Васьковский Е.В. Учебник гражданского права
1) Они находятся в полном и неограниченном распоряжении своих обладателей, которые могут удерживать их за собой или передавать другим лицам, осуществлять или не осуществлять, требовать их охраны от нарушения или переносить его безмолвно.
2) Они могут быть передаваемы своими обладателями другим лицам. Эта передаваемость прав основывается на фикции, приравнивающей их к материальным предметам. На самом деле право в качестве субъективной власти, принадлежащей данному лицу, так же не может быть отчуждено, как и свобода, репутация, честь и т.п. принадлежности человеческой личности. Поэтому, когда говорят, что одно лицо передает право на данную вещь, то это просто означает, что первое лишается предоставленной ему законом власти над этой вещью, а другое получает власть одинакового объема и меры. Иными словами, право одного лица уничтожается, а у другого возникает новое. Но так как оба этих права тождественны по предмету и по объему, то удобнее и проще рассматривать их как одно и то же право, поочередно принадлежащее разным лицам.
3) Так как дать другому можно только то, что сам имеешь, то передача прав происходит согласно правилу: никто не может передать другому больше прав, чем сам имеет (nemo plus juris ad alterum transferre potest, quam ipse habet).
4) Праву соответствует обязанность. Это соотносительные понятия, немыслимые одно без другого. Если одному лицу предоставлена законом власть, то другие должны признавать ее и не препятствовать ее осуществлению.
5) По объему обязанности права разделяются на абсолютные, которым соответствует обязанность всех и каждого (вещные права), и относительные, которыми устанавливается обязанность для определенных лиц (обязательственные права).
6) Предметом права и обязанности может быть только то, что возможно физически, т.е. не противно естественным законам природы. Поэтому, напр., договоры о приобретении или уступке права на земли, находящиеся на луне недействительны.
7) Предмет права и обязанности должен быть также возможен юридически, т.е. не противен нормам объективного права: субъективное право есть власть, предоставленная лицу законами, а потому должна согласоваться с ними. На этом основании недействительны договоры о совершении кражи, о продаже детей в рабство и т.п.
8) Частные права делятся по своему характеру и предмету на несколько групп (об этом см. § 3).
Основываясь на субъективных правах, юридические отношения отражают на себе их свойства: отношения вещного права обладают одним характером, отношения обязательственного права - другим, авторского права - опять иным и т.д. Но не только свойства, а и судьба юридического отношения находится в прямой зависимости от данного права. Пока нет права, нет и юридического отношения; когда исчезает первое, тогда разрушается и второе. Поэтому исследование судьбы юридических отношений сводится к разъяснению изменений, происходящих в правах.
Право может быть рассматриваемо с двух сторон: внешней и внутренней. С внешней оно представляет собой известное явление, которое возникает, изменяется и прекращается; с внутренней - оно не что иное, как предоставленная законом частному лицу власть, подлежащая осуществлению, нарушению и защите.
Сообразно с этим содержание третьего отдела общей части "учения о юридических отношениях" разделяется на две части: 1) возникновение, изменение и прекращение прав и 2) осуществление, нарушение и защита прав.
I. Возникновение, изменение и прекращение прав
Право есть власть, а следовательно, возникновение права представляет собой приобретение власти кем-либо на основании закона.
Это приобретение может быть: 1) первоначальным (originaria), если право не основывается на праве другого лица, а возникло вполне самостоятельно (напр., по давности, завладению) и 2) производным (derivativa), если вытекает из чужого права. Производное приобретение бывает двух родов: или на основании права другого лица создается для приобретателя новое право (напр., собственник отдает свою вещь в наем), или существующее право переходит к приобретателю целиком или хоть в части (напр., по договору, завещанию и пр.). В последнем случае приобретение называется преемством (sucessio), которое в свою очередь может быть двояким: 1) общим (univеrsalis), если все права и обязанности одного лица переходят к другому (напр., по наследству), и 2) единичным (singularis), если переход касается одного или нескольких прав.
