Серебровский В.И. Избранные труды по наследственному и страховому праву
Теория Гобби приобрела большое количество сторонников, как среди экономистов, так и юристов. Среди них на первом месте надо поставить Манеса, давшего общеизвестное определение страхования: страхованием является основанная на началах взаимности, хозяйственная операция, имеющая целью покрытие случайно возникающих, подлежащих оценке имущественных потребностей. Взаимность, о которой говорит Манес, не должна быть смешиваема с взаимностью, характерной для обществ взаимного страхования; эта взаимность означает только, что множество хозяйств объединены таким образом в одно целое, что они, зная об этом или не зная, помогают друг другу; отдельное хозяйство может даже и не подозревать, что оно оказывает эту помощь; учреждение же, имеющее целью покрытие потребностей отдельного лица, может быть организовано на самых разнообразных началах (государством, предпринимателем, на принципах взаимного участия страхователей). Что касается эвентуальных потребностей в средствах, которые должны быть покрыты страхованием, то таковые могут представлять собой непосредственный ущерб (гибель вещи), или утрату дохода (потря трудоспособности в силу несчастного случая), или утрату возможности получать средства к существованию (глубокая старость), или обязанность какой-нибудь уплаты (обязанность возмещения убытков). Потребность должна быть случайной (как правило, она не должна вызываться преднамеренно). Требование оценимости потребностей означает, что каждая потребность должна строиться на данных статистики. Общность предоставлений всех страхователей и общность предоставлений страхового предприятия в отношении всех страхователей должна находиться в известном равновесии, но это не означает, что подобное равновесие должно непременно иметь место в каждом отдельном случае. Напротив, именно неравенство между предоставлением отдельного страхователя и контрпредставлением страхового предприятия и образует наиболее характерный признак страхования[791].
2. Столь же большое разнообразие представляют и попытки юристов дать определение страхования. Спорным представляется, можно ли считать страхование лица подлинным страхованием и можно ли вообще говорить об едином понятии страхования. Спорными представляются также те признаки, которые надо считать характерными для страхования (цель страхования, рисковый характер страхования, заключение его с планомерно организованным предприятием и др.).
Долгое время господствовала теория, видевшая цель страхования в возмещении возможного вреда[792]. Согласно этой теории, вред является результатом всякого факта, влекущего за собой уменьшение имущества или препятствующего его увеличению. Вред может представлять собою непосредственную имущественную потерю или потерю косвенную. Задача страхования за-ключается в том, чтобы этот вред возместить или, по крайней мере, уменьшить его размер.
Теория возмещения вреда, несомненно, полностью соответствовала целям страхования имущества: страхование имущества ставит своей основной целью возмещение вреда, понесенного от предусмотренного страхованием события. Теория возмещения вреда не находилась в противоречии и с некоторыми видами личного страхования (страхование от болезни, от несчастных случаев и др.). Но для многих случаев личного страхования эта теория оказывалась все же совершенно неприемлемой. О каких убытках может идти речь, например, при страховании сыном на случай смерти нетрудоспособного отца, находившегося у сына на иждивении, или при страховании на случай смерти в пользу друга, никогда не получавшего от страхователя какой-либо материальной поддержки? Таким образом, для многих случаев страхования жизни момент вреда или убытков будет совершенно не характерен[793].
Несмотря на эти соображения, ряд авторов все же считали возможным объединить страхование имущества и лица под действием теории возмещения вреда. Эти авторы (Левис, Гольдшмит, ранее Эренеберг и др.) учили, что страхование лица, в сущности, также имеет целью возмещение убытков, как и страхование имущества. Между этими видами страхования есть, конечно, некоторая разница, но не столь принципиально значительная. Страхование имущества преследует, главным образом, цель возмещения прямых убытков. Страхование лица имеет в виду, по преимуществу, возмещение косвенного вреда, вызванного предусмотренным в страховании событием; этот вред может состоять или в той потере, которую причиняет смерть застрахованного лица оставшимся в живых, если оно оказывало им материальную помощь, или в невозможности ввиду полного или частичного лишения трудоспособности ранее нормального срока сделать предполагаемые сбережения, или в издержках, сделавшихся необходимыми по причине возникновения новых потребностей. Некоторые из этих авторов учили, кроме того, что человек, так же как и материальные объекты, имеет определенную экономическую ценность, представляющую известный капитал, и что за всем тем он именно и является источником всех богатств; трудность же в оценке каждого индивида не должна служить препятствием к допущению этой возможности; и что не только смерть, влекущая прекращение человеческой активности, дает право на страховое возмещение, но и тот вред, который делает живого человека нетрудоспособным, должен быть возмещен для восстановления утерянных жизненных сил[794].
