Кассо Л.А. Понятие о залоге в современном праве
Эта своеобразная ответственность, т. н. Sachhaftung, вряд ли становится яснее, если прибегнуть[214] к олицетворению вещи, заменяющей будто бы личность должника; подобная конструкция оказалась бы столь же удачной, как олицетворение бланка для построения вексельного обязательства. Проще гораздо указать по отношению к данному случаю на особенность, создаваемую вещным обеспечением, а именно: на прекращение иска кредитора.
Вследствие этого главного момента понятно, что личный иск, уничтоженный отдачей вещи в залог, не может уже воскреснуть, если заложенная вещь в руках кредитора будет уничтожена неожиданным бедствием, как например, пожаром[215], или если она будет у него насильственно отнята третьим лицом[215]. Известная поговорка германского права "EIN Haus, ein Brand"[216] выражает именно значение, которое получает такой несчастный случай, ложившийся на обоих контрагентов: собственник лишается вещи, но и залогодатель теряет объект, назначенный для его удовлетворения[217]. Стороны конечно могут предвидеть такие события и оговорить для должника обязанность исправить[218] пострадавшую вещь или заменить погибший залог другим предметом[219]. Но такая оговорка только подтверждает общий принцип, ограничивающий правомочие кредитора одним определенным объектом. И все сказанное до сих пор относительно характера вещного обеспечения в средние века относится не только к недвижимостям, но и к случаям отдачи в залог вещи движимой, так как между этими двумя типами залоговой сделки нет принципиальной разницы[220]; обе сделки передавали обладание вещью, и если можно отметить разницу между ними, то это только в объеме права пользования. Плодоприносящая недвижимость была призвана служить с момента ее передачи экономическим благом в руках кредитора, получающего из нее доходы; что же касается движимостей, то мы встречаем в источниках[220] постановления, требующие согласия со стороны должника собственника для того, чтобы кредитор мог пользоваться закладом. Но из этого вряд ли нужно вывести[221] правило, что во всех территориях также пользование не могло вытекать eo ipso из отдачи в заклад вещи движимой. некоторые сборники[222], наоборот, показывают, что такое право пользования допускалось по отношению к заложенному скоту[223], но понятно, что это право подвергалось ограничениям ввиду возможности злоупотреблений и что чрезмерное пользование могло вызвать со стороны кредитора обязанность вознаградить собственника за причиненный убыток.
Для Satzung движимых, как и недвижимых, вещей, отдаваемых на руки залогодержателю, Meibom[224] выставляет один общий принцип: при просрочке кредитор не обязан удовлетворяться из продажи залога, но имеет право оставить вещь у себя в виде собственности, и с этого момента требование должника о возвращении ему вещи уничтожено. Мы видели, что, когда этому праву залогодателя не поставлено предела во времени, залог в руках кредитора является чистым типом залогового пользования, или Nutzungspfand: эквивалентом для кредитора считаются плоды, получаемые им с заложенного участка. Когда, наоборот, установлено условие о просрочке, залоговое пользование превращается в право собственности (Verfallpfand[225]); и, по мнению Meibom'a, в этом случае также мало может быть речи об обязанности для кредитора продавать заложенную вещь, как и в случае чистого Nutzpfand. Отрицание допустимости продажи[226] - или т. н. Distractionspfand - является для Meibom'a безусловной необходимостью, так как в противном случае рушится его конструкция о меновой сделке, причем исчезает выставленный им контраст с Satzung um Schuld, где кредитор всегда обязан продавать залог. Мы увидим, что и при залоге без передачи владения может быть в случае просрочки условлено простое оставление вещи в виде собственности без продажи. Здесь достаточно отметить акты[227], известные Meibom'у, где устанавливается залоговое пользование недвижимостью с тем, чтобы в случае просрочки кредитор был обязан продать залог и удовлетвориться из вырученной суммы, а излишек выдать должнику[228].
Здесь не нарушается основной момент, на который было выше указано: кредитор не получает другого удовлетворения, кроме стоимости заложенного имущества; но из этой стоимости дается ему только то, что действительно соответствует его интересу; и, с другой стороны, в этих сделках не сказано, что при недоимке должник подвергается взысканию из остального имущества. Это явление служит доказательством, что, вопреки мнению Meibom'a[229], обязанности выдавать hyperocha не всегда соответствует возможность расширения ответственности должника[230] и таким образом исчезает еще одна из мнимых отличительных черт между двумя типами германской Satzung.
