Кривцов А.С. Абстрактные и материальные обязательства в римском и в современном гражданском праве
К изложенному следует прибавить, что нельзя согласиться со взглядом Бэра, Унгера и многих других писателей по нашему вопросу, что юридическое признание следует поставить наравне с настоящей уплатой. Существует коренное различие между уплатой и договором признания, которое заключается именно в том, что, тогда как уплата обыкновенно производится лишь после того, как плательщик увидел все свои предположения исполненными, - договор признания очень часто имеет место и тогда, когда многие из предположений обязанной стороны находятся еще in suspenso и должны подлежать позднейшему разрешению. Из этого различия вытекают весьма важные практические последствия. Только в тех случаях, когда можно прямо доказать, что юридическое признание исполняло функцию настоящей уплаты, т.е. было предпринято при таких условиях, когда могла бы с успехом совершиться эта последняя, - до известной степени, находят себе применение те правила, которые выработаны относительно condictio indebiti soluti.
§ 47. Долговой документ
В заключение скажем несколько слов насчет того спора, который идет между писателями относительно значения письменного долгового документа. На наш взгляд, обе крайние точки зрения по этому поводу являются неправильными. По одному мнению, в долговом документе следует видеть постоянно абстрактный договор, а по другому, наоборот, здесь имеется только средство доказательства. В первую крайность впадает Бэр, а относительно <общего изъявления долга> - также и Унгер. Киндель, отчасти Брунс и Шлоссман могут служить представителями противоположной крайности. С правильной точки зрения, здесь нельзя выставить никакого общего правила, а все зависит от рассмотрения индивидуальных особенностей отдельных случаев. При таком положении дела, когда из ближайших обстоятельств вытекает, что документ удовлетворяет выставленным нами требованиям относительно абстрактных обяза-тельств, - следует, конечно, признать, что взгляд Кинделя является неправильным. Ведь сам Киндель утверждает (тезис 2), что при формальном обязательстве (стипуляция, вексель) тяжесть доказательства относительно каузального момента - переносится с плеч верителя на должника. Правда, он делает тотчас оговорку, что в этом не заключается никакой <абстракции> от causa obligationis, но, само собой ясно, что он впадает здесь в contradictio in adiecto. С другой стороны, нет никакого основания ограничивать область абстрактных договорных обязательств только векселем в современном - и стипуляцией - в римском гражданском праве. В известных случаях, и при других долговых документах, если их содержание удовлетворяет изложенным нами условиям, - с не меньшим основанием, чем при стипуляции и при векселе, можно говорить об абстрактном обязательстве.
Между тем, там, где подобных условий для существования этого последнего нет, - нельзя не согласиться с Кинделем, что долговой документ является выражением обыкновенного материального договора, т.е. вызывает юридические последствия только под условием изъяснения верителем наличности каузального момента при обязательстве.
Остается еще рассматривать тот случай, когда долговой
документ выставлен в подтверждение уже существующего договорного обязательства.
Видеть ли здесь <юридическое> или только <фактическое> признание? По моему
мнению, господствующие в литературе предмета теории впадают при ответе на этот
вопрос в следующую постоянно делаемую ошибку: они совершенно упускают из виду,
что очень часто бывает, что документ - по отношению к одному моменту признаваемого
правоотношения - может носить характер только средства доказательства
(<фактическое> признание), а по отношению к другому моменту - приобрести
значение <связывающего> должника акта (<юридическое> признание). Правильный
результат, очевидно, можно получить только принимая во внимание это
обстоятельство и подвергая всякий раз точной оценке все разнообразие
индивидуальных особенностей каждого конкретного случая. Вот почему, между
прочим, нельзя согласиться с утверждением Бэра, делаемым им на стр. 258 своего
труда, что
ОТДЕЛ III АБСТРАКТНЫЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА. ДЕЛЕГАЦИЯ
Глава I. Делегация в римском праве
§ 48. О делегации в римском праве вообще. "Титулированная" делегация
До сих пор мы постоянно предполагали, что causa коренится в экономическом отношении между самими договаривающимися сторонами. Но может быть также несколько иное положение дела. Весьма часто случается, что во взаимных отношениях между сторонами нет ничего такого, что удовлетворяло бы общим требованиям по поводу каузального момента, и, тем не менее, causa существует, только она лежит в экономическом отношении одной или обеих сторон к третьему лицу. Главный относящийся сюда случай представляет делегация[265].
