Тютрюмов И.М. Законы гражданские с разъяснениями Правительствующего Сената и комментариями русских юристов. Книга первая.
Каникулы Игорь Тютрюмов любил проводить на своей малой родине, в селе Обчево, в живописном уголке Кирилловского уезда, вблизи Кирилло-Белозерского монастыря. Здесь произошла его встреча с будущей спутницей жизни - Евгенией Обернибесовой (ее отец, потомственный дворянин Белозерского уезда Новгородской губернии, был соседом Тютрюмовых по имению).
В 1878 г. И.М. Тютрюмов оставляет студенческую скамью. В полученном им дипломе указывается, что его обладатель "выслушал полный курс наук по юридическому разряду юридического факультета и показал на испытаниях следующие познания: в финансовом праве, уголовном праве и уголовном судопроизводстве, гражданском праве и гражданском судопроизводстве, энциклопедии юридических и политических наук, римском праве, полицейском праве, государственном праве, церковном праве, истории русского права - отличные, в международном праве, в истории философии права и судебной медицине - хорошие, в богословии, истории римского права, немецком языке - достаточные, за которые юридическим факультетом признан достойным ученой степени кандидата"[16]. За сочинение "Историко-догматическое исследование имущественных отношений между супругами по русскому законодательству, сравнительно с обычным местным правом" И.М. Тютрюмов был удостоен золотой медали и по представлению Совета университета был оставлен "как выдающийся по способностям" при университете для приготовления к профессорскому званию по кафедре гражданского права и судопроизводства под руководством профессора К.И. Малышева. Затем на протяжении пяти лет И.М. Тютрюмов проходит подготовку к сдаче экзаменов на ученую степень магистра гражданского права.
Однако работа над магистерской диссертацией, посвященной обычному праву русских крестьян, была прервана. В 1881 г. из университета уходит научный руководитель Тютрюмова - К.И. Малышев, он переходит в кодификационный отдел Государственного совета (преобразованный затем в отделение Свода законов Государственной канцелярии), где сосредоточивается на работе в Редакционной комиссии по подготовке проекта Гражданского уложения. К тому же его организм так и не смог приспособиться к петербургской сырости и дальнейшее пребывание в столь неподходящем климате грозило серьезным ухудшением здоровья. Вследствие чего И.М. Тютрюмов был вынужден оставить северную столицу и возвратиться на родную Новгородчину.
II
Деятельная натура И.М. Тютрюмова, однако, и здесь, в одном из самых медвежьих углов губернии, каким был Кирилловский уезд, нашла себе применение. С избранием в 1881 г. гласным Кирилловского уездного земства начинается его более чем полувековое общественное служение. Старший брат И.М. Тютрюмова, Александр, к тому времени занимал должность предводителя уездного дворянства и в силу этого являлся председателем уездной управы. В 1883 г. братья Тютрюмовы становятся также членами уездного Училищного и Медицинского советов. Вскоре И.М. Тютрюмов Кирилловским уездным земским собранием избирается участковым мировым судьей, а затем - председателем съезда мировых судей и утверждается в этой должности Сенатом (правда, в апреле 1884 г. он выбывает из этих должностей в связи с избранием членом Новгородской губернской земской управы). Кроме того, в 1884 г. он избирается на три года почетным мировым судьей Кирилловского уезда (после 1887 г. в мировую юстицию И.М. Тютрюмов вернется почти три десятилетия спустя, в 1914 г., когда будет избран Петербургской городской думой почетным мировым судьей столичного мирового округа)[17].
В обстановке сворачивания либеральных преобразований, начатых в 60-70-е гг. XIX в., пожалуй, именно местное самоуправление предоставляло наибольшие возможности для сохранения лучшего из достигнутого в царствование Александра II. Однако Тютрюмов-земец в условиях так называемых контрреформ не только отстаивает наследие Великих реформ, но и пытается подвигнуть земство на инициирование мер, развивающих уже достигнутое. Предложения, выдвигаемые им, касались прежде всего вопросов судебно-административного свойства как наиболее близких его научным интересам.