То же самое нужно сказать о закладе движимости[231], относительно которого сборники нередко налагают на закладодержателя обязанность в случае просрочки продавать находящиеся у них вещи. Meibom относит эти места источников к второму типу залога - к Satzung um Schuld[232], - но ввиду того, что в этих случаях вещное обеспечение связано с передачей заклада кредитору, он тем самым уничтожает главную разницу между противопоставляемыми им Satzung um Schuld[233] и Satzung als Tauschges-chäft. Притом он и здесь для проведения своего отрицания должен выделить особое место раннему периоду средних веков[234], где встречаются несомненные следы jus distrahendi по закладу движимости[235]. Но рядом с этой, более утонченной, формой реального кредита одновременно и в тех же территориях встречаются в изобилии акты, где кредитор имеет право оставления вещи у себя без дальнейших формальностей[236]. Подобное разнообразие юридических норм на небольших пространствах не представляет в сущности ничего удивительного; эта пестрота культурной жизни в прошлом западноевропейских территорий - явление давно обнаруженное, и в ней, может быть, состоит главный интерес изучения средневекового строя.
Право присвоения собственности на заложенную вещь в случае просрочки сохранилось в Германии до рецепции юстиниановых компиляций, в которых находилось, как известно, воспрещение помещать в залоговых сделках т. н. lex commissoria. Старая национальная форма удовлетворения кредитора находилась, таким образом, в противоречии с иноземным правом. Первое постановление для всей Германии появилось в форме имперского закона лишь в половине XVI века[237] и касалось только закладов, находящихся в руках евреев. Можно уже раньше отметить воспрещение этой оговорки в отдельных статутах целого ряда территорий, между прочим в некоторых городских сборниках[238], которые уже с конца XV века отражают в себе возрастающие успехи романизации. Впоследствии конституция Константина была воспроизведена всеми новейшими законодательствами Германии[239].
Среди источников средневековой Германии ст. 5 § 5 III книги Саксонского Зерцала[240] занимает место, которому может позавидовать любой из наиболее спорных фрагментов римского Corpus juris. Эта статья, породившая целую литературу, касается заклада домашних животных, т. е. essende Pfänder, и постановляет, что если они пропадут у закладодержателя без вины с его стороны, то он не может быть привлечен к ответственности, но за то он, с другой стороны, лишается отданных взаймы денег. Предыдущий параграф[241] той же статьи нормирует ответственность кредитора по залогам вообще и решает, что они отвечают за порчу и пропажу; Stobbe на этом основании устанавливает непосредственную связь между этими обеими статьями, усматривая здесь доказательство, что по Саксонскому Зерцалу кредитор отвечает безусловно за всякий casus, а что в случае заклада животных предполагается полное соответствие между размером долга и стоимостью животных, так что вследствие займа требование закладодержателя прекращается[242]. Stobbe[243] впоследствии не отказался от своего построения, но тем не менее ему не удалось доказать основательность своего предположения.
Förster[244], наоборот, считает, что § 4 имеет в виду одну казуальную пропажу залога, и что в случаях, где вещь погибла без вины кредитора, последний не отвечает перед собственником. Что же касается прекращения требования, возникшего из обеспеченного обязательства, о котором идет речь в § 5, то Förster объясняет его особенностью заклада животных, при которой кредитор безмолвно обещает применение известного радения, упущение которого освобождает должника от обязательства. Несомненно, что в случаях, где кредитор отвечает за пропажу, взыскиваемая с него сумма погашается в размере выданных им заемщику денег[245]. Но в § 5 именно предполагается отсутствие вины заимодавца, так что объяснение Förster'a является, несомненно, искусственным. То же самое нужно сказать о попытках[246] конструировать для данного случая условное обязательство, т. е. заемное обязательство под условием, что заложенная вещь будет возвращена кредитором должнику, так что при ненаступлении этого условия, т. е. в случае уничтожения вещи, обязательство считается неосуществившимся и должник вправе не возвращать занятых денег. Но при этом упускается из виду, что и право на обратное получение заложенной вещи возникает из самой передачи ее кредитору и что его нужно рассматривать в крайнем случае как коррелят требования об уплате денег, но отнюдь не считать составной частью обязательственного правоотношения. Наконец трудно примкнуть к теории Albrecht'a[247], который видит в § 5 особую льготу для закладодержателя на том основании, что он, в отличие от других держателей чужих вещей, не отвечает за уничтожение вещи и лишается только своего требования. Предположение о льготе в данном случае малоосновательно уже потому, что уничтожение требования может нанести существенный ущерб кредитору при малой стоимости залога и таким образом поставить его в менее выгодное положение, чем коммодатария, который лишается только ценности, находящейся у него на руках.