В согласии с точным словоупотреблением источников, слово
Наиболее часто имеет место случай, когда или delegatus является должником delegans'а[267], или delegans - должником delegatarius'а[268] или, наконец, в одно время delegans - должником delegatarius'а, а de-legatus - должником delegans'а[269]. Однако вовсе нет никакого основания рассматривать эти случаи как единственно возможные, как это делают некоторые писатели[270]. Представим себе, напр., что делегат, вовсе не состоя должником делеганта, хочет дать ему взаймы[271], или оказать ему дарение[272], или установить в его пользу приданое[273]. Точно так же очень часто бывает, что delegans не является должником delegatarius'а, но желает оказать ему кредит[274], одарить его[275], установить приданое[276], совершить donatio mortis causa[277], вызвать intercessio[278], или же хочет предпринять делагацию, как член безыменного контракта[279].
Далее, предположим такую комбинацию, когда ни делегат не состоит должником делеганта, ни этот последний не является должником делегатария[280], но цель юридической сделки заключается в чем-либо ином, напр., в том, чтобы вызвать дарение[281] со стороны делеганта в пользу делегатария, - или же, напр., такая цель заключается в том, чтобы обусловить установление приданного делегантом для делегатария и дарение между делегатом и делегантом.
В полном согласии с тем значением, которое придается слову
Делегация предполагает необходимое участие в юридическом акте трех лиц. Таким образом, при ней речь идет о трех экономических отношениях: во-первых, между делегатом и делегантом - (по Тёлю - <отношение покрытия>), - во-вторых, между делегантом и делегатарием - (<отношение валюты>), - в-третьих, между делегатом делегатарием. Сущность дела при делегации именно в том и заключается, что, тогда как обещание дается должником в пользу одного лица, - каузальный момент покоится в его отношении к другому лицу. Это, в свою очередь, вызывает то последствие, что является возможность освободить осуществление делегатарием - принадлежащего ему права требования против делегата - от необходимости указания каузального момента и реализации этого момента, так как эти обстоятельства, по общему правилу, должны представляться ему мало известными. Если эта возможность на самом деле имеет место, т.е. если стороны захотели придать делегации подобный <абстрактный> характер, то это еще не означает, чтобы каузальный момент при делегации не играл ровно никакой роли: так как нельзя признать <абстрактным> в этом смысле ни одного договорного обязательства. Отсутствие causa obligationis при такой <чистой> делегации не дает должнику (делегату) права оспаривать иск верителя (делегатария), но этот должник при таком положении дела может всегда обратиться с регрессом к тому постороннему лицу (делеганту), <приказом> которого был вызван делегационный акт, - в целях возмещения причиненных ему (делегату), вследствие осуждания по иску делегатария, убытков. Если же стороны почему-либо не захотели воспользоваться такой возможностью сделать делегацию - <абстрактным обязательством> в указанном мною смысле этого слова - и если они, напротив, прямо поставили осуществление делегации в зависимость от каузального момента, - то имеет место так называемая <титулированная делегация>. Обратимся сначала к рассмотрению случаев этой <титулированной делегации>, акт, по самому своему содержанию, поставлен в зависимость от каузального момента (A), а затем уже перейдем к случаям <чистой делегации>, когда ее содержание представляется с этой точки зрения безразличным (B).
A. Прежде всего делегат может сделать свое обещание зависимым от действительности того обязательства, в котором он состоит должником по отношению к делеганту. Тогда - налицо так называемое <активное преемство[282]>, т.е. наступает перемена в лице верителя, так как на место первоначального верителя вступает новый кредитор (делегатарий). Этот новый кредитор не приобретает при титулированной делегации большего права против должника, чем имел первоначальный веритель, чему примером могут служить 1. 27 D. 46, 2, 1. 37, § 4, D. 38, 1, 1. 32 D. 24, 3.