Потеря права есть отделение его от своего субъекта. Она может произойти: 1) по воле обладателя и тогда называется отчуждением (alienatio), если передается другому лицу, и отречением (renuntiatio), если такая передача не имеется в виду; 2) помимо воли, когда право теряется вследствие, напр., непользования им (по давности), истечения срока и т.п., и 3) против воли (принудительное отчуждение, экспроприация, продажа с публичного торга).
В промежутке между приобретением и потерей право может подвергнуться какому-либо изменению (увеличиться или уменьшиться), нарушению со стороны других лиц и охранению со стороны обладателя его.
Все эти перемены, происходящие с правом, должны быть вызываемы каким-либо обстоятельством, так как нет следствия без причины. Такие обстоятельства, порождающие перемены в правах, наз. юридическими фактами (facta) и могут быть произведены волею заинтересованных лиц (напр., договор) или же происходить независимо от нее (напр., истечение срока, смерть). В первом случае они называются юридическими действиями, а во втором - юридическими событиями. Действия, в свою очередь, бывают дозволенные и недозволенные, или правонарушения. Среди дозволенных действий главное значение имеют те, которые умышленно направлены на создание, изменение или прекращение юридических отношений. Они наз. юридическими сделками или актами. Правонарушения могут быть случайными, неосторожными и умышленными.
Взаимное отношение всех этих обстоятельств, от которых зависит существование и изменение прав, может быть наглядно выражено в след. таблице.
Факты |
|||||
Действия |
События |
||||
Дозволенные |
Недозволенные (правонарушения) |
||||
неумышленные |
умышленные (сделки) |
случайные |
неосторожные |
умышленные |
|
Сообразно с этой таблицей располагается и содержание настоящего отдела, посвященного юридическим отношениям, - с некоторыми, впрочем, изъятиями. Прежде всего будет идти речь о действиях вообще, затем о действиях дозволенных, и в особенности о сделках, и, наконец, о событиях. Что касается действий недозволенных, или правонарушений, то, так как их значение в гражданском праве ограничивается тем, что они служат источником обязательств (obligationes ex delicto), о них будет сказано в обязательственном праве.
§ 10. Юридические действия
Действием наз. юридический факт, вызванный волею заинтересованных лиц. Из этого определения видно, что действие 1) представляет факт, т.е. обстоятельство, влекущее за собой возникновение, изменение, охранение или прекращение права, 2) является результатом человеческой воли. Юридическое действие отличается от обыкновенного действия или поступка тем, что вызывает юридические последствия, т.е. отражается каким-либо образом на правах. Поэтому любой поступок (напр., курение, еда) может стать юридическим действием, если коснется сферы права (курение в запрещенном месте, еда чужих припасов без разрешения хозяина). Признанная за человеком нормами объективного права возможность лично совершать юридические действия наз. дееспособностью. Подобно правоспособности, дееспособность неодинакова у разных лиц.
Видоизменения дееспособности. Каждое действие человека - результат его воли. Но воля может быть сильной и слабой, здоровой и больной, нормальной и ненормальной. Объективное право, поддерживая порядок в жизненных отношениях между гражданами, не может оставить без внимания этих степеней развития воли, не может придать одинаковое юридическое значение поступкам здравомыслящего человека и умалишенного, зрелого мужа и годовалого ребенка. Поэтому обстоятельства, влияющие на состояние воли человека, необходимо должны отражаться на его дееспособности. К числу их относятся: возраст, пол, физическое и душевное здоровье и др.
Возраст[82]. Физическое и духовное развитие человека идет параллельно его возрасту. Полной зрелости нормальный человек достигает между двадцатым и тридцатым годами. С этого времени ему должна быть предоставлена полная дееспособность. Но так как для практических целей очень важно точное определение того момента, с которого лицо получает право лично отправлять юридическую деятельность, то законодательство должно означить этот момент. Он повсюду носит название совершеннолетия, но не везде приурочивается к одинаковому моменту. Римское право установило для него 25-летний возраст, и этот срок сохранился до настоящего времени в местных законах Бессарабии. Большинство современных законодательств, и в том числе наш Х т., уменьшили возраст совершеннолетия до 21 года. Только австрийское остановилось на 24 годах (австр., 21), а испанское - на 23 (320).