Вопрос об ответственности закладодержателя в германском праве и о постепенном ее ограничении лежит вне пределов настоящей работы[248]. В постановлении Саксонского Зерцала о закладе животных для нас важен вопрос об участии требования залогодержателя. И здесь нельзя не упомянуть о Rückert'е[249], который первый установил связь между этим местом и общим учением средневекового залогового права[250]. Несомненно, что здесь на этом примере заложенных животных повторяется вышеуказанный принцип германского права в применении его к вещам движимым, отдаваемым в ручной заклад. Кредитор в силу передачи ему вещи отказывается от взыскания с остального имущества должника; заклад становится для него единственным объектом удовлетворения; и если последний пропадает или уменьшается в цене без злостного деяния со стороны должника[251], убыток кредитора остается непокрытым. Мы не имеем основания думать, что в саксонских территориях, правовые воззрения которых излагались в сборнике Eyke von Repgow'a, правило, выставленное в III, 5, § 5, относилось исключительно к заложенным животным. Argumentum a contrario - опасный прием по отношению к средневековым сборникам, в которых собраны отдельные постановления, выросшие на почве обычного права и не стремящиеся дать полную картину правового состояния определенной области. При том нужно иметь в виду, что скот являлся в то время одним из наиболее распространенных объектов заклада и что животные подвергались риску пропажи легче, чем неодушевленные предметы. Этим можно было бы объяснить специальное упоминание об них в Саксонском Зерцале.
Названная статья во всяком случае, несомненно, соответствовала правовым воззрениям населения тогдашней Германии; мы находим ее вскоре после составления Зерцала в целом ряде других памятников, большей частью с дословной передачей текста Repgow'a[252]. Она была между прочим реципирована Гамбургскими статутами 1270 г.[253] и попытка[254] умалить ее значение в ганзейском памятнике так же неудачна, как и по отношению к первоначальному постановлению Зерцала.
В некоторых сборниках положение о закладе скота носит обособленный характер в том смысле, что в них рядом находятся постановления, касающиеся залога вообще и стоящие на точке зрения, противоречащей принципу ограниченной ответственности закладодателя[255]. Другие сборники, наоборот, провозглашают освобождение должника от всякой дальнейшей ответственности невзирая на характер заложенного объекта[256]. Полного единения здесь конечно нет; можно отметить сборники, где применение положения Саксонского Зерцала явно исключается[256] отчасти под влиянием римского права[257]. Последнему суждено было вытеснить[258] из Германии статью саксонского права об ограниченной ответственности хозяина заклада, которая наряду с воспринятой акцессорностью иноземного права являлась аномалией[259]; и в качестве таковой она была отменена в пределах владений саксонского курфюрста известной Constitutio electoralis, изданной в 1572 г.[260] Однако следы прежнего учения сохранились в бассейне Эльбы[261] еще в XVII столетии[262]. Мы находим у Carpzow'a[263] указание на одно дело, возникшее после разгрома Магдебурга в 1639 г., уничтожившего массу имущества и между прочим заложенные движимые вещи, по поводу которого должник для освобождения от личной ответственности ссылался на Саксонское Зерцало III, 5, § 5.
Для русского юриста особенно интересно распространение этой статьи в территориях, находящихся ныне в пределах нашего отечества. Из Гамбурга статья Саксонского Зерцала перешла в конце XIII века в Ригу; мы ее находим в сборнике, известном под названием гамбургско-рижского права[264]. В начале XIV века в т. н. переработанных Рижских Статутах она воспроизводится в более общей форме[265], освобождая от личной ответственности за долг не только хозяина животных, но и вообще всякого закладодателя. Эта пространная редакция перешла в ревизованные Рижские Статуты[266] XVII века. В области земского права ст. 192 среднего Лифляндского Рыцарского Права[267] повторила буквально положение Саксонского Зерцала о заложенном скоте. При кодификации остзейского гражданского права в 1864 г. было решено распространить постановление рижского права на всю Лифляндию и таким образом получилась ст. 1481 III ч. Свода местных узаконений: <по Лифляндскому праву, земскому и городскому, случайное уничтожение отданной в заклад вещи, если не будет постановлено особого условия, погашает то требование, в обеспечение которого вещь отдана была закладодержателю>.
