Кривцов А.С. Абстрактные и материальные обязательства в римском и в современном гражданском праве
, - вопрошал М.Е. Красножен. И предлагал: <было бы целесообразным, ограничив изучение местного остзейского права только лицами желающими, поручить преподавания его, в качестве необязательного, профессору гражданского (или римского) права или особому приват-доценту (как это практикуется во всех русских университетах). Самую же кафедру местного права, действующего в губерниях Лифляндской, Эстляндской и Курляндской как излишнюю закрыть>[66].В деятельности Общества с энтузиазмом принимал участие и профессор торгового права А.С. Невзоров. Он тоже являлся большим поклонником обычного права[67]. К одному из заседаний Невзоров подготовил сообщение на тему <Заключение договоров по русскому обычному праву>, где атаковал сторонников скорейшего принятия Гражданского уложения при опоре на уже имеющиеся западноевропейские кодификации (основанные в той или иной мере на римско-правовых институтах). <Пока нет достаточного знакомства с народным правосознанием, тщетны попытки составить национальное гражданское уложение, соответствующее потребностям народной жизни. При несоблюдении этого элементарного условия уложение, как плод кабинетной работы, обречено на бездействие и на неприменение его народом. Кодификационным работам должно предшествовать обстоятельное изучение обычного права>[68], - наставлял А.С. Невзоров. Когда Л.А. Кассо, закончивший в свое время Берлинский университет, стал министром народного просвещения и пожелал возобновить зарубежное обучение русских юристов, то делегаты от правой профессуры, собравшись в Петербурге для обсуждения вопроса подготовки к профессорскому званию, высказались за <сохранение существующего ныне порядка приготовления профессоров>, указав при этом на желательность <учреждения профессорских семинарий при особо выдающихся русских специалистах по той или иной кафедре>. От Юрьевского университета на это совещание был отряжен А.С. Невзоров[69].
Как уже говорилось, А.С. Кривцов в числе немногих профессоров-юристов вступил в Общество при самом его основании и поначалу активно участвовал в его работе. Так, на заседании 5 марта 1898 года А.С. Кривцов прочел реферат <Об абстрактных и материальных обязательствах> (в прениях по докладу выступили профессора М.Е. Красножен и А.С. Невзоров)[70]. Но постепенно к нему приходит осознание различия во взглядах между ним и большинством членов Общества.
Возможно, на процесс отстранения А.С. Кривцова от консерваторов-обрусителей в какой-то мере повлияло то, что c 1900 года Рижским округом стал управлять А.Н. Шварц. У этого бывшего профессора классической филологии Московского университета и будущего министра народного просвещения несомненно правые убеждения совмещались с нескрываемой антипатией к русификаторству. Так, А.Н. Шварц воспрепятствовал планам университетского начальства закрыть традиционные студенческие корпорации, объединявшие в себе преимущественно немецкий элемент. Уже покинув Ригу и заняв пост попечителя на другой национальной окраине - в Польше, он рекомендует своему преемнику: <Такая борьба с корпорациями, на которой так настаивала партия Будиловича, подняла бы против округа все местное население. Корпоранты в силу своей лояльности и не заслуживают преследования. Мне приятно было видеть, что и Боголепов, и Ванновский (министры народного просвещения. - А.К.) соглашались со мной, несмотря на то, что этот последний перед разговором со мной по этому поводу был очень воинственно настроен Будиловичем. От узаконения их официально я, однако, решительно бы воздержался. Уже в последних номерах <Московских ведомостей> стали появляться статьи под заглавием <Разрушение Юрьевского университета> <:>, а подумайте какой гвалт поднимут гг. Красножен, Невзоров и К°! Вы просто проклянете свою судьбу>[71].
