Мейер Д.И. Русское гражданское право
3) Условий, касающихся лишь лица усыновленного, одно: лицо не должно находиться в отношениях по усыновлению с другим лицом; это было бы противно идее усыновления как искусственного союза между родителями и детьми; но из этого правила допускается одно исключение: оба супруга могут усыновить одно и то же лицо[1299]; это исключение мнимое: благодаря ему усыновление еще более уподобляется естественному союзу между родителями и детьми – усыновленный становится в положение сына или дочери обоих супругов; без такого двойного усыновления усыновленный одним из супругов не становится таковым по отношению к другому супругу.
Наконец: 4) Условием усыновления является и согласие, в известных случаях, сторонних лиц, а именно: а) согласие родителей, опекунов или попечителей усыновляемого, если он еще не достиг 14-летнего возраста (по достижении этого возраста он сам выражает свое согласие[1300]. – А. Г.); b) согласие одного из супругов при усыновлении другим; но это не обращает лицо в усыновленного обоих супругов[1301]; c) разрешение епархиального архиерея при усыновлении священно- и церковнослужителями[1302]; d) разрешение начальства при усыновлении нижними воинскими чинами[1303].
Дела об усыновлении ведутся окружными судами по месту жительства усыновителя или усыновляемого и разрешаются в порядке охранительном; сторонние лица, чьи права нарушаются усыновлением, могут в исковом порядке, начать спор, но лишь при жизни усыновителя и не позднее двух лет со времени вступления в силу определения суда об усыновлении[1304]. Что касается юридических последствий усыновления, то, по выражению закона, «усыновленный вступает по отношению к усыновителю во все права и обязанности законных детей». Но эта характеристика слишком обширна, так как усыновленный имеет право законного наследования только в благоприобретенном, а не родовом имуществе усыновителя[1305]; не имеет он права на пенсию и пособия по службе усыновителя[1306]; не наследует также после родственников усыновителя[1307]; наконец, после смерти усыновителя, оставившего одних дочерей, последние получают не указные части, а делят наследство между собой и усыновленным поровну[1308]. Все это умаляет юридическое положение усыновленного сравнительно с положением родных детей. В свою очередь, он, как уже упоминалось, не порывает своих связей с родной семьей: за ним сохраняется право законного наследования в родовом и благоприобретенном имуществе своих родителей и родственников[1309]. – А. Г.)
Юридические отношения между родителями и детьми, личные и имущественные
§ 53. Отношения между родителями и детьми, подобно отношениям между супругами, также представляются личными и имущественными. Личные отношения сводятся к праву власти, принадлежащему родителям по отношению к детям. Право это принадлежит как отцу, так и матери. Но при жизни отца право матери как лица, подлежащего праву власти мужа, не получает полного значения, так что ее право сдавлено и входит в настоящий объем лишь тогда, когда прекращается давление, производимое правом власти мужа, – отца детей. Мы знаем, в чем состоит существо права власти: это право давать те или другие приказания и вытекающее отсюда обязательство подвластного повиноваться приказаниям; это право на лицо, чуждое всякого имущественного характера. Но в малоразвитом юридическом быту право власти обыкновенно смешивается с правом вещным, вотчинным, которое уподобляется господству над вещами: право на лицо довольно отвлеченно, и для ясного сознания его требуется некоторое умственное напряжение, так что необразованному обществу довольно легко смешать это право с правом крепостным. Вследствие того, как в других малоразвитых обществах – древних и новых, так и в нашем древнем юридическом быту, мы встречаемся с правом родителей убивать детей, продавать их, отдавать в заклад, в работу, принуждать к браку – словом, с правом безусловного господства родителей над детьми. И это право существует не в отвлечении только, а нередко осуществляется на деле: вообще в обществах малоразвитых права существуют не столько в сознании, сколько в практическом их приложении.
Нередко описывают патриархальный быт как состояние общества, где процветают все добродетели, нет такого господства материальных интересов, разгара страстей, как в пресловутом цивилизованном обществе. Опыт показывает, однако же, что если и при довольно высоком образовании общества господство материальных интересов сильно в людях, то еще в большей степени оно проявляется при малом развитии общества, когда духовные интересы совершенно молчат, и разве только один религиозный страх является их представителем. Но и этот страх понимается не в том смысле, как мы его понимаем, а в смысле какого-то ужаса, чтобы божество не восстало своей карающей силой на преступающего его закон. Известно, например, что негры охотно продают своих детей, нередко за какую-либо безделку. И нельзя не отдать должного положительному праву, что оно предприняло ряд усилий ограничить те проявления родительской власти, какие встречаются в грубом патриархальном быту, хотя, конечно, и положительное право находится в непосредственной связи с общим состоянием юридических понятий народа и не может резко от них отличаться. Да едва ли это различие было бы и благодательным: если справедливо, что между прочим законодательство имеет задачей быть вожатым общества, то справедливо и то, что если этот вожатый слишком отдалился от него, то цель его не будет достигнута, а общество пойдет своим мерным, медленным шагом в развитии юридических понятий.