Только при наличности некоторых особенностей обстоятельств, можно сказать, что делегат совершил в пользу делегатария <юридическое признание>. Это бывает в том случае, когда делегат знал, что ему принадлежит несомненное и ясное право сделать какое-либо возражение против иска первоначального верителя, но, несмотря на это, предпринял делегационный акт, который, таким образом, представляет собой отказ осуществить возражение против нового верителя. В пользу того, что такой отказ действительно налицо при делегации подобного рода, - говорит уже одно то обстоятельство, что иначе нельзя придумать никакого разумного объяснения для умолчания о праве на возражение при совершении делегационного акта. Помимо этого случая, нельзя, вместе с Бэром[283], видеть в <активной делегации> непременно юридическое признание и не допускать делегата противопоставлять иску делегатария возражения, вытекающие из недостатков <отношения покрытия>, заставляя его, т.е. делегата, при наличности подобных дефектов ограничиваться только тем регрессивным иском - о возмещении причиненных убытков, - который принадлежит ему против делеганта[284]. Укажем на 1. 37, § 4, D. 38, 1, 1. 32 D. 24, 3, свидетельствующие прямо в противоположном Бэру направлении.
Кроме того само содержание делегационного акта может заключать в себе указание на то, что делегат должен исполнить в пользу делегатария ту же обязанность, которая прежде лежала на делеганте. В этом случае делегация принимает характер <пассивного преемства[285]>, 1. 75, § 6, 1. 122, § 4, D. 45, 1 и 1. 36, 1. 37 D. 23. 3.
Таковы два случая так называемой <титулированной делегации>.
Вопрос о том, когда она имеет место и при каких условиях она может быть допущена,
а при каких - нет, - возбуждает на практике немало сомнений. Некоторые
писатели, как, напр., v. Salpius, полагают, что опираясь на 1. 8, § 2, D. 16, 1
и 1. 37, § 4, D. 38, 1, можно выставить, пока не будет доказано противное,
презумпцию общего характера против существования в каждом конкретном случае
такой зависимости делегации от каузального момента, какую мы видим при титулированной
делегации. Эти места, по-видимому, дают понять, что слово
B. 8, § 2, D. 16, 1 (Ulpianus) имеет в виду тот случай,
когда
В первом случае, имеются две интерцессии, которые обе, по
sc. Vellejanum, недействительны; а во втором - exceptio sc. Vellejani против
нового верителя не применяется. Последний случай рассматривается v. Salpius'ом,
как <чистая делегация>, тогда как первый объявляется им за
С подобным толкованием разбираемого фрагмента едва ли можно
согласиться. Дело в том, что выражение
Что касается до другого приводимого нашим писателем фрагмента, то, конечно, нельзя отрицать, что здесь, действительно, идет дело о противоположении между чистой и титулированной делегацией, а равным образом, здесь на самом деле содержится указание на то, что титулированная делегация в каждом случае должна быть строго доказанной содержанием самого делегационного акта, но не надо забывать того, что здесь все время имеется в виду делегация, как активное преемство. В самом деле, весьма естественно не ставить, в виде общего правила, такую делегацию, - имеющую для делегатария значение <уплаты> по первоначальному долгу, - в зависимость от <отношения покрытия>, которое является для делегатария, - по крайней мере, в большинстве случаев, - мало известным. Напротив, источники молчат и не содержат никакого ответа на занимающий нас вопрос - при такой делегации, которая выступает в виде пассивного преемства. Вот почему и нельзя сказать, чтобы выставленная v. Salpius'ом презумпция в пользу <чистой делегации> находила себе оправдание и была строго основана на свидетельстве источников.
§ 49. "Чистая" делегация
B. Мы приступаем теперь к рассмотрению тех случаев, когда само содержание акта делегации не может служить доказательством в пользу ее зависимости от <отношения валюты> или от <отношения покрытия>.
a. Представим себе, что causa заключается как с той, так и с
другой стороны во мнимо существующем долговом отношении между участниками
делегации. Делегат, по 1. 7, § 1, D. 44, 4, может, при таком положении дела,
оспаривать сделанное им обещание делегации посредством exceptio против иска
делегатария. Родственный случай рассматривается в 1. 5, § 5, i. f. D. 44, 4.