С наступлением совершеннолетия человек приобретает полную дееспособность. Но было бы нецелесообразно, если бы до наступления этого момента он был совершенно лишен ее. Тогда оказалось бы, что годовалый ребенок находится в одинаковом юридическом положении с двадцатилетним юношей. Поэтому несравненно разумнее предоставлять человеку дееспособность не сразу, а мало-помалу, по мере его развития, расширяя постепенно ее объем. С этой целью римское право, а за ним прусское (I, I, 21) и австрийское (21) разделили период несовершеннолетия на три части (от рождения до 7 лет, от 7 до 14, от 14 до совершеннолетия) и связали с каждым из этих сроков увеличение дееспособности. Большинство законодательств, преследуя ту же цель, пошли несколько иным путем, именно они установили так наз. эмансипацию несовершеннолетних. По французскому праву, напр., несовершеннолетний не имеет дееспособности и состоит под опекой (ст. 450). Но если он вступит в брак или будет по достижении известного возраста (15, а если он сирота, то 18 л.) объявлен своими родителями либо семейным советом эмансипированным, то он приобретает значительную долю дееспособности, избавляется от опеки, получает попечителя и право самостоятельно совершать многие юридические действия (фр., 476-487). Подобный же порядок с некоторыми отступлениями существует в остзейских губ. (270), Саксонии (1967-1971), Италии (310-322), Испании (314-319), Португалии (304-310: эмансипированный вполне приравнивается к совершеннолетнему) и предположен к введению в Германии (проект, 26, 27: по португальскому образцу).
Что касается самого объема дееспособности, который должен быть предоставлен каждому возрасту, то при определении его следует руководствоваться следующими соображениями.
Во 1, ввиду того, что ограничение дееспособности устанавливается в интересах несовершеннолетних лиц, с целью оградить их от эксплуатации со стороны взрослых людей, это ограничение не должно относиться к тем случаям, когда несовершеннолетнему не грозит опасность понести вред. Другими словами, все несовершеннолетние без различия возраста должны быть признаны способными к заключению сделок, которые клонятся к их выгоде. Поэтому, напр., дарение или завещание остаются действительными, хотя бы относились к малому ребенку.
Во 2, по той же причине должны быть недействительны сделки, сопряженные с вредом для несовершеннолетних или с обязательствами с их стороны.
В 3, на том же основании требовать уничтожения сделки, заключенной с несовершеннолетним, может только сам несовершеннолетний, его опекуны или наследники, но не его совершеннолетний контрагент.
В 4, расширение дееспособности происходит постепенно. Прежде всего необходимо признать несовершеннолетних способными к заключению сделок обыденной жизни (напр., купли движимых предметов в лавках, на базаре и пр., найма извозчиков и т.п.). Затем нужно распространить их дееспособность на те мелкие сделки, которые совершаются ими в силу их ремесла, если, разумеется, они занимаются каким-либо ремеслом. Наконец, в более позднем возрасте можно предоставить им право вступать во всякие сделки по имуществу, за исключением особенно важных (напр., распоряжения недвижимостью, капиталами и пр.).
Все эти начала приведены в большей или меньшей степени иностранными кодексами и, как показал г. Исаченко, лежали в основании тех узаконений и указов, которые послужили материалом для действующего русского законодательства. К несчастью, составители Х тома не сумели правильно извлечь их и надлежащим образом выразить. Вследствие этого постановления русского права относительно дееспособности несовершеннолетних оказались неудовлетворительными: сбивчивыми, неясными и отсталыми.