Ряд усилий ограничить, установить право родительской власти не как господство, аналогичное господству над вещами, а направить на благо подвластных, и лишь настолько присвоить родителям право власти, насколько это необходимо для блага детей, представляет и наше законодательство в историческом своем развитии. По современному нашему законодательству даже отдача детей родителями в работу составляет действие незаконное, потому что это предполагает вотчинное право, а не право власти[1310]. С другой стороны, право родительской власти связывается с обязательством родителей заботиться о содержании, воспитании детей и о приготовлении их к какому-либо званию или состоянию в жизни[1311]. Нужно, впрочем, сознаться, что все это – обязательства, не имеющие определенного юридического содержания. Разве только обязательству давать содержание детям можно приписать более осязательное значение, хотя и это как обязательство юридическое сводится лишь к тому, чтобы дети не умерли с голоду, не замерзли от холода. Но что значит обязательство – дать воспитание детям? Воспитание – понятие такое общее, что юридическое содержание его теряется: нередко одно пребывание дитяти при родителях выдается за воспитание, и юридически против этого нечего возразить, потому что, пожалуй, и это также воспитание. Равным образом, как обсуждать обязательство – приготовить дитя к какому-либо званию сообразно состоянию родителей? Вправе ли, например, родители, принадлежащие к сословию дворян личных или потомственных, приготовлять свое дитя к званию ремесленника, земледельца?
Все эти обязательства определяются гораздо более правилами нравственности, нежели законами юридическими. Не по велению положительного закона, а по внушению закона нравственного родители содержат и воспитывают своих детей. И точно так же, по моральным отношениям, существующим между родителями и детьми, можно сказать наверное, что без каких-либо важных, основательных причин родители не поступят таким образом, чтобы дети их перешли в низшие состояния. Известно, что во Франции лица служащего сословия нередко приготовляют своих детей к промышленным занятиям. Но почему? Горький опыт прошедшего столетия убедил французов в непрочности чинов и титулов, и вот французские чиновники нередко приучают своих детей к промышленным занятиям, так как эти занятия дают более верные средства к жизни, нежели умение вести канцелярскую службу.
Родительская власть прекращается лишь со смертью родителей или детей и лишением прав состояния[1312]. Но и при наступлении некоторых других обстоятельств она по крайней мере ограничивается. Так, по отношению к сыну родительская власть ограничивается поступлением его на государственную службу, потому что государству также принадлежит право власти над лицом служащего и это право власти государства могло бы прийти в столкновение с властью родительской. Точно так же родительская власть ограничивается поступлением дитяти в общественное учебное заведение, так как его начальству присваиваются известные права на лицо воспитанников, несовместные с безусловной родительской властью. Наконец, по отношению к дочери родительская власть ограничивается выходом дочери в замужество, так как тогда она подчиняется власти мужа, которая имеет перевес над родительской властью. Кроме этих обстоятельств, указываемых законодательством, можно указать еще, как на обстоятельство, ограничивающее родительскую власть, на вступление дитяти в монашество, так как и оно оказывает такое же влияние, как поступление лица на государственную службу. Однако же фактически родительская власть ограничивается и во многих других случаях, или даже не только ограничивается, но и прекращается – по крайней мере не проявляет своего действия.
Конечно, уважение к родителям со стороны детей никогда не прекращается, и закон вменяет детям в обязанность даже чтить память умерших родителей[1313]; но что называется собственно властью, то de facto большей частью прекращается по приобретении дитятей самостоятельного положения в обществе. Например, когда сын начинает своими трудами содержать себя, обзаводится собственным домом, родители уже сами не считают нужным проявлять свою власть над сыном: родительская власть соединяется с любовью и потому проявляется лишь там, где нужно ее проявление для блага самого подвластного. Или вдова не подчиняется снова родительской власти в прежнем ее объеме, хотя со смертью мужа и прекращается то обстоятельство, которое со времени замужества дочери ограничивало родительскую власть над ней.
