Мейер Д.И. Русское гражданское право
Наконец, страховщик во всяком случае не вознаграждает страхователя за премию, если она не была выплачена до выдачи полиса, а кредитована страхователю: вознаграждение производится ему за вычетом премии. Таким образом, премия составляет невознаградимый расход страхователя как в том случае, когда имущество погибает от несчастья, так и в том, когда оно уцелеет от гибели или повреждения. Поэтому в действительности нередко встречается страхование самой премии на случай несчастья, от которого застраховано имущество, или, наоборот, в расчете на то, что оно не наступит, и, следовательно, страхование окажется напрасным. Если премия застраховывается на случай несчастья, то расчет страхователя – потерпеть меньше убытка, компенсировать расход по страхованию, не вознаграждаемый страховщиком. Когда же премия застраховывается на случай, что несчастье не наступит, и страхование окажется излишним, то расчет страхователя в том, чтобы уменьшить расход – издержки по страхованию. Правда, страхование премии вводит страхователя в новые издержки: за страхование премии, которую заплатил он первому страховщику, ему также приходится платить премию, но этот расход меньше того убытка, который понесет страхователь от потери первой премии.
Уставы страховых обществ определяют также срок для предъявления обществу ущерба и его доказательств этого, которые требуются от страхователя[1204]. Срок полагается различный, но всегда стараются назначить по возможности кратковременный, потому что вскоре по происшествии, имеющем значение несчастья, легче удостовериться как в причинах его, так и в количестве ущерба. Доказательства убытка не требуются слишком точные, обыкновенно довольствуются удостоверением какого-либо ответственного лица как о действительности, так и о количестве ущерба. Например, при страховании от огня или само страховое общество, через своего агента, удостоверяется в ущербе, или достаточно удостоверения со стороны полиции, чтобы он считался доказанным. Или при морском страховании достаточно удостоверения в ущербе со стороны должностного лица, ведающего морской полицией.
Именно по невозможности представить точные доказательства о размере ущерба при морском страховании, как сказано, и прибегают к праву абандона. Страховщик берется в течение известного времени провести исследование об ущербе, и потому не тотчас, как извещается о несчастье, платит страхователю сумму, а только по исследовании причин ущерба, или по крайней мере по истечении назначенного для того срока. Кроме того, во всяком случае он предоставляет себе право обратно потребовать заплаченную сумму или часть ее, если окажется, что вознаграждение произведено чрезмерно или без надлежащего основания.
Эти определения уставов страховых обществ о сроке предъявления и доказательствах ущерба обыкновенно помещаются на полисе. Но иногда на них не обращают внимания, а довольствуются знанием условий страхования, которые приняты почти всеми страховыми обществами. И от этого невнимания к условиям, напечатанным на полисе, страхователи терпят иногда чувствительные невыгоды, так как в уставах иных страховых обществ встречаются некоторые более или менее значительные уклонения от общепринятых условий страхования, а юридические отношения каждого страхового общества ближайшим образом обсуждаются на основании его устава, и условия, обозначенные на полисе, используются для отдельного договора страхования.
Наконец, что касается прекращения рассматриваемого договора, то прежде всего обращают на себя внимание случаи, когда страхование недействительно, именно потому, что долгое время договор может считаться действительным, и уже впоследствии обнаружится его недействительность. Разумеется, их нельзя считать случаями прекращения договора: прекращается только реальное, а не кажущееся, мнимое существование чего-либо. Например, купец застраховывает товар, находящийся в море, на пути к известному порту; но впоследствии обнаруживается, что в момент заключения договора товара уже не было, он погиб в море, или, наоборот, товар уже миновал опасность, так что для хозяина его не было риска. В данном случае договор недействителен; но обнаруживается его недействительность позже, а до тех пор он кажется вполне действительным.
Случаи же настоящего прекращения страхования подходят под общие способы, и потому нет надобности о них распространяться. Скажем только, что самые обыкновенные случаи прекращения страхования – по истечении срока и по уплате страхователю страховщиком страховой суммы вследствие гибели имущества. Но право страховщика – потребовать от страхователя обратно страховую сумму или часть ее, если окажется, что она заплачена без надлежащего основания или чрезмерно, – это право остается за страховщиком и по прекращении договора. Cправедливо, конечно, говоритися, что оно тесным образом связано с существом договора страхования, но, с другой стороны, оно нисколько не отличается от права требовать чего-либо по другому юридическому отношению, хотя бы даже и не по договору.
