять известные трудности. Но тем не менее есть формальные критерии, которые дают твердое основание для разграничения отношений на публично- и частноправовые. Для советского права характерно преобладание публично-правовых элементов над частноправовыми. Однако и в этой суженной сфере частное право характеризуется признаками, ему постоянно присущими. Нормальный способ возникновения юридического отношения частного права - договорное соглашение[917]. Закон не принуждает гражданина вступать в сделки с тем или иным субъектом (покупать, дарить и проч.); вступая в частноправовое отношение, гражданин сам выбирает себе контрагента. В публичном праве гражданин должен вступать в отношения только с тем должностным лицом или органом власти, в компетенцию которого входят те или иные функции, права и обязанности. Одна сторона (по крайней мере) всегда определена в самом законе. Если свойством частноправового отношения является юридическое равенство сторон, то свойством публично-правового отношения является именно неравенство участников этого правоотношения, вытекающее из различия в их правоспособности. Особенно резко бросается в глаза отличительное свойство правоспособности активного субъекта публично-правового отношения (органа власти, публично-правового учреждения) - присущее ему начало властвования. Но если даже в некоторых случаях это начало властвования и отсутствует, то активный субъект публично-правового отношения все же не превращается в обычного контрагента частноправовой сделки: активный субъект существует только для выполнения некоторых должностных действий; ему чужд личный интерес[918].
Те характерные черты, которые мы сейчас отметили при характеристике публично-правового отношения, свойственны и обязательному неокладному страхованию.
Начало принудительности, заставляющее страхователя страховать некоторые имущества в Госстрахе, а Госстрах принимать эти имущества на страх, делает их сторонами юридически неравноправными. Страхователь помимо своего желания подчиняется власти Госстраха. Эта власть Госстраха выражается внешне в правилах, издаваемых Госстрахом, регулирующих условия и порядок заключения неокладного страхования, а равно и последствия незаключения такового (Положение о Госстрахе, ст. 12). В отличие от добровольного страхования, где правила страхования являются только типовыми условиями договора, которые лицо, желающее застраховать имущество, может принять или отвергнуть, при неокладном страховании воле страхователя нет места, так как правила эти являются для него обязательными. Таким образом, начало юридического равноправия, свойственное договору гражданского права, здесь отсутствует[919].
Еще менее, разумеется, можно говорить о договорном (гражданско-правовом) характере неокладного страхования, когда страхователь уклоняется от оформления этого правоотношения и когда имущество считается застрахованным в судебном прядке со времени получения Госстрахом судебного приказа о взыскании страховой премии[920].
Анализ страхового правоотношения по неокладному страхованию, таким образом, показывает, что это правоотношение и по основанию своего возникновения, и по характеру установления всех своих существенных элементов, и по свойству прав и обязанностей сторон, несомненно, является отношением публичного права.
Мы полагаем, что то правоотношение, которое возникает между страхователем и Госстрахом при неокладном страховании, представляет собою в действительности не договор в смысле ГК (ст. 130), а разновидность совершенно особого публично-правового института - принудительного использования публично-правового учреждения обязанным к тому лицом. Сущность этого института заключается в том, что известное публично-правовое учреждение (Anstalt) принуждается выполнить некоторую обязанность по отношению к данной категории лиц (Zulassungszwang); в свою очередь, эти лица принуждаются к использованию в этом отношении соответствующего учреждения (Nutzungsxwang). К числу подобного рода институтов в германском праве относят - обязательное государственное страхование строений от огня или скота от падежа, принудительное присоединение к водопроводной или канализационной сетям, принадлежащим городу, обязательное народное школьное обучение, обязательное социальное страхование и др. Во всех указанных здесь случаях отношения лежат в плоскости публичного права[921].
Также строятся отношения и при обязательном неокладном страховании, где, с одной стороны, публично-правовое учреждение (Госстрах) принуждаются к принятию на страх известных, строго определенных в законе категорий имуществ (Zulasungszwang), с другой стороны, точно указанные в законе лица принуждаются к использованию в этом отношении Госстраха (Nutzungszwang)[922].
Нельзя не отметить, однако, что правила об обязательном неокладном страховании, изложенные в Положении о Госстрахе, не являются вполне законченными с точки зрения своего юридического построения. Согласно ст. 16 Положения о Госстрахе, в случае удостоверенной судебным исполнителем безуспешности взыскания со страхователя страховой премии Госстрах должен предъявить требование об уплате премии к тому государственному органу, в ведении которого находится имущество, подлежащее страхованию, причем если этот орган в двухнедельный сок не внесет страховой премии, то договор страхования считается утратившим силу. Поэтому достаточно будет судебному исполнителю потерпеть при взыскании страховой премии неудачу, а подлежащему госоргану не внести в двухнедельный срок эту премию, и правоотношение из "обязательного" неокладного страхования прекращает свое существование.
§ 2. Виды страхования по роду страхуемых опасностей
Литература
Шершеневич, II, § 105, § 113, III, § 171-174.