Интереснее еще участь статьи Зерцала в литовском праве. Работа Eyke von Repgow'a распространилась, как известно, и в западной Европе. Для Польши был составлен Яскером латинский перевод Зерцала в 1535 г.[268]; им воспользовались, несомненно, составители второго литовского статута 1566 г. Здесь мы читаем в разд. VII арт. 21: (хто бы кому заставил коня або вола без року): <уставуем, если бы хто кому заставил коня або вола без року або и на рок, а в том часе оное заставы конь альбо вол здохнет без причыны ображенья, иж робечы им не порвал, або голоден не вморил; тогды такового коня або вола платити не повинен, тому скуру показати, и тые пенези, в чом был закупил, тратит>[269].
Здесь явное воспроизведение Саксонского Зерцала III, 5, § 5[270]. Выдача шкуры животного как доказательство гибели упоминается в Зерцале[271] и также в компиляции, известной под названием Sächsisches Weichbild, латинский текст которой приложен к работе Яскера[272]. При составлении третьего статута 1588 г. значительную роль играли романистические влияния. Пропажа залога как повод для прекращения долговых отношений между закладчиком и кредитором не могла не встретить противоречия. Решено было, по-видимому, покончить компромиссом между действующим правом и римским, сохраняющим, как известно, за личным иском полную самостоятельность несмотря на вещное обеспечение. И таким образом получилась в разд. VII ст. 29, которая, повторяя слова прежней статьи, освобождавшей кредитора от обязанности уплатить убыток, вызванный случайным событием, прибавляет далее: <А тот (закладчик), взявшы скуру, повинен будет только половину тых пенезей позычоных стороне своей отдати>.
И эта редакция, перешедшая между прочим в Уложение царя Алексея Михайловича[273] и укоренившаяся в Малороссии[274], сохранила до настоящего времени силу закона в губерниях Черниговской и Полтавской[275].
В связи с рассмотрением того значения, которое имеет для обеспеченного обязательства уничтожение обеспечивающей вещи, нельзя не упомянуть о закладах евреев. В привилегиях, пожалованных им властителями отдельных территорий, встречаются постановления, касающиеся также залогового права евреев и ломбардов на вещи, получаемые ими в виде обеспечения заемных обязательств. И там неоднократно указывается на то, что заложенная вещь исчерпывает правомочия кредитора по отношению к имуществу должника, вследствие чего случайная потеря или порча заклада не отражается на удовлетворении кредитора, лишенного добавочного взыскания[276].
Примечания:
[214] Как это делает Мaurenbrecher. Lehrbuch d. gem. deutsch. Rechts.
I, стр. 971.
[215] Bremer
Urkundebuch III, № 498 (an. 1376). Were ok dat wy dat
slot unde wicbelde nycht wedder winden konden, so scholet ze dat ghelt vorlorn
hebben. - Urkundenbuch der Stadt Lüneburg (изд.
Verein in Niedersachsen). I, № 464 (1351), стр.
280: unde were dat ... das slot afghewunnen worde so scholde
we ... dat vorbenomede gheld wedder gheven ...
[215] Bremer
Urkundebuch III, № 498 (an. 1376). Were ok dat wy dat
slot unde wicbelde nycht wedder winden konden, so scholet ze dat ghelt vorlorn
hebben. - Urkundenbuch der Stadt Lüneburg (изд.
Verein in Niedersachsen). I, № 464 (1351), стр.
280: unde were dat ... das slot afghewunnen worde so scholde
we ... dat vorbenomede gheld wedder gheven ...
[216] См. по этому поводу Graf u. Dietherr. Deutsche Rechtssprüchwörter, стр. 118.
[217] <... nos ... oppidum perdidisse ipsi vero suam pecuniam quam ad hoc
expenderunt debent perdidisse>, Urkundenbuch der Stadt
Lübeck. III, № 323 (an. 1359).