13. Доверенность
§ 46. Договор доверенности, называемый также поручением, препоручением, представляет собой юридическое отношение, в котором одно лицо обязывается быть представителем другого по какому-либо гражданскому действию[1205]. Представительство, как мы знаем, по существу своему возможно и независимо от договора. В нашем юридическом быту договор доверенности получает место лишь в тех случаях, когда нет другого основания для представительства, следовательно он только пополняет в нем собой пробелы. И это объясняется существом договора доверенности: он исключительно направляется к установлению представительства, тогда как есть другие юридические учреждения, по которым представительство только между прочим входит в состав отношения между данными лицами. Например, отношения власти: чего не может приказать отец сыну? Между прочим, он может приказать быть его представителем по какому-либо делу. Или возьмем личный наем: купец нанимает приказчика не для того, чтобы он был представителем его, а для услуг и лишь между прочим дает ему поручение быть его представителем по тому или другому делу.
Участвуют в договоре доверенности лицо представляемое и лицо представляющее. Первое называется доверителем, второе – поверенным, уполномоченным. Каждое лицо, способное к гражданской деятельности, может участвовать в договоре доверенности в качестве доверителя, поручить другому, с его согласия, совершить за него какое-либо действие, иметь договорного представителя и юридическое лицо, если только это не выходит из круга деятельности, определенного юридическому лицу. Но если круг деятельности юридического лица не исключает представительства, то нужно обращать внимание на то, является ли оно представительством законным, ибо всего чаще представительство юридического лица сводится к закону, а не к договору доверенности. Равным образом и относительно лица представляющего, поверенного, общее правило гласит, что каждое лицо, способное к гражданской деятельности, имеет право вступать и в договор доверенности в качестве поверенного. Но законодательство предусматривает также и некоторые ограничения относительно роли поверенного, вызванные отчасти свойством поручения, отчасти другими обстоятельствами. Так, законодательство ограничивает право быть поверенным по судебным делам[1206].
Договор доверенности допускает различные условия. От воли контрагентов зависит – назначить поверенному вознаграждение за его представительство или не назначать: договор этот может быть возмездным и безмездным. Вознаграждение определяется различно: или известной денежной суммой, выдаваемой единовременно, или какими-либо периодическими выдачами, или, наконец, процентами от стоимости того дела, к которому относится представительство. Но, конечно, вознаграждение поверенному может быть и не денежным, а состоять в предоставлении каких-либо других имущественных выгод. Точно так же от усмотрения контрагентов зависит – определить срок доверенности или заключить бессрочный договор. Но относительно срока и законодательство дает некоторые определения, с которыми контрагенты должны, конечно, сообразоваться. Так доверенность на получение жалованья, следующего доверителю, или пенсии дается на один год, не более[1207]; доверенность на представление имущества в залог по договору подряда или поставки с казной прекращается вместе с договором, разве что залог будет заменен другим залогом[1208].
Совершается договор доверенности письменно[1209]. И самая обыкновенная его форма – письмо от лица доверителя поверенному, отчего и акт называется верящим письмом, которое свидетельствуется нотариусом. Будучи актом полномочия, это письмо естественно содержит изложение поручения, возлагаемого на поверенного, причем иногда чрезвычайно подробно, хотя можно бы обходиться без этого, как скоро подробности разумеються сами собой. Например, дается доверенность на ходатайство по судебному делу: нет надобности исчислять все порученные поверенному действия: ходатайство их само собой обозначает (только относительно некоторых действий закон требует, чтобы в доверенности было обозначено, например, уполномочивается ли поверенный на заключение мировой сделки и др.[1210] Если в доверенности на это нет указания, то поверенный таковых действий совершать не может. – А. Г.).
Но нашим доверенностям свойственно многословие – общий недостаток наших деловых бумаг. По закону требуется еще, чтобы верящее письмо содержало указание на то, что доверитель не будет спорить против совершенного поверенным на основании его доверенности: без этого указания такое письмо не принимается к засвидетельствованию[1211]. Поэтому подобные письма обыкновенно замыкаются формулой: «А что вы по сей моей доверенности законно учините (или: а что по сей доверенности будет совершено), в том спорить и прекословить не буду». Это вытекает, конечно, из существа доверенности и уже разумеется само собой. Но, вероятно, опыт привел законодательство к такому определению: нередко доверители, находя, что поверенные не соблюли надлежащим образом их интересы, опорочивали их действия как не свои собственные, а совершенные другими лицами. Вот почему законодательство требует от доверителя оговорки, что он не будет спорить против действий, которые совершит поверенный на основании доверенности.