Федоров, Торговое право, стр. 851 сл., 890 сл.; 1911;
его же - Морское право, стр. 246-343; 1913.
Шретер, Внутренняя торговля, стр. 221-224; 1926.
Потоцкий, Краткий курс страхования, гл. IX, XVIII; 1925.
Мен, Имущественное страхование по законодательству СССР, V; 1924.
Домбровский, Вестник Госстраха, 1925 г., № 5;
его же - Еженед. Сов. Юстиции, 1925 г., № 37.
Крюков, Ежен. Сов. Юстиции, 1925 г., № 19.
Астрахан, Право и Жизнь, 1926 г., № 2-3.
Домбровский, Иноевс, Платонов, Гарантийное страхование; 1925.
Гохман, Страхование жизни, второе издание; 1926.
Линдебратен и Долгов, Морское страхование; 1925.
Гаген, VII, I, § 137, VIII, 2.
Эмар, II, стр. 64-540.
Кэди, VIII-XIII; 1925.
Все виды страхования обычно делятся на две основные группы: страхование и м у щ е с т в е н н о е и страхование л и ч н о е[923]. В свою очередь, имущественное и личное страхования допускают ряд дальнейших подразделений.
I. И м у щ е с т в е н н о е с т р а х о в а н и е в зависимости от рода опасностей, угрожающих имуществу, делится на чрезвычайно большое количество разновидностей. Положение о Госстрахе перечисляет следующие разновидности операций по имущественному страхованию, разрешенные Госстраху: 1) страхование имуществ от огня, 2) страхование средств транспорта, грузов, фрахта и т. п., а также почтовых посылок от опасностей на путях водного, сухопутного и воздушного сообщения (транспортное страхование), 3) страхование животных от падежа, 4) страхование растительных культур от градобития, 5) страхование от краж со взломом[924], 6) страхование от убытков, причиняемых работодателям их служащими и рабочими в связи с исполнением работ по приему, хранению, выдаче, сопровождению в пути и охране денежных сумм, товаров и проч. ценностей (гарантийное страхование). Постановлением СТО СССР от 10/II-26 г. Госстраху разрешено еще ввести страхование гражданской ответственности, возникающей на водных, сухопутных и воздушных путях сообщения (С.З., 1926 г., № 8, ст. 68)[925].
1. П р и с т р а х о в а н и и и м у щ е с т в а о т о г н я, по действующим в СССР правилам, Госстрах возмещает убытки, понесенные страхователем от пожара, а также от удара молнии или взрыва газа, хотя бы удар молнии или взрыв газа и не повлекли за собой пожара[926].
Определение понятия пожара вызывает некоторые затруднения. надо признать, что не всякое уничтожение предмета огнем есть пожар. Казалось бы, можно относить к понятию пожара уничтожение имущества огнем только в тех случаях, когда это имущество сообразно своей природе, своему назначению или способу употребления не предназначалось к уничтожению действием огня[927]. Тогда в понятие пожара не войдут такие случаи, как горение дров в печке и т. д. Но тем не менее и данное нами определение может оказаться на практике не вполне удовлетворительным. Можно ли, например, считать пожаром, если прогорит костюм, повешенный у печки сушиться и т. п. В этом, как и в подобных ему случаях, дело идет о возмещении маловажного вреда (Bagatellschaden): а) вред без появления огня (при сушке, стирке, варке и т. д.), б) вред с появлением огня, но без широкого распространения. Обычно страховые акционерные общества на Западе снимают с себя ответственность за убытки в подобных случаях путем включения в полисы соответствующих оговорок[928]. Но в общем, только практика судов может в условиях данного правопорядка установить конкретное определение того явления, которое именуется пожаром.
Примечания:
[908] Что не делает,
однако, обязательного окладного страхования налогом, как думают некоторые;
см. Н. Зильберштейн, Сов. Право, 1925 г., № 4.
[909] Вестник Госстраха,
1923 г., № 7–8, стр. 4.
[910] Вiermann, Rechtszwang
z. Kontrahieren, Jhering’s, Jahrb. B. 32. Последнее время учение о Kontrahierungszwang’e
получило подробную разработку у – Nipperdey, Kontrahierungszwang und Dictierter
Vertrag; 1920.
[911] § 894 Герм.
Граж. Проц. Устава гласит: «если должник присужден к выражению волеизъявления,
то это волеизъявление считается выраженным со времени вступления в силу
судебного решения». В силу принятой фикции, договор считается, таким образом,
заключенным, хотя бы обязанное лицо и не выразило соответствующего волеизъявления.
[912] Thur, Schweiz.
O. R., s. 238; см. также Schlossmann, Ueber d. Vorvertrag u. d. rechtl.
Natur d. sog. Realkontrakte, Jhering’s Jahrb. B. 45.
[913] М. М. Агарков,
Право и Жизнь, 1922 г., № 3, стр. 14, 15.