Так, внося на обсуждение земства проект уничтожения сборов с гражданских дел в мировых судебных установлениях, И.М. Тютрюмов указывал в мотивировочной части, что, к сожалению, "с дальнейшим движением законодательства знаменитые Судебные Уставы стали принимать в себя много таких постановлений, которые противоречат основным их принципам и тормозят гражданское правосудие". К числу подобных "наростов" Тютрюмов относит введение пошлин с гражданских дел, рассматриваемых в мировых судах, а также введение особого залога для кассационных жалоб, подаваемых в Сенат. министерство юстиции, по предложению которого были установлены данные сборы, полагало, что они помогут ограничить число дел и тем самым справиться с перегруженностью мировых судов, тогда как причины последней авторам принятых мер виделись в склонности значительной части заявителей к ябедничеству. Поверхностность такого "бюрократически-административного взгляда" для Тютрюмова была очевидна. Суть проблемы, доказывает он, заключена не в сутяжничестве, а в гораздо большем, чем прежде, развитии гражданского оборота и вытекающем отсюда повышении потребности в правосудии. Поскольку настоящего сутяжника мало что может остановить от подачи иска, ликвидация бесплатности мировой юстиции тяжело отзовется прежде всего на бедняках. Ведь именно они ввиду отсутствия средств для уплаты судебных споров, бывают принуждены отказываться от вчинения полностью правомерных исков (например, при необходимости взыскать заработок или истребовать паспорт, отданный при поступлении на работу нанимателю). "К чему запирать двери гражданского суда бедности? Ведь и без того у нас не особо развито доверие к законности, а при отсутствии возможности охранять свои права судом народная масса нарушенные права свои стремится восстановить самоуправством, подрывая тем и гражданский кредит и благосостояние государства"[18], - предупреждает Тютрюмов. В своем окончательном решение уездное земское собрание вполне согласилось с доводами молодого гласного и признало, что взимание данных пошлин, не будучи "большим подспорьем к земским материальным средствам", крайне неблагоприятно отражается "на интересах гражданского правосудия, противореча главным достоинствам мирового суда как суда дешевого и доступного для всего населения". Собрание постановило ходатайствовать через губернское земство об отмене не вызванных никакими разумными основаниями сборов с гражданских дел в мировых судах (или, в крайнем случае, о предоставлении земствам права отказываться от сборов, равно обременяющих и население, и суды) и приложить к ходатайству копию "с мнения Игоря Тютрюмова"[19].
Приведем еще одно из вносившихся И.М. Тютрюмовым предложений - принять содержание полицейских, дежурящих при становых пунктах в уезде, на счет уездного земства, заменив при этом натуральное содержание выплатой денежных средств. Возлагаемая до сих пор на крестьян обязанность натурального содержания полицейской стражи, убеждал И.М. Тютрюмов, "составляет наследие крепостнических отношений, когда все важнейшие задачи государства выполнялись натуральными повинностями и человек, наподобие вещи, мог служить предметом собственности и обладания частных лиц - представим себе как тяжело эта повинность ложится на бедного человека, если заставить его дежурить при стане летом в самую горячую рабочую пору!" "Я думаю, - восклицал он, - крестьянство, составляющее большинство населения Кирилловского уезда, имеет право требовать к себе внимание от Земского Собрания и последнее, чтобы свято выполнить свои обязанности, не может отнестись индифферентно к рассматриваемому мной вопросу"[20]. Заслушав гласного И.М. Тютрюмова, земское собрание, "признавая, что натуральные повинности, составлявшие в дореформенный крепостнический век весьма нормальное явление, должны считаться среди современного нам общества анахронизмом, и желая избавить население от обременительной траты труда и денег, единогласно постановило: ходатайствовать перед правительством о переложении натуральной повинности на денежные средства с возложением этого сбора на сельские общества или с возложением их на уездное земство"[21].