Имущественные отношения между родителями и детьми носят тот же отрицательный характер, что и между супругами: полное разъединение имущественных интересов в обоих случаях составляет основное начало нашего законодательства. Все, что имеют дети по отношению к имуществу родителей, – это, как мы видели, право на получение содержания до совершеннолетнего возраста. Все, что имеют родители по отношению к детям, – это право на получение от них содержания во время старости, когда родители собственными средствами не могут содержать себя[1314]. На деле, конечно, мы видим некоторое объединение имуществ, принадлежащих родителям и детям: с одной стороны, родители дозволяют детям пользоваться своим имуществом, хотя они и вышли уже из того возраста, когда нуждаются в содержании от родителей; с другой – дети, воспитанные в правилах нравственности, считают за счастье служить родителям своим имуществом, чтобы как-то вознаградить их за те попечения, которые родители им оказали. Но законодательство, за указанными исключениями, не признает никаких прав за родителями и детьми на имущество друг друга, не придает родительской власти никакого влияния на имущество детей. И в такой степени последовательно проводит законодательство начало раздельности имущественных прав родителей и детей, что если дети не достигли совершеннолетия, так что не могут сами быть гражданскими деятелями, а нуждаются в представителе, то родители становятся их опекунами, но точно такими же, как и сторонние лица[1315]. Этими положениями исчерпывается вся юридическая теория имущественных отношений между родителями и детьми.
Напрасно законодательство определяет еще имущественные отношения между родителями и детьми неотделенными и отделенными, под особыми рубриками[1316]: различие между ними не дает никакого практического результата. Неотделенные – это дети, которые не получали имущества от родителей, но все-таки, быть может, приобрели имущество другими способами; отделенные дети получили известное имущество от родителей. Но, спрашивается, каково же значение этого различия для имущественных отношений между родителями и детьми: имеют ли более прав на имущество родителей неотделенные дети, чем отделенные? Имеют ли родители более прав относительно имущества детей неотделенных, нежели отделенных? Оказывается, что дети, как неотделенные, так и отделенные, одинаково не могут совершать относительно имущества родителей никакого юридического действия[1317]. И равным образом, если дитя не достигло совершеннолетия, родители на праве опекунов управляют его имуществом; если же достигло, то само делает это, независимо от того, досталось ли ему имущество от родителей путем выдела или приобретено иначе[1318]. Правда, под рубрикой об имущественных отношениях между родителями и детьми неотделенными законодательство определяет, что родители отвечают по обязательствам детей, когда обязательства эти совершены детьми по доверенности родителей или с их согласия[1319].
Но что же особенного представляется в обоих случаях? В первом – ответственность родителя сводится к договору доверенности и совершенно независима от его отношений с неотделенным дитятей: родитель отвечает как доверитель точно так же, как если бы поверенным было отделенное дитя или даже совершенно стороннее лицо. Во втором случае ответственность родителя сводится к поручительству: если у дитяти не оказывается имущества, родитель отвечает по обязательству, заключенному с его согласия, но точно так же, как если бы он дал поручительство по обязательству отделенного дитяти или даже по обязательству стороннего лица. Правда, если бы родитель изъявил согласие на обязательство стороннего лица, то это не имело бы никакого юридического значения, потому что поручительство устанавливается явственным принятием ответственности по обязательству, в случае неисполнения его со стороны главного должника, а одно согласие на обязательство еще не выражает такой ответственности и потому остается действием безразличным[1320]. Но если законодательство согласию родителя на обязательство дитяти придает значение принятой ответственности по нему, то это не значит еще, что тут представляется какое-либо особое юридическое отношение. Это значит лишь, что поручительство родителя по обязательству дитяти не нуждается в той форме, какая установлена для поручительства по обязательству стороннего лица, а будто выражается уже и в форме согласия. Между тем формальное различие, делаемое законодательством в имущественных отношениях родителей к неотделенным и отделенным детям, в действительности ведет иногда к самым неосновательным, даже странным притязаниям. Например, бывает, что кредиторы по обязательствам сына требуют удовлетворения от отца или матери, считая их лицами ответственными на том только основании, что должник есть их неотделенное дитя. Или должник отказывается от удовлетворения по обязательству на том основании, что оно заключено им в то время, когда ему еще не было выделено родителями никакого имущества.