В последнее время учение, объединяющее страхование имущества и страхование лица под действием теории возмещения вреда, получило поддержку у М. Вольфа, утверждающего, что страхование во всех своих проявлениях имеет целью возмещение вреда. отличие страхования имущества от страхования лица заключается только в том, что при страховании имущества возмещается индивидуальный, конкретный вред, при страховании же лица возмещается вред средний, типичный (как при уплате неустойки)[795]. Но и эта попытка Вольфа заменить понятие индивидуального вреда понятием вреда среднего, типичного не разрешает проблемы. Страхование лица, несомненно, может иметь место при полном отсутствии для страхователя или выгодоприобретателя какого-либо вреда.
3. Другие авторы (Тель, Лабанд, Гебаер, Алозе, Пляниоль, Шершеневич и др.), видя, что страхование лица в ряде случаев не может быть уложено в рамки теории возмещения вреда, не признавали страхования лица за подлинное страхование, считая подлинным страхованием только страхование имущества. В дальнейшем, однако, мнения этих авторов в отношении природы страхования лица разошлись. Одни из них видели в страховании лица род займа, другие - товарищества, третьи - сбережения, четвертые - договор sui generis и т. д.
Как в юридической литературе уже отмечалось[796], появление приведенных теорий было вызвано историческими причинами. Страхование лица появилось значительно позже страхования имущества. В известные периоды времени ввиду различных злоупотреблений со стороны страхователей, заинтересованных в ускорении наступления смерти застрахованных в их пользу лиц, некоторыми законодательствами оно даже запрещалось[797]. Еще Порталис считал подобный запрет существующим даже при действии французского ГК: этот род договоров казался ему "противным идеям здоровой морали"[798]. Вполне естественно, что, когда страхование лица стало все более и более развиваться, некоторые юристы стали пытаться включить это явление в уже известные им правовые формы (займа, товарищества и проч.). Другие же юристы пытались наделить новый вид страхования характерными признаками, присущими ранее сложившимся видам имущественного страхования (страхованию морскому и от огня), и поэтому считали его разновидностью страхования убытков, что, как мы выше видели, не соответствует действительности.
4. Недостаточность этих определений заставила страховую теорию изменить метод исследования. Вместо априорного подведения страхования лица под уже сложившиеся правовые формы страховая теория обратилась к выяснению того признака или тех признаков, которые являются характерными для всех видов страхования. но и здесь среди исследователей не обнаружилось единогласия.
Одни (Эндеман, Каруп), разочаровавшись в возможности объединить страхование имущества и страхование лица под сенью теории возмещения вреда, приходили к выводу, что всякое страхование, в том числе и страхование имущества, представляет собою простое обещание страховщикам уплаты денег в случае наступления известного события взамен получаемой страховщиком от страхователя премии[799].
Другие (Киш), усматривали характерный признак страхования в моменте для страхования действительно характерном - принятии на себя страховщиком риска (Gefahrübernahme)[800].
Третьи (Гупка, Леман) пытались найти общий для всех видов страхования признак в той основной цели, которую преследует каждый страхователь. Страхование, по мнению указанных авторов, имеет целью общее обеспечение возможной потребности (Zweck der sicheren Deckung eines künftigen Bedarfs)[801].
Четвертые (Виванте) видели характерный признак страхования в совершении страховых операций планомерно организованным страховым предприятиям[802].
Пятые (Козак, Вольф) усматривали характерный признак в соразмерности уплачиваемой страхователем премии вероятности наступления предусмотренного страхованием события[803].
На основе комбинирования учений Гобби, Виванте и Гупки в русской литературе А. Г. Гойхбарг приходил к установлению понятия страхования как договора, по коему одна сторона (страхователь) в целях удовлетворения будущей нужды получает на случай наступления известного события или момента времени за вознаграждение, исчисляемое соразмерно вероятности их наступления (страховую премию) от другой стороны, планомерно организованного предприятия (страховщика) обещание совершить действие, исполнение и объем которого зависят от неопределившихся обстоятельств, касающихся имущества или личности самого страхователя или третьего лица[804].
5. В числе последних по времени попыток дать единое понятие страхования надо отметить определения Ю. Гирке, Сюмиена и Эмара. Гирке определяет страховой договор в его типичной форме как самостоятельный договор, в силу которого одна сторона, действующая известным планомерным образом, принимает на себя перед другой стороной за вознаграждение обязательство к выполнению действия, состоящего в известном имущественном предоставлении на случай наступления неизвестного, хозяйственно-вредо-носного события; имущественное предоставление состоит в возмещении вреда, а при страховании лица может быть заключено соглашение и о предоставлении другого рода[805].