Жена, посредством dolus, побуждает постороннее лицо дать мужу за нее приданое.
Затем брак расторгнут по какой-либо причине. Отношения между делегатом и
делегантом, а равно - между этим последним и делегатарием, являются
недействительными: в первом случае - вследствие dolus, во втором - вследствие
прекращения брака. Делегация также объявляется недействительной. То же самое
проводится в 1. 9, § 1, i. f. D. 12, 4: если кто-либо, неправильно считая себя
должником
b. Когда только одно <отношение покрытия> страдает недостатками,
- то римское право придерживается того правила, что это обстоятельство не
оказывает никакого влияния на действительность делегации. Весьма многие места
источников говорят, что должник, который мог защищаться против своего
первоначального верителя (делеганта) - эксцепциями, - не может этого делать по
отношению к новому верителю (делегатарию). Приведем для примера 1. 19 D. 46, 2.
В этом фрагменте центр тяжести полагается на то обстоятельство, что делегатарий
не знает ближайшего характера отношения между делегатом и делегантом. Другим
примером могут служить - 1. 12, 1. 13 D. 46, 2. В этих фрагментах иск
делегатария не может быть парализован эксцепциями вследствие недостатков
<отношения покрытия>,
Такое же решение дается в 1. 9, § 1, D. 12, 4, где
делегатарием является муж, которому обещана посредством делегации
Примечания:
[265] См. Thöl.
Handelsrecht. § 333-337. 6-е изд. Стр.
1094 сл., v. Salpius. Novation und Delegation nach
römischem Recht. Berlin. 1864. Стр.
1-130,
Danz. Die Forderungsüberweisung,
Schuldüberweisung etc. 1886, см.
также его статьи в Jahrb. f.
Dogm. Том 19. Стр. 69-130, и в Arch. f. d. civ. Praxis. Том 74. Стр. 240-298, Paul Gide.
Etudes sur la novation etc. Paris. 1879, особенно стр. 379-480, Leonhard. в Zeitschrift f. Handelsrecht. Том 26. Стр. 25-44, v. Blume.
Novation, Delegation und Schuldübertragung. 1895, Bähr. 1. c. Стр. 27-28
(19-20), 170 (125), Kindel. Das Rechtsgeschäft und sein
Rechtsgrund. Berlin. 1892. Стр. 44-62.
[266] Напр., Thöl,
v. Salpius, Windscheid.
[267] 1. 12,
1. 17 D. 46, 2, 1. 18 D. 46, 1.
[268] 1. 11
pr. 1. 12, 1. 13 D. 46, 2, 1. 33, § 3, D. 39, 6.
[269] 1. 68,
§ 1, D. 21, 2, 1. 3 C. 8, 42.
[270] Так Danz. В пользу
широкого значения Thöl, v. Salpius, Gide, Leonhard, Windscheid. Pandektenrecht. II. § 353. Стр. 313. Примеч. 9.
[271] 1. 19,
§ 3, D. 14, 3.
[272] 1. 21
pr., 1. 33, § 3, i. f. D. 39, 5, 1. 33 D. 46, 2.
[273] 1. 59
pr. D. 23, 3.
[274] 1. 32
D. 12, 1.
[275] 1. 21,
§ 1, D. 39, 5.
[276] 1. 36,
1. 37, 1. 78, § 5, D. 32, 3, 1. 4, § 21, D. 44, 4, 1. 9, § 1, D. 12, 4.
[277] 1. 18,
§ 1, D. 39, 6.
[278] 1. 8,
§ 5, D. 16, 1.
[279] 1. 27,
§ 2, D. 16, 1.
[280] 1. 2,
§ 2, 1. 33, § 3, D. 39, 5.
[281] 1. 41
pr. D. 42, 1.
[282] v. Salpius. 1. c. Стр. 126.
[283] 1. с. Стр. 196-197.
[284] Danz. 1. c. Стр. 45 сл., Gide. 1. c. Стр. 231 сл.
[285] v. Salpius. 1. c. Стр. 126.
[286] 1. c.
Стр. 127 сл.