Остается сказать о выделе. Это, как известно, есть безмездная передача имущества восходящим родственником нисходящему[1321]. Следовательно выдел может иметь место со стороны не только родителей выделяемого лица, но и других восходящих: деда, бабки и т. п. Но его не может быть со стороны родственника по боковой линии. Например, брат не может выделить имущество брату или дядя племяннику, хотя другими путями и можно достигнуть того же, что достигается выделом. Но о существе выдела как дарения и о порядке его совершения мы говорили прежде. Здесь же добавим только: вся особенность выдела в том, что когда выделенное лицо призывается к законному наследованию в имуществе лица выделившего совместно с другими его родственниками, то часть, доставшаяся по выделу, засчитывается в наследственную долю, так что лицо, выделенное при жизни наследодателя, участвует в разделе наследства лишь в той мере, в какой выделенное имущество не достигает его наследственной доли[1322].
В действительности выдел чаще всего совершается, когда сын женится, обзаводится своим хозяйством, так что выдел по отношению к сыну соответствует приданому дочери. Однако же нередко он совершается и независимо от брака, в особенности по отношению к имуществу родовому, которое, с одной стороны, родители считают для себя более неприкосновенным, чем имущество благоприобретенное, и на которое – с другой – дети приписывают себе более прав, хотя по отношению как к благоприобретенному, так и к родовому имуществу выдел вполне зависит от воли родителей[1323].
3. ПРАВА СОЮЗА РОДСТВЕННОГО
Юридическое значение родственного союза
§ 54. Под именем родственного союза законодательство исключительно разумеет связь между кровными родственниками[1324]. Но юридическая сторона этого союза еще в большей степени отрицательна, нежели юридическая сторона брака или союза между родителями и детьми: известные лица соединены между собой единством происхождения, более или менее действительно близки друг другу. Но родство не дает почти никаких прав, не устанавливает почти никаких обязанностей юридического свойства, так что если оно составляет союз, то разве только нравственный. Да и в этом смысле родственный союз при более или менее значительном развитии гражданственности, когда за каждым лицом признается человеческое достоинство, уступает первое место союзу общечеловеческому, т. е. люди, одинаково мыслящие, скорее соединяются в один союз, в одну партию, нежели лица, родственные по крови, но несходные по своим интересам и образу мыслей.
В первобытном состоянии родство действительно составляет могущественную связь именно потому, что при малом развитии понятия о человеческом достоинстве только кровная связь и доступна пониманию общества, и лишь сознание единства происхождения, единства крови обеспечивает человеку сочувствие ближнего, помощь и защиту в случае нападения со стороны других лиц. Так что не будь тогда родственной связи, господствовала бы всеобщая война, люди стали бы истреблять друг друга. В то же время теснота родственного союза более или менее оказывает влияние и на имущественные отношения: имущество, принадлежащее членам рода, считается общим их достоянием, и только распорядителем является одно лицо. Таково, насколько известно, было состояние и нашего древнейшего юридического быта. Со временем родственные узы ослабли, гражданственность сделала значительные успехи, общественные отношения изменились, а с тем вместе и родственный союз должен был утратить свое прежнее значение, так что в настоящее время его влияние на юридические отношения весьма ограничено. В современном юридическом быту влияние родственного союза проявляется, как мы знаем, в запрещении брака между известными лицами, связанными единством происхождения. Впрочем это запрещение не зависит от древнего значения родственного союза. Можно полагать, никогда не настанет время, что родство не будет оказывать никакого влияния на запрещение брака, потому что от дальнейших успехов гражданственности можно ожидать еще большего скрепления семейственного союза.
Примечания:
[1299] Ст. 147.
[1300] Ст. 149.
[1301] Ст. 150.
[1302] Ст. 151.
[1303] Ст. 160.
[1304] У. г. с., cт. 14608–146012.
[1305] Ст. 1561.
[1306] Ст. 1562.
[1307] Ст. 1563.
[1308] Ст. 1561.
[1309] Ст. 1567.
[1310] Ст. 2203. В учении о договоре личного найма мы сказали уже, что в действительности довольно трудно устранить отдачу детей в работу и их родителями, потому что это нередко сливается с отдачей в обучение, на которую родители имеют право, и случаи отдачи детей в работу и встречаются почти исключительно в классе бедных граждан, где нельзя и требовать, чтобы родители до совершеннолетия содержали своих детей, не рассчитывая на их содействие в поддержании домашнего хозяйства.
[1311] Ст. 172–175.
[1312] Ст. 178–179.
[1313] Ст. 177.
[1314] Ст. 172, 193.
[1315] Ст. 180.
[1316] Ст. 182–194.
[1317] Ст. 183, 191.
[1318] Ст. 180.
[1319] Ст. 184–189.
[1320] Ст. 1556, 1557.
[1321] Ст. 994.
[1322] Ст. 997.
[1323] Ст. 995.
[1324] Ст. 196.