Сюмиен определят страхование как договор, в силу которого одно лицо - страховщик - группирует на началах взаимности других лиц, именуемых страхователями, для того, чтобы дать им возможность взаимно возместить тот эвентуальный вред, которому они подвергаются в случае реализации известных рисков, за уплату каждым из страхователей известной суммы, именуемой премией, которую страховщик обращает в общую массу за вычетом издержек, предусмотренных уставом[806].
Эмар, комбинируя моменты не только экономические и юридические, но и технические, дает следующее определение страхования: страхование является операцией, в силу которой одна сторона - страхователь - за уплачиваемое им вознаграждение - премию - выговаривает в пользу себя или третьего лица на случай осуществления известного риска предоставления от другой стороны - страховщика, - который, принимая на себя совокупность рисков, уравновешивает их согласно законам статистики[807].
6. Неудачи, постигшие большинство авторов в их стремлениях найти характерные, свойственные всем видам страхования признаки и дать на их основании исчерпывающее определение страхования, охватывающее все виды страхования и не включающее в себя явлений посторонних, вызвали у некоторых исследователей естественное разочарование и охлаждение к попыткам найти общее понятие страхования. Такой видный знаток страхового права, как немецкий ученый Виктор Эренберг, после почти сорокалетней работы пришел к выводу[808], что нельзя построить общее понятие страхования ни на моменте риска, ни вреда, ни интереса, ни хозяйственной выгоды, ни имущественной потребности, так как при этих условиях будут исключены важнейшие случаи страхования лица. Остается, по мнению Эренберга, возможность построения только альтернативного определения, исходящего из деления предоставлений страховщика на 2 основных вида: возмещение вреда и уплата определенной суммы (Schaden-und Summenversicherung). Но и при таком решении, указывает Эренберг, определение, установленное для случаев возмещения страховщиком вреда, охватит возмездное поручительство, определение же, предназначенное для случаев уплаты страховщиком известных сумм, включит в себя, кроме страхования лица, еще не только игру, пари и лотерею, но и вообще всякий возмездный договор, в котором предоставление контрагента состоит в деньгах и находится в зависимости от наступления неизвестного обстоятельства. единственный признак, который может служить критерием для применения к данной сделке норм страхового права, может заключаться, полагает Эренберг, только в совершении этой сделки планомерно организованным предприятием, совершающим подобные сделки в виде промысла[809].
Тогда определение страхования принимает такой вид: самостоятельный договор, в силу которого одна сторона (страховщик) за уплачиваемое ему вознаграждение на случай наступления предусмотренного в договоре события, факт наступления которого или время, или объем предоставления являются неизвестными, обязуется или возместить причиненный этим событием вред, или уплатить указанную в договоре сумму или ренту, - является страховым договором, если эта сторона заключает подобные договоры в виде планомерного осуществляемого промысла. Тем не менее и это определение будет не совсем точным, т.к. оно не включает в себя единичные сделки по морскому страхованию, обнимая собою в то же время и договор лотереи, когда он совершается в виде промысла. Исключено также из этого определения и т.н. страхование à terme fixe (с твердым сроком платежа страховой суммы), при котором начало неизвестности заключается не в предоставлениях страховщика, а страхователя. Но это, по мнению Эренберга, - только положительные исключения. В общем итоге Эренберг находит, что т. к. и его определение не является вполне законченным, то в конце концов - дело вкуса (Geschmackssache) выбрать тот или иной метод при определении понятия страхования.
Обнаружившаяся после стольких тщетных попыток невозможность дать исчерпывающее определение страхования побудила некоторых исследователей вообще отказаться от стремлений к установлению общего понятия страхования. "Попытки дать определение страхованию, - говорит Мюллер-Эрц-бах, - оказались бесплодными; как только описание становится всеобъ-емлющим, оно делается бесцветным и ничего не говорящим"[810].
Единственный правильный выход из создавшегося положения заключается, как нам кажется, в установлении таких характерных признаков страхования, которые позволили бы отличить его от сходных с ним юридических явлений. Означенные характерные признаки могут быть, конечно, положены в основание единого понятия страхования. но такое понятие, несомненно, окажется, хотя и не объемлющим, но слишком громоздким и сложным. Эти соображения заставляют нас ограничиться только установлением характерных признаков страхования.
§ 3. [Понятие страхования]
С юридической точки зрения страхование характеризуется следующими признаками.
1. Страхование является п р а в о о т н о ш е н и е м. Правоотношение это может основываться на договоре (страховой договор) или на требованиях закона. Для советского страхового права источник возникновения имеет важное значение, так как в зависимости от него все страхование делится по своей юридической природе на два основных вида - страхование добровольное и страхование обязательное (окладное и неокладное)[811].
Страхование является с а м о с т о я т е л ь н ы м правоотношением. Поэтому не будет страхованием принятие на себя комиссионером т. н. del crejere[812] - ручательства за исправность своего контрагента, или принятие на себя фрахтовщиком риска за целость груза, так как в этих и им подобных случаях правоотношение носит характер дополнительного и притом случайного обязательства[813].