Однако не во всех случаях договор доверенности совершается в форме верящего письма: есть случаи, когда договор обходится без него, а обозначается каким-либо актом или другими указаниями доверителя. Так, доверенность на получение с почты посылки (будут ли то деньги или иное что. – А. Г.) не требует особого письма от адресата к поверенному, а совершается посредством надписи адресата на самом почтовом объявлении, что он доверяет получить присланное такому-то лицу, с удостоверением полиции в его подписи и самоличности получателя (последнее требуется, только когда подпись руки адресата почтамту неизвестна). Точно так же доверенность на подачу искового прошения суду не требует верящего письма от просителя к подателю просьбы, а достаточно, если доверитель в конце самого прошения прибавит, что он доверяет подать его такому-то лицу[1212]. Формула употребляется обыкновенно такая: «Прошение сие доверяю подать такому-то», причем иногда приводится и причина, почему доверитель сам не подает прошение, – болезнь и т. п. Но это указание излишне. В иных случаях это письмо заменяется актом доверителя, обращенным к тому стороннему лицу, с которым поверенному придется войти в сношения. Например, очень часто лица, состоящие на государственной службе, доверяя другому лицу получить следующее им жалованье, вместо того, чтобы снабдить это лицо «верящим» письмом, обращаются туда, откуда следует получить жалованье, с просьбой о выдаче его вместо них такому-то.
Наконец, в иных случаях обходятся даже без всякого удостоверения со стороны доверителя, довольствуются удостоверением самого поверенного, что на совершаемое им действие он уполномочен доверителем. Так бывает при рукоприкладстве за неграмотного или за лицо, которое само не в состоянии подписаться по болезни или по иной причине. Подпись в этом случае обыкновенно делается так: по безграмотности (или по болезни. – А. Г.) такого-то и по личной его просьбе (или по личной его доверенности. – А. Г.) вместо него такой-то руку приложил[1213].
Подпись составляет весьма важный акт, а между тем доверенность на рукоприкладство независима от удостоверения доверителя, так что впоследствии он, пожалуй, может отозваться, что не доверял подписаться за него, или, наоборот, стороннее лицо может подписать акт будто бы по доверенности лица, от которого акт значится исходящим, тогда как лицо это вовсе не уполномочивало его на подпись вместо себя и даже ничего не знает об акте. Но объясняется словесная доверенность на рукоприкладство тем, что чрезвычайно трудно иметь удостоверение со стороны лица неграмотного или лица, которое по болезни, например, не в состоянии писать, а в наше время удостоверение сводится к письменности. Поэтому только и остается допустить, чтобы поверенный сам удостоверял, что подписывается по доверенности. Но, конечно, благоразумно будет со стороны поверенного, если он не иначе подпишет акт за доверителя, как в присутствии свидетелей[1214].
Форма совершения договора доверенности, однако же, та, что от доверителя поверенному выдается верящее письмо. Но оно есть, собственно, только акт, легитимирующий поверенного, а не составляет корпуса договора, и этим разнится от других договорных актов: это есть уже последствие договора, заключенного между доверителем и поверенным. Сам же договор доверенности заключается иногда безмолвно, например, поверенный принимает от доверителя верящее письмо и тем выражает согласие на заключение договора доверенности. Или, как это особенно часто бывает, договор доверенности заключается словесно, и существование его проявляется в таком письме, которое дается доверителем поверенному.
Между тем нередко у нас за отсутствием особого акта договора доверенности именно верящее письмо – этот акт, легитимирующий поверенного, свидетельствующий только о его полномочии стороннему лицу, частному или присутственному месту, считается за акт самого договора. Но что действительно верящее письмо не составляет корпуса договора доверенности и не есть даже непосредственное свидетельство о существовании договора, подобное, например, заемному, – это видно из следующего. 1) Из формы акта как письма, из односторонней его редакции: «Прошу вас, – пишет доверитель, – сделать то-то». И только. Но ничего не говорит об обязательствах, которые он принимает на себя в отношении к поверенному, как ни слова и об обязательствах, возлагаемых на противную сторону. 2) Встречаются случаи, что договор доверенности заключается письменно и свидетельствуется у нотариуса, а потом уже выдается от доверителя поверенному верящее письмо. Так бывает, когда заключается договор доверенности на ходатайство по судебному делу: договор в этом случае обыкновенно бывает возмездным, когда нельзя довольствоваться словесным его заключением или одним верящим письмом. И тогда составляется особый акт, которым определяются взаимные права и обязательства контрагентов, и этот-то акт есть акт самого договора доверенности. 3) Верящее письмо легитимирует поверенного не только по договору, но и действующего по приказанию. Например, отец дает подобное письмо сыну, которому приказывает совершить за себя какое-либо действие. Но если бы верящее письмо было корпусом договора доверенности, то таким же образом было бы оно возможным при отношениях власти.
Итак, верящее письмо только легитимирует поверенного перед сторонними лицами, но не составляет корпуса договора доверенности. Если это наше воззрение на верящее письмо основательно, то содержание письма только и должно составлять пространство полномочия, предоставляемого поверенному, с тем, чтобы присутственное место или лицо, с которым ему придется иметь сношения, видело, что лицо, выдающее себя за поверенного такого-то лица, есть действительно его представитель. Все же прочие юридические отношения, устанавливаемые договором доверенности, должны вытекать из договора, заключенного словесно или письменно, по усмотрению контрагентов, и нет надобности определять эти отношения в самом верящем письме, даже как-то странно встречать в нем иногда, например, условие о вознаграждении поверенного и т. п.