Наше законодательство делит период несовершеннолетия на три возраста: от рождения до 14 л., от 14 до 17 л. и от 17 до 21. В течение первых двух периодов несовершеннолетние называются в законе малолетними (Х, 213). Малолетние до 14 л. "не могут ни управлять непосредственно своим имением, ни распоряжаться им, ни отчуждать его каким бы то ни было укреплениям, ниже уполномочивать на то от себя других (217)", ни, наконец, совершать какие бы то ни было крепости и акты (218). Что означает слово "непосредственно"? Г. Исаченко, опираясь на исторические источники статей 217 и 218, приходит к заключению, что его надо понимать в смысле "самостоятельно, независимо от опекунов", т.е. что сделки малолетних, совершаемые с согласия опекунов, будут вполне действительны. На это г. Змирлов вполне справедливо возразил, что слову "непосредственно" противоположено в 217 ст. "ниже уполномочивать других" и что вдобавок понимать это слово в смысле "самостоятельно, независимо от опекуна" - значит признавать "за малолетним способность к гражданской деятельности с самого его рождения и отвергать влияние возраста на осуществление прав". Ввиду этого ст. 217 нужно понимать в таком смысле: опекун является полным представителем малолетнего и замещает его во всех решительно юридических действиях, касающихся имущества. Другими словами, малолетний совершенно лишен имущественной дееспособности.
Малолетние от 14 до 17 л. "хотя и могут испросить себе попечителя для совета и защищения во всех делах, с такими же качествами, как о опекунах предписано, но права их на распоряжение имуществом чрез то не увеличиваются, и всякое даваемое с его стороны согласие на какой-либо акт считается по-прежнему ничтожным" (219). Из ясного смысла этих слов следует, что несовершеннолетние, достигшие 14 л., остаются в прежнем положении, с той единственной разницей, что лицо, под надзором и защитой которого они находятся, носит название не опекуна, а попечителя.
Несовершеннолетние от 17 до 21 г. "вступают в управление своим имением: но делать долги, давать письменные обязательства и совершать акты какого-либо рода, а равно и распоряжаться капиталами - могут не иначе как с согласия и за подписью попечителей" (220). Первая фраза этой статьи, как заметил г. Змирлов, противоречит всему остальному ее содержанию. Мыслимо ли какое-либо управление имением без права делать долги, давать обязательства, совершать сделки и распоряжаться капиталами? На деле выходит, что право управлять не более как миф и что несовершеннолетний, достигший 17 л., приобретает право вступать в сделки, но не иначе как при участии и с согласия попечителя. Однако кроме указанных статей в Х томе имеется еще 222, окончательно запутывающая весь вопрос. Согласно ей, "несовершеннолетний, давший письменное обязательство или совершивший какой-либо акт от своего лица, без согласия опекуна, не подвергается по оным никакому взысканию и ответу ни во время малолетства его, ниже по вступлении в совершенный возраст". Оказывается, таким образом, что малолетний, безусловно недееспособный по ст. 217 и 218, может совершать акты с согласия опекуна. Это очевидное и грубое противоречие, происшедшее от того, что составители Х тома употребили слово "малолетство" вместо "несовершеннолетие", а "опекун" вместо "попечитель". Если исправить эту ошибку, то получится правило хотя совершенно излишнее ввиду общего постановления ст. 220, однако не противоречащее другим статьям. Итак, по нашему праву малолетние до 14 л. безусловно недееспособны и замещаются в юридической деятельности опекунами: малолетние от 14 до 17 л. находятся в таком же положении, с тою разницей, что могут сами избрать себе вместо опекуна - попечителя; наконец, несовершеннолетние могут вступать в сделки только с согласия и при участии своих попечителей.