Страхование представляет собою правоотношение д в у с т о р о н н е е[814]. Одна сторона - страхователь - обязывается к уплате известного вознаграждения - страховой премии, другая же сторона - страховщик - принимает на себя риск, т. е. обязанность нести ответственность за те последствия, которые могут произойти для жизни или имущества данного лица от наступления предусмотренного страхованием события.
2. К числу основных признаков страхования мы относим его р и с к о- в ы й характер. Признак этот в последнее время подвергся оспариванию со стороны такого видного теоретика страхового права, как Эренберг[815], и поэтому на обосновании нашего мнения надлежит остановиться более подробно.
Примечания:
[791] Versicherungslexicon,
s. 1348 flg. Конструкция Манеса была принята Лексисом, Мольденгауером,
Маршнером, Вернером, Гагеном и др.
[792] Эта теория нашла
свое отражение и в некоторых законодательствах (прусск. Земск. Уложение,
§ 1934, 1968; торг. код. Чили, § 512; торг. код. Аргентины,
§ 492).
[793] Шершеневич говорит:
страхование имущества строится всегда на наличности убытков, страхование
лица – только на возможности их; Курс торгового права, II, стр. 443.
[794] См. авт. указ. у
Эмара, I, стр. 45.
[795] M. Wolf, стр. 419;
см. также Гергард, в комментарии к герм. страх. закону Манеса, стр. 9;
1908; Sumien, Traité théoretique et pratique des assurances
terrestres et de la réassurance, p. 8; 1923.
[796] Hupka, Zeitschr.
f. HR., 66 Гойхбарг, Единое понятие страхового договора, «Право», 1914
г., № 10, стр. 761; Эмар, там же, I, стр. 49.
[797] Ordonnance 1570
Philippe II; Guidon de la mer (1589); Ordonnance de la marine (1681) разрешал
страхование только негров. В 1777 г. Потье писал, что жизнь свободного
человека не поддается оценке – liberum corpus aestimationem non recipit
– и потому не может быть предметом страхования; эти соображения, по его
мнению, неприменимы к рабам, т.к. негры являются предметом торгового оборота
и подлежат оценке; Traité du contrat d’assurance, № 27–28.
[798] Planiol, II, p.
728.
[799] Ср. определение
страхования Бремера на стр. 434.
[800] Kisch, Handbuch
d. Privatversicherungsrechts, II, s. 87.
[801] Hupka, s. 558. Lehmаn,
Lehrb. d. Hand. R., s. 968; 1908. Здесь мы придерживаемся терминологии
более близкой к подлиннику, нежели в наших «Очерках советского страхового
права», стр. 59 сл.
[802] Vivante, Traité
de dr. commercial, IV, стр. 450 сл. (франц. пер.). Его же, II contratto
di assicurazione, 1885–1890; Una nuova teoria dei contratti d’assicurazione;
1891. Этот взгляд Виванте отразился и на проекте итальянского торгового
кодекса – «договором страхования страховщик обязуется за премию взять
на себя риск; постановления настоящего отдела применяются постольку, поскольку
страховщик занимается своим делом в форме предприятия», § 567;
пер. под ред. проф. В. М. Гордона.
[803] Cosack, § 181.
Wolf, s. 420; Вольф, впрочем, замечает, что если вычисление окажется неверным,
то это не имеет значения (напр., при неправильных таблицах смертности).
[804] А. Г. Гойхбарг,
там же, стр. 773.
[805] Гирке, Zeitschr.
f. H.R., 86, s. 161–162.
[806] Эмар, там же, I,
стр. 73 сл.
[807] Sumien, там же,
стр. 8.
[808] Ehrenberg в Versicherungslexicon,
s. 1377 flg.
[809] В этом отношении
Эренберг, таким образом, принимает учение Виванте.
[810] Мюллер-Эрцбах, стр.
658. Так же – Гаген, VIII, 1, стр. 10.
[811] Положение о Госстрахе,
С.З. 1925 г., № 73, ст. 537, § 5, 10, 13, 17; ГК, ст. 367.
[812] ГК, ст. 275-д.
[813] Положительное изъятие
из этого правила в советском праве представляет собою предоставление НКПС
и НКПиТ права на взимание особого (страхового) сбора с объявленной ценности
багажа и почтовых отправлений; Положение о Госстрахе, прим. 2 к ст. 1.
Для германск. права, см. Вольф, там же, стр. 419 и Мюллер-Эрцбах, там
же, стр. 661.
[814] ГК, ст. 397, 389.
Положение о Госстрахе, ст. 8, 15, 16.
[815] Раньше Эренебрег
считал признак риска основным для страхования: Versicherungsrecht, стр.
4.