[218] Quod si
in eadem mansione aliquod damni acciderit, sive per incendium sive per
invasionem vel ruinam vel alio quocunque modo ... praepositus ad restauriem
minime teneatur (an. 1268 у Niesert. Beiträge, I стр. 290).
Но рядом с таким постановлением мы находим там же, II,
стр. 196 (an. 1315) si vero hujusmodi сastrum ... capi quoquo
modo contigerit destrui vel vastari; hoc eidem Hermanno nos non imputabimus.
Immo pro recuperatione et reedificatione ejusdem laborare debemus.
[219] См. Hofer. Auswahl der
ält. Urkunden in deutscher Sprache, № 91 (1324), 170 (1334) и,
кроме того, интересную выписку из Геттингенского Кодекса Фрейбергского
городского права, приведенную у Stоbbe. Zur Geschichte des deutschen Vertragsrechts, стр. 270 ... durch feuernoth oder sunften ... schaden nemen möchte, so will
ich ... meinen Gläubiger ... von meinen andern Güttern es sei liegent
oder farend genugsam befriedigen.
[220] См.,
например, Любекское право XIII
века у Hach. Das alte lüb. Recht. Codex, II, § 146, прим. 17.
[220] См.,
например, Любекское право XIII
века у Hach. Das alte lüb. Recht. Codex, II, § 146, прим. 17.
[221] Как это делает Meibom, l. c., стр.
327 сл.
[222] См. Rechtsbuch
nach Distinctionen (изд. Ortloff, 1836). III, cap.
XIV. Dist. 11 и IV, cap. XLII. Dist. 20.
[223] Cp. Rückert. Untersuchungen üb. das
Sachenrecht der Rechtsbücher, стр. 117; Zöpfl.
Rechtsgeschichte, стр. 853.
[224] Стр. 330 и 346.
[225] При закладе движимости
мы в большинстве случаев имеем дело с простым Verfallpfand,
так как обыкновенно пользование заложенной вещью вряд ли может служить эквивалентом
занятых денег. При недвижимости, наоборот, просрочке предшествует залоговое пользование в смысле
эквивалента, так что здесь имеется в сущности одновременно Nutz- u. Verfallpfand.
[226] Здесь имеется в виду, конечно, продажа права
собственности со стороны залогодержателя для погашения долга. Но он всегда имел
независимо от этого - как и при чистом Nutzpfand -
возможность отчуждать свое залоговое право за деньги, что не лишает, конечно, должника права отыскивать
вещь в руках третьего лица. Ср. акт 1360 г. у Ricius. de dom. Pignoris, стр. 43 и акт
1402 г. у Lünig. Codex Germ. diplom. I, № 337. Залоговое владение в руках
залогодержателя может служить удовлетворением для его личных кредиторов. Ср. Landfriede 1301 г. в Monumenta Germaniae
Legum, II, стр. 476 и Landfriede 1398 г. в Sammlung der Rechtsabschiede изд. Koch, 1747, I, стр.
98. Праву распоряжения (cр. еще Lünig. Cod. Dipl. II,
№ 15) залогодержателя соответствует право должника передавать другим лицам иск
о возвращении вещи по уплате денег. Ср. акт 1365 г. у Gudenus. Codex
diplomaticus exhibens anecd. Mogunt. V, № 37, стр. 666 ... auch ist zu wiszen ... dass wir die (Briefe) versatzt han under den
Juden zu Worms und zu Spire für zweihundert Guldin...
[227] Mecklenburgisches
Urkundenbuch, VIII, № 5235 (1331): si dictam pecuniae
summam et argentum sibi tunc non solverit ex tunc prefatus Euerardus ipsam
heredidatem pro dicta pecuniae summa et argento vendere poterit ... absque
contradictione. Cp. еще VI, № 4237, XV, 9301 и Bunge. Das Herzogthum Esthland, стр. 254.
[228] Mecklenb.
Urkundenbuch, IV, № 2461 (1297) ... Johannes ... posuit
matri suae duos mansos ... titulo pignoris pro XXX marcis denariorum quos
mansos redimere debebit in festo paschae proximo. Quod si neglierit predicta
domina mansos vendet predictos et XXX marcas recipiet Johauni filio suo
predicto reliquum presentabit.
[229] Стр. 424.