[914] Правда, в правилах
обязательного страхования от огня 1922 г. содержится положение, указывающее,
что подлежащие неокладному страхованию имущества поступают на страх по
правилам добровольного страхования (§ 33). Но изданные впоследствии
инструкции по страхованию коммунальных и государственных имуществ, циркуляры
Госстраха, Положение о Госстрахе и Инструкция Госстраха 1927 г. о порядке
оформления обязательных неокладных страхований подчинили обязательное
неокладное страхование действию права, не находящего себе выражения в
нормах ГК о страховании.
[915] Д. Райхер видит
социальнохозйственное основание неокладного страхования для страхования
товаров в товарных складах в том, что оно дополняет назначение варрантных
операций служить облегчению залога и развитию товарного оборота, обеспечением
интересов будущих залогодателей, а также и покупателей товаров, под которые
выданы варрантные свидетельства. Вест. Госстр., 1926 г., № 23–24, стр.
25. Но и эта точка зрения, выдвигающая на первый план потребности оборота,
в сущности, также исходит из превалирования государственного интереса.
[916] Положение о Госстрахе,
ст. 12; ст. 164 ГК; § 31–33 Правил обязат. страх. от огня 1922 г.;
цирк. Госстр. № 705 и дополнения к нему; напротив, для страхового правоотношения,
основанного на договоре, является характерным как раз обратное: все существенные
моменты правоотношения (страховая сумма, срок, круг имуществ, род опасности)
устанавливаются по соглашению сторон.
[917] См. решение ВАК
РСФСР по делу ВСНХ и НКПрода (1925 г., № 11): «в отношениях ВСНХ и Наркомпрода
отсутствуют, таким образом, элементы частноправовых отношений: добровольное
соглашение и вступление в сделку с целью извлечения прибыли; в основе
своей они имеют публично-правовой характер»; «Револ. Законность», 1926
г., № 9, 10, стр. 61.
[918] См. В.Л. Кобалевский,
Очерки советского административного права, гл. II (и литература, там указанная);
1924 г.
[919] Начало властвования
характерно проявляется, в частности, в праве представителя Госстраха требовать
от арендатора или учреждения, заключившего договор с последним, производства
надлежащего ремонта для приведения имущества в технически удовлетворительное
состояние, при выполнении коего имущество может быть принято на страх.
прав. обяз. страх. от огня, доп. к § 1, прил. 2. Публичное правовое
свойство отношения при неокладном страховании сказывается и при выдаче
страхового вознаграждения; согласно инструкции НКВД и НКЮ РСФСР от 12/XII–25
г., сгоревшие строения должны быть восстановлены в том виде, в каком они
были до пожара, или по новому проекту, утвержденному Коммунотделом; застройщик
обязан приступить к исправлению повреждений, произведенных пожаром и восстановлению
сгоревших строений в течение первого строительного сезона со времени получения
страховых сумм и закончить означенные строительные работы к сроку, устанавливаемому
Коммунотделом по соглашению с застройщиком; бюлл. НКВД, 1926 г., № 1–2.
[920] См. гл. V.
[921] Fleiner, Institutionen
d. d. Verwaltungsrechts, s. 311; 1922. Hatscheck, Lehrb, d. Verwaltungsrechts,
§ 59; 1924.
[922] Подобного рода
отношения известны и иностранному страховому праву; см. коммент. к герм.
страх. закону 1908 г. Манеса, § 192, стр. 782. Об особенностях правового
режима германских страховых публично-правовых учреждений в отношении –
обязанности приема известных категорий рисков (Annahmepflicht), права
на принудительное в административном порядке взыскание страховых окладов,
порядка определения страховой суммы в соответствии со стоимостью застрахован.
объекта, см. Гаген, I, стр. 175.
[923] ГК, ст. 367, Положение о Госстрахе, ст. 7, герм. закон, §
1. С делением страхования на имущественное и личное не надо смешивать
деления страхования на страхование убытков и страхование сумм (Schaden
– und Summenversicherung), так как страхование имущества является страхованием
убытков, но страхование лица, являясь во многих случаях страхованием сумм,
иногда имеет целью и возмещение убытков (страхование от болезней, несчастных
случаев). ГК смешивает в ст. 367 эти понятия.
[924] Пока фактически Госстрахом не проводится.
[925] По постановлениям СТО СССР, государственное страхование может
быть распространено и на другие, сверх указанных, виды страхования; Положение
о Госстрахе, ст. 7, 9.
[926] Правила обяз. страх. от огня, § 1, прав. добровольн. страх.
от огня, § 1; ср. германск. закон., § 82.
[927] Ср. германск. новые полисные условия страхования от огня: «страховщик
не обязывается к возмещению вреда, который застрахованные предметы понесут
от действия огня, если этому действию огня они подвергаются сообразно
своему назначению»; Гаген, VIII, 2, § 329; различные определения
понятия «пожар» – Manes, Versicherungslexicon, стр. 271.
[928] Versicherungslexicon,
стр. 270.