В той же плоскости лежит и предложение И.М. Тютрюмова принять разъезды судебных приставов по делам службы на счет земства, прекратив взимание прогонов с частных лиц, внесенное им уже в качестве председателя Кирилловского съезда мировых судей. Земское собрание и здесь согласилось с доводами Тютрюмова, признав, что "приведение решения в исполнение составляет столь важную стадию в ходе всего гражданского процесса, что от удовлетворительной постановки исполнительного процесса зависит и успех самого судебного дела, а между тем организация судебных приставов изобилует многими недостатками, которые вредно отражаются на интересах гражданского правосудия", отчего постановило вносить впредь расходы "на разъезды приставов в контракты с содержателями земских станций при их возобновлении; а также в видах того, что в основании устройства исполнительной власти лежит начало единства и цельной систематической организации и в свете практических удобств от возможности прибавки жалованья судебным приставам и поднятия умственного и нравственного уровня кандидатов на эту должность, ходатайствовать перед правительством о слитии исполнительных органов при мировом съезде и окружном суде в одно целое"[22].
Помимо судебно-административных проблем постоянный интерес И.М. Тютрюмова вызывают проблемы народного просвещения. Недаром эпиграфом к серии очерков под общим названием "Народная школа на Севере" он сделал слова К.Д. Кавелина: "Народное образование - вот к чему, в последнем выводе, сводится теперь все. Его успехами будут отныне измеряться наши успехи. Без образования народных масс мы не можем ступить ни шагу, и всякие улучшения будут мнимыми, кажущимися, а не настоящими, прочными, действительными". Будучи убежден в "крайне важном для нашего просвещения значении всех систематических наблюдений над жизнью народной школы", И.М. Тютрюмов эту, помещенную им в народнической "Русской мысли", работу строит на основе собранного Новгородской земской управой "богатого материала, весьма ясно и рельефно обрисовывающего положение школьного дела во всех уездах губернии". В этих очерках Тютрюмов предстает человеком неравнодушным к предмету, о котором он пишет, и одновременно - вдумчивым наблюдателем, для которого в деле просвещения русского народа нет и не может быть мелочей.
И.М. Тютрюмов поднимает вопрос обеспечения народных школ педагогами. С одной стороны, его радует, что "образовательный ценз народных учителей значительно повысился, большая их часть получила уже образование в специальных педагогических учебных заведениях, так что школа теперь не открывает гостеприимно двери первому попавшемуся грамотному человеку, как это было еще в самом недавнем прошлом". Но, с другой стороны, материальные условия, в которые поставлены наставники крестьянских детей, не могут не вызывать тревогу, отчего необходимо как можно скорее обеспечить будущность народных учителей, нельзя, пишет И.М. Тютрюмов, бросать их на произвол судьбы, а то "лучшие труженики из них, наиболее способные и образованные, в силу этой необеспеченности", принуждены будут "оставить преподавательскую деятельность и перейти на службу в другие ведомства, лучше вознаграждающие их труд"[23].
Еще одна из обозначенных И.М. Тютрюмовым проблем - все более и более развивающаяся в народе тяга к чтению, которой пользуются дельцы, снабжающие сельские массы "десятками тысяч разных бессодержательных и вредных книжонок". Такая ситуация, по мнению Тютрюмова, несет в себе серьезнейшую опасность, ведь "народ находится еще на такой низкой ступени умственного развития, что не может быть в этом случае оставлен без руководства". Выход он видит в распространении земством как институтом, непосредственно ответственным за начальное народное образование, общеполезных и интересных книг, а также организацию при школах складов для продажи этих книг крестьянам. Поскольку "тормозом к устройству библиотек при всех сельских школах является недостаток у земства средств (школ в уезде довольно много и нет возможности завести при каждой из них фундаментальные библиотеки)", то следует заводить центральные учительские библиотеки при школах, находящихся в основных пунктах уезда[24]. Далее И.М. Тютрюмов рекомендует отменить плату, взимаемую с учеников народных школ, поскольку нигде плата за учение не приносит такого вреда как здесь, где "даровое обучение должно быть одним из основных ее принципов". Вместе с тем И.М. Тютрюмов признает, что помещение, которое должно быть признано образцовым для сельской школы, "недоступно средствам земства, ведающего множество нужд, требующих более или менее значительных расходов, и было бы разве посильно правительству или частному лицу, проникнутому искренним желанием внести свет в темные массы". От земства же нужно требовать, чтобы классные помещения земских школ соответствовали минимальным требованиям гигиены[25]. "Сколько еще нужно усилий для того, чтобы народное образование достигло значительной высоты!" - восклицает он.