[230] Тем более, что иногда
источники, наоборот, признают
добавочную личную ответственность без обязанности выдавать излишек. Ср. Freiberger Stadtrecht (изд. Ermisch, 1889), cap. I, § 37
in fine: Waz di pfant bezzer sint, wen si sten, daz mag he behalden, he mac ig
ouch widergeben ab he wil. Waz ouch si erger sint, wen si sten, der mac he ieme
umme schult geben, der muz im darumme antworten zu rechte.
[231] Ср. Mittermaier.
Grundsätze des deutschen Privatrechts (6-е изд.), § 260, n. 6.
[232] Решающее значение Meibom, стр. 332 сл., дает
местам Rechtsbuch n. Distinсt. III, cap. XVII, 15 и III cap. XVII, 16:
wenn he daz getund (т. е. после напоминания должнику) dornoch wende he daz (заклад) in sinen nucz
und sy von ieme ledigk u. los. Das ist gered umbe phant, dho nicht zсu gelobet
ist. Но он не может устранить постановление Любекского права у Brokes.
Selectae observationes forenses. Lübeck, 1765. Append. Cod. II, 251 ...
unde vorkopen idt (pfand) unde wes darup werdt, dat schall he eme (должнику) vorseygen vor besetenen Borgeren.
[233] См. выше, стр. 41, прим. 1.
[234] Ср. Капитулярии Левиты. Lib. VII. Cap. 313
(Walter. Cod. Jur. Germ. II, 743): si
quis creditor debitore in solutionem tardante, rem sibi pro debito positam
distraxerit...
[235] Сюда нужно также отнести
место рижской Schra der Gesellschaft der Kaufleute 1354 г. (Liv.-, Est.- u. Curl. Urkundenbuch, II, 950),
№ 41 ... so schal men dat pant vorkopen ... которое
вряд ли может быть приписано римскому влиянию.
[236] См. запись 1325 г. у Pauli.
Lübische Zustände I, 221 ... si debitum prenotatum non persolverint
Johannes de Ovesvelde ea possunt vendere absque ulla prosecucione coram judicio
facienda; там же, т. 3.
Urkundenbuch. - Ср. еще Gött. Urk. в Urkundenbuch des hist. Vereins für Niedersachsen Heft, VI, № 380, an. 1399: Were aves dat ek (должник)
des nicht endede wanne denne pinkesten vorlopen were, so mochten de vorgenannte
Rad zu Gottingen den hengest beholden vor de summen geldes.
[237] Polizeiordnung,
1577 г. (нап. в Sammlung der Reichsabschiede, изд.
Koch,
Frankf., 1747. III, стр. 389). Тit. XX. Von
Jüden und ihrem Wucher. § 5 Und dieweil man in Erfahrung kompt dass die
Juden mit den Christen sondere Geding machen, da die eingesatzte Pfand in
benannter Zeit nicht gelöst würden dass alsdann dieselbige ihnen
verfallen seyn sollten. Wann aber dasselbig den Rechten zu wider, so ordnen wir dass solche Geding verbotten und
nichtig seyn, sondern sollen den Juden die genommene Pfand ... verkauft und das
übrige Geld ... herausser geben werden. Это постановление не совсем
оправдывает изречение, встречающееся иногда в древнегерманских сборниках:
[238] См. Статуты Вормса 1498
г. (цит. по экземпляру изд. 1561, принадлежавшему Фихарду, ср. Stobbe.
Deutsche Rechtsquellen, II, 322, n. 33). Кн. V,
ч. III, tit. 9:
[239] См. статьи, приведенные
у Warnkönig (Lehre von der Lex commissoria, Archiv f. d. civ. Praxis XXV, стр.
430 сл.).
[240] Изд. Weiske (1882): Stirbt aber
ein phert oder ein vihe binnen saczunge ane jenes schult, der es under ime
hät, bewiset her daz und tar her dar sin recht zu tun, her en gildet es
nicht; her hät aber verlorn sin gelt, das ez ime vore stunt.
[241] Саксонское Зерцало, III, 5, § 4; Swaz
man aber deme manne lihet oder seczet, daz sal her unverterbet wider brengen
oder gelden nach sime werde (ir gelobede en stunde anders).
[242] Zur
Geschichte des deutschen Vertragsrechts, стр. 251 сл.
[243] Krit.
Vierteljahrschrift, IX, стр. 298.