К тому же А.Н. Шварц был особенно расположен к выпускникам Московского университета, к которым принадлежал и А.С. Кривцов. Его коллега, профессор всеобщей истории П.Н. Ардашев, некогда учившийся у А.Н. Шварца в Москве, писал родным: <Шварц преобразился до неузнаваемости. Это - преблагодушнейший старичок, без малейшего генеральства, любящий вспомянуть былые времена, поболтать с любовью о Московском университете, в особенности относящийся хорошо к <московским> студентам, т.е. вышедшим из Московского университета. К университету относится очень хорошо. Не по-канцелярски, а именно по-университетски, как старый университетский человек. Даже в гостинице записывается не как <попечитель>, а как <профессор>...>[72]. Новый попечитель явил А.С. Кривцову пример того, как можно, не изменяя консервативным воззрениям, не принадлежа ни к одному из враждующих университетских кланов, оставаться независимым.
В течение юрьевского периода А.С. Кривцову удалось дважды побывать в зарубежных научных поездках: в 1897 и в 1904 году его командируют <с ученой целью за границу на летние вакации>. Весьма вероятно, что обнародованная в <Общем учении об убытках> концепция должна была быть положена в основу готовящейся докторской диссертации. Но тот прием, которой ей был оказан в цивилистических кругах, вынудил А.С. Кривцова отказаться от подобных намерений. Этой монографии суждено было стать его последним научным трудом.
Во второй половине 1900-х годов. А.С. Кривцов полностью отдается лекционной деятельности.
По воспоминаниям учеников, А.С. Кривцов, <отличаясь большим добродушием, всячески старался вывести студента на экзамене, требуя, чтобы слушатели его усвоили главные основы преподаваемой им дисциплины, и не ставил им в упрек незнание всяких малоценных подробностей>. Красоты слога не были сильной стороной ни Кривцова-автора научных работ, ни Кривцова-преподавателя и <лекции его не производили впечатления изяществом изложения>. Однако эти лекции <были весьма содержательны>, а лектор <поражал своих слушателей огромной памятью, дававшей ему возможность наизусть цитировать целые страницы Дигест> и вообще <солидностью своих познаний>. А.С. Кривцов пользовался <большими симпатиями со стороны учащейся молодежи благодаря присущей ему общительности и простоте общения>[73].
Учебные занятия А.С. Кривцов совмещал с работой в Cовете юридического факультета, присуждавшем ученые степени. Так, в декабре 1908 года В.И. Синайский защищал в Юрьевском университете магистерскую диссертацию на тему <Очерки из истории землевладения и права в Древнем Риме. Усадебный надел и общинное землевладение в представлениях писателей римской древности>. Выступавший в качестве одного из официальных оппонентов А.С. Кривцов увидел <отрадное явление> в том, что работа <написана по источникам и что диспутант не идет по проторенным дорогам, а ищет новых путей, ценной является основная идея о связи аграрного вопроса с военным устройством Рима>[74]. Диспут завершился присвоением искомой степени. Вскоре В.И. Синайский был назначен на кафедру римского права Варшавского университета - юрьевская школа продолжала вносить свою лепту в подготовку русских романистов.
За <отлично усердную службу и особые труды> профессор А.С. Кривцов был награжден орденами Св. Анны 3 степени и Св. Станислава 2 степени. Как следует из подписанной попечителем Рижского учебного округа характеристики, он <ревностно и аккуратно, с полным знанием дела относился к исполнению служебных обязанностей, преподавая один из важнейших предметов юридического факультета>[75]. В 1907 году без защиты докторской диссертации А.С. Кривцов был назначен исправляющим должность ординарного профессора. Для этого потребовалось разрешение непосредственно Николая II. <Согласно Уставу Юрьевского университета для получения звания ординарного профессора требуется степень доктора. Меж тем поименованный профессор имеет лишь степень магистра. Однако он состоит в должности десять лет. Поэтому я полагал бы справедливым назначить его исполняющим обязанность ординарного профессора>[76], - излагал свои доводы в пользу А.С. Кривцова министр народного просвещения. И вновь, как и в 1896 году, согласие монарха на исключение из установленных правил было получено.