После земских выборов 1885 г. в Кирилловском уезде верх одержала группировка, враждебная той группе, во главе которой стояли братья Тютрюмовы и которая преобладала в собрании в течение прошедшего периода. Хотя исполнительный орган - управа - еще находился под контролем тех, кто считал долгом земства расширять помощь народу, новое же большинство собрания считало ассигнования на народное просвещение и народное здравоохранение транжирством и "посягательством на карман плательщиков земских сборов". Новые гласные перестали утверждать распоряжения управы по отпуску средств на создаваемые для крестьян школы и больницы. Так, земское собрание постановило "действия управы по приглашению дополнительного врача на время отсутствия штатного врача в связи с отпуском признать несогласными с Уставом медицинской комиссии и средства, израсходованные на приглашение врача, не принимать на счет земства, оставив их на личном счету членов управы". Времена, когда земское собрание единодушно принимало все то, что предлагал И.М. Тютрюмов, миновали, но не в его натуре было отступать, - используя все возможности процедуры, он заявляет особое мнение: "Положение о земских учреждениях знает только Земское собрание и земские управы, но нигде в законе не говорится, чтобы существовали какие-то медицинские комиссии, решения которых имели ли бы обязательную силу для Управы. Лучшим доказательством того, что Собрание имело в виду вовсе не интересы населения, может служить закрытие им двух больниц - Киснемской и Петропавловской. Конечно, никто из гг. гласных не пойдет лечиться в больницу, а пригласит себе врача на дом, но скажет ли им спасибо крестьянское население, интересы которого они так заботливо оберегают? Вероятно гг. гласные помнили, что 19 февраля 1886 г. истекает 25 лет со дня освобождения крестьян от крепостной зависимости, а потому пожелали таким закрытием двух больниц, учрежденных исключительно для крестьян, достойно отпраздновать этот знаменательный для России и русского Земства день. Почтенные земцы, сосредоточившись на этом расходе, совершенно забыли, что у Земства есть более важные вопросы, требующие неотложного их разрешения, но остающиеся неразрешенными за недостатком времени, так нерасчетливо расходуемого на личные пререкания и удовлетворение личных страстей. Те же гг. гласные, ради экономии закрывающие больницы, позволяют себе постоянно беспокоить Земское собрание требованием тех или других прибавок к получаемому ими содержанию, помня при этом русскую пословицу: "своя рубашка ближе к телу"". Вдобавок, не без яда прибавляет И.М. Тютрюмов, "очевидно, гг. земские гласные с земскими законами не знакомы и, обсуждая действия Управы с точки зрения их законности, не знают, что только Губернское собрание может рассматривать действия Управы и признавать их неправильными"[26].
К 1886 г. и в Кирилловской уездной земской управе расклад сил меняется не в пользу сторонников увеличения расходов на социальные нужды. К сожалению, писал И.М. Тютрюмов, "к земскому делу стали такие деятели, которые, вероятно, не видят особой пользы в просвещении народа, так как в первый же год своей деятельности они закрыли восемь земских школ и из школьных библиотек по собственной инициативе изъяли все книги, не значащиеся в рекомендованных каталогах"[27].