[244] Zeitschrift
f. deutsches Recht, IX, стр. 140. - Ср. еще Unger. Besprechung des
Entwurfes eines bürgerlichen Gesetzbuchs f. Sachsen (1853), стр.
229 сл.
[245] По поводу этого зачета
ср. Rechtsbuch nach Distinctionen, III, 17, d. 17.
[246] Ср. Hahn. Die mat.
Uebereinstimmung der röm u. germ. Rechtsprincipien, стр. 421.
[247] Die
Gewere, стр. 136; ср. еще Budde в Zeitschrift f. deutsches Recht, IX,
стр. 411-422.
[248] Ср. Stobbe. Deutsches
Privatrecht (1897). II, § 164, прим. 24 и приведенную там литературу.
[249] Untersuchungen
über das Sachenrecht der Rechtsbücher (1860), стр. 119.
[250] Meibom, стр. 289
сл., воспользовался этой связью для подкрепления своего
понятия об Satzung без обязательственного
правоотношения. См. вышесказанное по этому поводу.
[251] Ср. Lenz. Der strafrechtliche
Schutz des Pfandrechts, стр. 57 сл.
[252] См.,
например, Швабское Зерцало, 258 b.; Кульмское право V. 34; Магдебургско-Герлиц-кое
право 1304 г. (изд. Tschoppe und Stengel.
Urkundensammlung zur Ges-chichte der Städte Schlesiens. 1832), №
88.
[253] Lappenberg. Hamburgische
Rechtsalterthümer, XII. 12: mer sterft en perdt bynnen vorsettinge van
wedderschatte dat ne darf nemand gelden. Mer he schal dat tugen dat it ane syne
schuldt dot sy; he vorlust auer syn gelt dor it eme vorestunt, ere vorewart ne
syn anders.
[254] См. Trummer. Vorträge
über merkw. Erscheinungen in der Hamb. Rechtsgeschichte, II, стр. 156, 157 и странное толкование, которое он предлагает
для места, приведенного в предыдущем примечании.
[255] Ср., например, в Rechtsbuch nach Distinctionen (изд. Ortloff), IV, 42, dist. 20 c I, 5 dist.
1.
[256] См. Statuta
Bremensia 1303 г. Ord. III у Oelrichs. Sammlung alter Gesetzbücher
von Bremen, p. 68. So wedhen anderen set en perd tho pande kumt eme gicht tho
tuischen wather unde cribben it sterve edder wot eme to kome. Dhe it eme seth
het dhe scal eme geven sine penninghe dhat et vore stundt.
[256] См. Statuta
Bremensia 1303 г. Ord. III у Oelrichs. Sammlung alter Gesetzbücher
von Bremen, p. 68. So wedhen anderen set en perd tho pande kumt eme gicht tho
tuischen wather unde cribben it sterve edder wot eme to kome. Dhe it eme seth
het dhe scal eme geven sine penninghe dhat et vore stundt.
[257] Wiener
Stadtrechtsbuch XIV века, § 145 (изд. Schuster. Wien, 1873). Ros
rinder schaf u. schweine und allen essunden dinch oder phant haben das Recht,
das man in ir speis schaff, der si leben ... Misselingt ir ainem in derselben
Zeit, also das er stirbt, dennoch muess man dem Gelter sin gelt geben und das
es gezzen hat.
[258] Der
Stat Worms Reformation, кн. V, 3, tit. II, § 8: damit (т. е.
смертью животного) würt im sein Forderung nit benommen,
oder erleschen an der Schuldners Person zu klagen umb dezahlung zu thun. Denn
es steht geschrieben ob das Pfandt
vergienge damit wirt nit aussgeleschet die Schuld oder forderung an die Person
des Schuldners. - Nurnberger Reformation 1564 г., tit.
XX, 1. Wurde ... das versetzt pfand geergert oder verloren ... des soll der
Gläubiger kein abgang noch schaden tragen, und eme nichts weniger
bevorsteen sein schuld ... zu erfordern.
[259] См. В. Carpzow. Jurisprudentia
forensis II, C. XXVI, Def. 3. ... neminem fugere potest iniquitas juris
saxonici...