Ни одно законодательство не относится к несовершеннолетним так сурово и не стесняет в такой степени гражданского оборота. Будучи строго применяемы на практике, постановления Х тома привели бы к тому, что ни один торговец не продал бы самой пустячной вещи, не потребовав от покупателя доказательства его совершеннолетия, и ни один покупатель не решился бы взять вещи у лица, не удостоверившись, что ему больше 21 года. Однако эти строгие правила остаются мертвой буквой: и несовершеннолетние, и даже малолетние сплошь и рядом заключают без всякого затруднения сделки, необходимые в обыденной жизни. Сенат, с своей стороны, всячески старается смягчить и исправить нецелесообразные и отсталые постановления закона. Так, он признал, что ссылаться на недействительность сделки, заключенной малолетним или несовершеннолетним без согласия попечителя, может только сам малолетний или несовершеннолетний и их законные представители (71/933; 76/378; 79/118; 80/272; 83/118), что малолетний, хотя и недееспособен, тем не менее может совершать самостоятельно некоторые действия с согласия опекуна, как, напр., покупать товар в лавке (85/64); что несовершеннолетний с достижением 17 л. вправе без согласия попечителя вести свои дела в суде (73/1355; 74/28; 76/103; 78/122; 79/118); отчуждать и приобретать на наличные деньги движимость (69/324; 71/933; 74/670; 71/596), дозволять отдачу своих вещей в залог (74/670), получать проценты со своего капитала и причитающиеся по имению деньги (71/858; 80/98), уничтожать доверенность на управление своими делами (75/928). Все эти решения сената с теоретической точки зрения вполне правильны. Но нельзя не заметить, что они не только не имеют никакого основания в законе, но даже прямо противоречат ему.
Пол[83]. Воззрение на женщин как на слабый пол, слабый не только телом, но и волею, всегда отражалось и отражается еще и в настоящее время на объеме предоставленной им дееспособности.
В Древней Греции женщина находилась под вечной опекой мужа и родных. В Риме она в течение долгого периода считалась: до брака - вещью своего отца, а после брака - дочерью мужа и сестрой своих собственных детей. Медленно, в течение целых веков, совершалось освобождение женщины из-под родительской и мужней власти. Но и до сих пор оно не совершилось вполне.
Современные кодексы далеко не в одинаковой мере ограничивают дееспособность женщин. Правда, все они признают дееспособными незамужних совершеннолетних девиц и вдов, но в то время как одни (фр., 215, 217; ит., 134, 135; исп., 61, 62; прус., II, VIII, 724; II, I, 320) объявляют ничтожными почти все сделки, заключаемые женами без согласия мужей, другие (австр., сакс., 1638, 1640, 1641, герм., 1277, 1278) предоставляют даже замужним женщинам некоторую более или менее значительную долю самостоятельности в юридических действиях.
Наше законодательство примыкает ко второй группе и даже благодаря принятому им принципу раздельности имущества супругов относится к женщинам несравненно мягче, чем все другие кодексы. Именно замужние женщины без согласия мужей и совершеннолетние девицы, не отделенные от родителей, без дозволения родителей не могут только выдавать векселей и передавать их с возвратом на себя, если не ведут торговли от своего имени (уст. векс., 6). Далее, жена не смеет наниматься на работу без согласия мужа (Х, 2002). Исключение составляют сельские работы: согласие мужа не требуется, если жена имеет отдельный вид на жительство; если же не имеет, то все-таки может быть нанята, но с условием, со стороны нанимателя, отпустить ее в случае заявленного о том требования мужа (Пол. о найме на сельск. раб., 10, 11). Вот и все ограничения дееспособности женщин. Отсюда видно, что, напр., те действия, которые во Франции дозволены замужним женщинам только с согласия мужей, как-то: ведение своих дел на суде, дарение, залог, отчуждение и приобретение имущества какими бы то ни было способами - могут быть у нас совершаемы женами вполне самостоятельно и даже вопреки желанию супругов. Русские женщины находятся, таким образом, в несравненно лучшем юридическом положении, чем какие-либо иные.
Примечания:
[82] Влияние возраста на дееспособность наиболее подробно разобрано в статьях
г. Исаченко. Лица в договоре ("Юр. Вест.", 1882, N 8) и К.П.
Змирлова (в "Жур. гр. и уг. пр.", 1883, N 2).
[83] Юренев. Семейственные и гражданские права женщин по русским
и польским законам ("Жур. гр. и уг. пр.", 1877, кн. 4–6; 1878, кн. 1); Легувэ.
Женский вопрос, 1882 (в приложении сделано Оксом исследование прав
русской женщины). Другие сочинения по этому предмету будут указаны в отделе,
посвященном семейному праву.