У А.С. Кривцова был вкус к общественной деятельности. Немало времени и сил он отдал, будучи почетным мировым судьей Юрьево-Веросского округа (на эту должность его избирали неоднократно). Принимал он участие и в сословном самоуправлении, состоя дворянским депутатом от Елецкого уезда.
Между тем росла семья: в Одессе родилась Ольга, а уже на новом месте появились младшие дочери, Софья и Мария. Средств же, даже с учетом доходов от имения, постоянно не хватало. Заработок каждого профессора слагался из двух поступлений: казенного жалованья и так называемого гонорара - платы от посещавших данный лекционный курс. Размер гонорара, образующего, как правило большую часть жалованья, обусловливался количеством студентов. Поскольку же их численность в Юрьевском университете была весьма невелика, постольку, как признавало университетское начальство, на деле имело место <безгонорарное преподавание, а в таких условиях составить надежное обеспечение семье крайне трудно>[77]. Поэтому последние годы жизни А.С. Кривцову приходилось еженедельно ездить в Петербург, где он вел римское право в Психоневрологическом институте и на Высших женских курсах. Сохранились свидетельства того, что эти лекции <были составлены особенно дельно>. В 1908 году и в Юрьеве открываются Высшие юридические и историко-филологические женские курсы. Их деканом становится Е.В. Пассек, с которым у А.С. Крив-цова во второй половине 1900-х годов восстановились дружественные отношения, а преподавателями - все профессора и приват-доценты соответствующих факультетов Юрьевского университета, в том числе А.С. Кривцов, читавший римское право[78].
Примечания:
[61] Ср.: <Следует указать и на некоторую небрежность
автора, касающуюся цитирования немецких авторов. Г. Кривцов приводит большей
частью выписки из сочинений авторитетных цивилистов в оригинале, не потрудясь
сделать точный перевод на русский язык. Мы встречаемся с длиннейшими немецкими
цитатами, значительно затрудняющими общее чтение текста> (Критика и
библиография // Журнал Юридического общества при Санкт-Петербургском имп.
университете. 1898. Кн. 8. Октябрь. С. 12.)
[62] Автор обвинялся в смешении понятий <цели> и <результата>
деятельности; деятельности в интересах данного лица с собственной деятельностью
данного лица; процессуального понятия доказательства с материальным понятием
элемента фактического состава (в учении о двояком проявлении воли). Наконец, по
Гримму, <самое понятие каузальности воли в том смысле, которое придает этому
понятию Кривцов, не имеет реального содержания, понятие вины смешивается с
понятием причины и понятием цели> (Журнал министерства юстиции. 1903. Май. С.
331-350).
[63] Осенью 1903 года профессор М.Е. Красножен
сообщает профессору всеобщей истории П.Н. Ардашеву, незадолго до того
переведенному в Киев из Юрьева (где он входил в состав консервативной группы):
<Ваш юридический факультет приглашает на римское право (вместо И.А.
Покровского) Е.В. Пассека. Но последний отказался (думаю, что вы не потеряли ничего).
Говорит, что будет ждать Москвы. Зато г. Пассек усиленно хлопочет спровадить
отсюда и сбыть к вам в Киев нашего дорогого коллегу А.С. Крив-цова. Вот будет
для вас находка!> (РГИА. Ф. 889. Оп. 1. Ед. 157. Л. 2-3.)
[64] Будилович А.С., проф. Несколько замечаний о
научной постановке славянской истории, ее объемах и содержании // Сборник
Учено-литературного общества при имп. Юрьевском университете. Т. I. С.
80-81, 113.
[65] Ясинский А.Н. Основные черты развития права в
Чехии // Сборник Учено-литератур-ного общества при имп. Юрьевском
университете>. Т. V. Юрьев, 1902. С. 23-24, 60. См. также: Он же.
Содействие чехов успехам германизации на берегах Балтийского моря // Там же. Т.
I. С. 125-144.
[66] Красножен М. К вопросу об университетской
реформе // Сборник Учено-литератур-ного общества при имп. Юрьевском
университете. Т. X. Юрьев, 1906. С. 47-48.