[260] Const.
elect. XXVI (Lünig. Codex
Augusteus I, стр. 96, Churfurst. Aug. Constitutiones
II): In gemeinen kaiserlichen Rechten hat es nicht Zweiffel dass solches
verlohrnen pfandes schaden der Schuldner als des pfandes eigenthümlicher
herr tragen muss. Aber nach sächsischem recht ist solche frage nicht fast
richtig. Dann obwohl daselbst versehen, dass der Gläubiger den Velust des
pfandes nicht gelten dörffe, wenn das pfand ohne seine Schuld um und
wegkommt, so ist dennoch daneben auch verordnet dass er gleichwohl sein Geld
auch verloren haben soll. Weil aber solche ordnung nicht allein den ... kayserlichen sondern auch den natürlichen rechten etwas zuwieder
laufft; so wollen wir auf unterthänige Erinnerung unserer verordneten, die
disposition der Sachsenrechts in diesem Fall hiermit aufgehoben, demselben
derogirt und geordnet haben, dass fortan nach gemeinen kayserlichen rechten
diesfalls gesprochen und erkannt werden solle. - Cp. по этому поводу Schletter. Die
Constitutionen Kurfürst August von Sachsen, стр. 269-270.
[261] Это обнаруживается между
прочим в сочинениях юристов XVI столетия; см. Wesenbecius.
Comment. in Pandectas, Lib. XIII de pign. VII, n. 7. Более
узкое назначение положению Саксонского Зерцала дает Berlichius. Conclusiones
II, concl. 32, № 4. In reliquis igitur rebus inanimatis
pignori datis secus erit, et illarum periculum spectabit quidem ad debitorem,
creditor tamen ob id suum creditum non amittit. Item procedit dispositio juris
Saxonici, si tantum creditor in pignore confidit; secus est. si praeter
securitatem pignoris etiam respectum habuit ad personam debitoris, et in ejus
personae obligatione aliquam fidem posuit, tune propter amissionem pignoris
actionem personalem adversus debitorem non perdit, sed creditum suum nihilominus
petere potest.
[262] Последним защитником
положения саксонского права в местной литературе является Schott. Opuscula juridica.
Lips., 1770, стр. 296 и 305.
[263] Jurisprudentia
forensis, II Const. XXVI Def. III:
[264] У Napiersky. Quellen des
Rig. Stadtrechts. X. 12.
[265] У Napiersky, l. c., I, 21, § 2. Mer vorlieset
en man en pant, ofte stervet eme en pert ofte en queck, dat eme tho eneme pande
ghesat is ... he vorluset aver sin gelt, dar et eme vor stunt.
[266] Der
Stadt Riga Statuta und Rechte III, 9, § 1.
[267] Dat
Ridder Recht (изд. Oelrichs. Bremen, 1773), стр. 134.
[268] Изд. в Кракове под
заглавием: Speculum Saxonum. Правильную оценку значения
этой работы дает Тарановский. Обзор
памятников магдебургского права зап. русских городов. 1897, стр. 24 сл.
[269] По изд. Временника
Московского Общества Истории. 1854.
[270] В переводе Яскера: Moriatur equus vel
animal obligatum sine creditoris culpa, hoc solvere non tenetur, si id
probaverit et ut juris est a dolo sese excusaverit; summam autem debiti, in qua
obligata fuit res illa, per hoc ammittit creditor.
[271] Lib.
III, art. X. Si animal quod praesentari debuit mortuum fuerit, promissor, in
judicio cuttim si praesentaverit, liberatir.
[272] Juris
municipalis Maideburgensis Liber vulgo Weichbild nuncupatus ex vetustissimis
exemplaribus, стр. 109.
[273] Гл. Х, § 197.
[274] Права, по которым
судится малороссийский народ (изд. Кистяковского),
XVI, арт. 36, § 5.
[275] Свод законов, т. Х, ч.
1, прим. к ст. 1677, п. 7: Рабочий скот, отданный в заклад, может быть
употребляем заимодавцем в работу; если бы в сем случае животное, находясь в закладе,
пало не по вине заимодавца, то он обязан возвратить хозяину токмо одну кожу, получив
за то не более половины занятых денег.
[276] Rechtsbuch
nach Dist. III. 17, dist. 16. Had eyn iode pfand, darzcu gelobte ist, der mag
ienen umme daz gelobede beclagen an gherichte. Bekennet her dass her globet had
zcu dem pfande so sal men ome helfen czu dem phande, ab ez zcu korcz ist.