В то же время из этого значения верящего письма не следует, что для него необходима форма письма; ему можно дать и такое изложение: «Я, такой-то, доверяю такому-то совершить за меня такое-то действие, и что будет им на основании этого совершено, в том спорить и прекословить не буду». Последнюю фразу также можно бы изменить к лучшему, т. е. резче выразить ее юридический характер. Только это рискованно, так как если в Своде гражданских законов сказано: доверитель обязуется в верящем письме, – о том, что поверенный совершит по его доверенности, не спорить и не прекословить, – то многие думают, что именно эти слова должны быть помещены. И, пожалуй, легко может случиться, что если слова эти будут заменены другими, то верящее письмо не будет принято к засвидетельствованию.
Юридические отношения, порождаемые договором доверенности, определяются условиями договора, письменно или словесно заключенного, и слагаются из прав доверителя и прав поверенного, с одной стороны, а с другой, конечно, – из обязательств, соответствующих этим правам. Так, доверитель вправе требовать, чтобы поверенный совершил те действия, которые на него возложены по его согласию, и, разумеется, совершил их добросовестно, не вводя доверителя в какие-либо убытки и соблюдая его интерес[1215]. Поверенный обязан или лично совершить действия, возложенные на него доверителем, или поручить это другому лицу, смотря по тому, предоставлено ли ему от доверителя или не предоставлено право передачи представительства другому лицу. Но если в договоре доверенности не упоминается о праве передачи представительства, то оно не подразумевается, потому что представительство предполагает известную меру доверия доверителя к поверенному[1216]. Передача же доверенности может быть предоставлена поверенному в том смысле, что или он передоверит другому лицу все те действия, на которые сам уполномочен, и выйдет из юридического отношения, так что договор доверенности для него прекратится, или уполномочит другое лицо на совершение отдельного действия, но все-таки сам останется поверенным своего доверителя. С другой стороны, все те действия, которые совершаются поверенным на основании доверенности, считаются как бы действиями самого доверителя, и притом имеют силу не только во время действия договора доверенности, но и по его прекращении[1217].
Итак, положим, поверенный заключает заем, по которому доверитель его является должником: как скоро это предоставлено поверенному, доверитель отвечает по заемному письму, выданному от его имени поверенным, хотя бы еще задолго до срока займа прекратился договор доверенности. Быть может, действия поверенного окажутся невыгодными для доверителя, причинят ему убытки. Но если они не выходят за пределы полномочия, предоставленного поверенному, то по отношению к сторонним лицам доверитель подлежит безусловной ответственности и по таким действиям, и лишь от своего поверенного может требовать вознаграждения за убытки, да и в том только случае, когда будет доказано, что поверенный поступил недобросовестно, нарушил интересы доверителя умышленно, а не по недостатку предусмотрительности. Например, доверитель уполномочивает поверенного на продажу хлеба по его усмотрению, и поверенный действительно продает хлеб, но за довольно умеренную цену, так что расчеты доверителя разрушаются. Тем не менее купля-продажа, совершенная поверенным от имени доверителя, вполне действительна. Доверитель как продавец обязан доставить хлеб покупщику за условленную цену и вправе требовать от поверенного вознаграждения за убытки только тогда, когда докажет, что он поступил недобросовестно, например, докажет, что цена на хлеб во время заключения договора была выше той, за какую продан хлеб поверенным.
Примечания:
[1204] У. с. т., cт. 560, 561.
[1205] Ст. 2291–2293.
[1206] У. г. с., cт. 45, 246.
[1207] Ст. 2306.
[1208] Пол. подр., cт. 71, 72.
[1209] Ст. 2308, 2309.
[1210] У. г. с., cт. 250.
[1211] Ст. 2307.
[1212] Ст. 2321; У. г. с., ст. 259.
[1213] Ст. 2322.
[1214] В некоторых местностях существует обычай, что лицо, поручая кому-либо подписаться за него, протягивает поверенному руку, как бы предоставляя ему распорядиться этой рукой, приложить ее к акту. Отсюда и формула подписи такая: «По безграмотности такого-то и по рукоданной его просьбе (или по рукоданному поручению) такой-то руку приложил». Быть может, в прежнее время, при малом распространении грамотности, подпись заменялась приложением к акту руки, опущенной предварительно в краску или чернила: большей частью существует некоторая разница между формами руки различных лиц, так что впоследствии можно удостовериться, то ли действительно лицо приложило руку, которое должно было приложить. Само название подписи рукоприкладством указывает на такой способ; отсюда и подача руки как выражение полномочия на подпись.
[1215] Ст. 2326.
[1216] Ст. 2329.
[1217] Ст. 2334.