[67] Ср.: Невзоров А.С. Интерес
изучения обычного права // Юридические известия. 1913. С. 137-140; Он
же. Заключение договора по народным воззрениям // Там же. С. 161-163; Он
же. Из области обычного договорного права русского народа // Там же. Т. XXI. Юрьев, 1914. С.
240-261.
[68] Заседание Общества 18 октября 1903 г. // Сборник
Учено-литературного общества при имп. Юрьевском университете. Т. VIII. Юрьев,
1905. С. Х. См. также: Невзоров А.С. Формализм в праве // Рижский
вестник. 1892. № 248; Он же. Любовь и право // Там же. № 275-276, 278; Он
же. Преподавание и литература (на русском языке) местного права
Прибалтийских губерний // Ученые записки Юрьевского университета. 1901. № 7.
[69] См.: Съезд профессоров в национальном клубе //
Университетская летопись. Приложение к <Сборнику Учено-литературного общества
при имп. Юрьевском университете>. Т. XХ. Юрьев, 1913. С. 15-16.
[70] См.: Сборник Учено-литературного общества при имп.
Юрьевском университете. Т. I. С. XXV.
[71] РГИА. Ф. 1569. Оп. 1. Ед. 140. Л.3. Письмо А.Н. Шварца
П.П. Извольскому (5 октября 1902). См. также: Будилович А.С. О задачах
православия в Прибалтийском крае // Рижские епархиальные ведомости. 1900.
802-805; Он же. Студенческие корпорации при Юрьевском университете //
Рижский вестник. 1901. № 102-103.
[72] РГИА. Ф. 889. оп.
1. д. 132. л. 153. (20 декабря 1901).
[73] Судя по всему, круг интересов А.С. Кривцова был
достаточно широк, а потому беседы его со студентами порой затрагивали темы
весьма необычные. Так, В.С. Брачев в своей книге <Масоны в России: от Петра I
до наших дней> пишет о том, что знаменитый оккультист А.В. Барченко в молодости
закончил медицинский факультет Юрьевского университета. И здесь не кто иной, а
профессор римского права А. С. Кривцов поведал <ему о существовании в горах
Тибета некоего очага древней тайной культуры и науки - Агарте или Шамбале,
который расположен где-то на стыке границ Индии, Афганистана и Тибета. То, что
предлагают своим адептам европейские мистики и масоны, уверял А.С. Кривцов,
ничто по сравнению с теми знаниями, которыми якобы владеют живущие в Агарте
тайные учителя человечества. <:> Идея эта чрезвычайно увлекла А.В.
Барченко и, можно сказать, перевернула всю его оставшуюся жизнь. В начале 1920-х
гг. он сплотил вокруг себя небольшой философско-мистический кружок, получивший
название <Единое Трудовое Братство> и организовал экспедицию в легендарную
Гиперборею к берегам Лавозера на Кольском полуострове в поисках следов древней
цивилизации, аналогичной той, которая якобы существовала в Тибете:>
[74] См.: Право. 1909. С. 258-260.
[75] РГИА. Ф.740. оп.
25. ед. 38. л. 2. Дело о назначении усиленной
пенсии вдове и.д. орд. профессора Юрьевского ун-та Варваре Кривцовой. См.
также: Исторический архив Эстонии (Тарту). Ф. 403. Оп. 3. Д. 870.
[76] РГИА. Ф. 744. Оп. 1. Д. 242. ед. 283. Всеподданнейший доклад министра народного
просвещения (30 сентября 1907 года) <О назначении экстраординарных профессоров
имп. Юрьевского университета А.С. Кривцова и В.Э. Грабаря исполняющими обязанность
ординарных профессоров того же университета>.
[77] РГИА. Ф. 740. оп.
25. ед. 38. Дело о назначении
усиленной пенсии вдове и.д. орд. профессора Юрьевского ун-та Варваре Кривцовой.
[78] Академическая летопись // Юридическая
библиография, издаваемая Демидовским юридическим лицеем. Ярославль, 1908. № 3.
С. 141.