III
Впрочем, в 1887 г. деятельность И.М. Тютрюмова на земской ниве приостанавливается. В процессе "обрусения" западных провинций империи, проходившем в царствование императора Александра III - Царства Польского и Остзейского края, - судебные системы этих провинций начали приводиться в соответствие с общеимперской. Для введения в действие на территории Польши и Прибалтики Судебных уставов 1864 г. потребовались свежие кадры - Высочайшим указом по Министерству юстиции И.М. Тютрюмов назначается членом Люблинского окружного суда. В "воздаяние отлично усердной и ревностной службы" в Привислинском крае он был удостоен первой государственной награды - ордена св. Станислава II степени. В 1889 г. Тютрюмов переводится в Эстляндию, - он назначается членом Ревельского окружного суда (с января по сентябрь 1893 г. он также исполняет обязанности заведующего уголовным отделением суда) и одновременно командируется "в распоряжение тайного советника Завадского для участия в подготовительных распоряжениях по введению судебной реформы в Прибалтийском крае". Признанием заслуг И.М. Тютрюмова в деле реорганизации местного судопроизводства явилось награждение его орденами св. Анны II степени и св. Владимира IV степени (кроме того, в 1909 г. за труды по введению Судебных уставов в Прибалтике ему будет пожалована серебряная медаль в память царствования Александра III).
В 1895 г. И.М. Тютрюмов возвращается в Петербург в связи с определением его на должность "состоящим за обер-прокурорским столом сверхкомплекта во II департаменте Правительствующего Сената". Одновременно (1895-1897 гг.) он исполняет обязанности юрисконсульта Министерства юстиции, будучи причислен к Комиссии по пересмотру Судебных уставов.
После двух лет работы в центральном аппарате И.М. Тютрюмов снова направляется в провинцию, но на этот раз на руководящий пост - товарища председателя Курского окружного суда. Еще через два года награжденный орденом св. Владимира III степени Тютрюмов переводится в суд высшей инстанции - членом Харьковской Судебной палаты.
1901 г. - ключевой в восхождении И.М. Тютрюмова по карьерной лестнице судебного ведомства. Он снова призывается в Петербург - теперь на должность товарища обер-прокурора II департамента Сената. А в неспокойном марте 1905 г., незадолго до того пожалованный орденом св. Станислава I степени, Тютрюмов становится обер-прокурором II департамента Сената. Таким образом он выдвигается в первую шеренгу тех, от кого в действительности зависит ход рассмотрения дел в Сенате и во многом - содержание сенатских решений.
История II департамента (или, как его называли в обиходе, "крестьянского департамента") восходит к 1861 г., когда был учрежден Главный комитет об устройстве сельского населения. В 1882 г. учреждено Особое отделение по крестьянским делам при I департаменте Сената, преобразованное в 1884 г. в отдельный департамент, первым историографом которого выпало стать И.М. Тютрюмову[28].
Примечания:
[16] Там же. Л. 47.
[17] РГИА. Ф. 1409. Оп. 9. Д. 211. Дело о службе И.М. Тютрюмова; РГИА.
Ф. 1344. Оп. 315. Д. 433. Дело о службе И.М. Тютрюмова.
[18] Журналы Кирилловского уездного земского собрания очередной
сессии 1883 г. с докладами управы. Череповец, 1884. С. 81.
[19] Журналы Кирилловского уездного земского собрания очередной
сессии 1883 г. с докладами управы. С. 20–21.
[20] Там же. С. 111–114.
[21] Там же. С. 28–29.
[22] Журналы Кирилловского уездного земского собрания очередной
сессии 1883 г. с докладами управы. Череповец, 1884. С. 29–30, 114–124.
[23] Тютрюмов И.М. Народная школа на Севере (опыт разработки статистических
данных по народному образованию) // Русская мысль. 1888. N 2. С. 83, 88.
[24] Там же. N 5. С. 32–33.
[25] Там же. N 1. С. 83.
[26] Особое мнение гласного И.М. Тютрюмова // Журналы Кирилловского уездного
земского собрания очередной сессии 1885 г. с докладами управы. Череповец,
1886. С. 67–75.
[27] Тютрюмов И.М. Народная школа на Севере (опыт разработки статистических
данных по народному образованию) // Русская мысль. 1888. N 5. С. 33.
[28] См.: Тютрюмов И.М. К истории учреждения II департамента Сената.
СПб., 1909.
