На главную страницуКлассика российского права, проект компании КонсультантПлюс при поддержке издательства Статут и Юридической научной библиотеки издательства Спарк

Черепахин Б.Б. Труды по гражданскому праву

Право должника, не уведомленного о состоявшейся цессии, "чинить исполнение прежнему кредитору" представляет значительный теоретический интерес. Его можно сопоставить с правом плательщика по ценной бумаге на предъявителя погасить свой долг исполнением неправомочному предъявителю этой ценной бумаги, которого плательщик добросовестно считал правомочным. В обоих случаях добросовестное исполнение ненадлежащему лицу, принимаемому за кредитора, прекращает обязательство[524]. В этой связи возникает вопрос о существовании особого понятия "дебиторских прав" наряду с "кредиторскими обязанностями"[525]. Действительно, в случае, указанном в ст. 124 ГК РСФСР, должник имеет право произвести исполнение прежнему кредитору и этим освободиться от лежащего на нем обязательства.

На основании ст. 125 ГК РСФСР к приобретателю требования переходят права, обеспечивающие исполнение. Следовательно, вместе с передаваемым требованием переходят поручительство, залоговое право, а равно соглашения о неустойке, задаток. Это объясняется привязкой этих обеспечительных прав к личности должника, которая при цессии остается неизменной.

С другой стороны, по общему правилу цедент не становится в силу совершенной им уступки требования (цессии) поручителем за должника.

На основании ст. 202 ГК РСФСР продавец долгового требования, поскольку иное не установлено договором, отвечает лишь за действительность требования.

Таким образом, даже при возмездной уступке требования (продаже долгового требования) цедент отвечает за действительность требования и не отвечает за его исполнимость. Но такая ответственность может быть особо обусловлена в договоре об уступке долгового требования. В ряде случаев она предусмотрена законом.

На основании ст. 15 Положения о переводном и простом векселе от 7 августа 1937 г.: "Индоссант, поскольку не оговорено обратное, отвечает за акцепт и за платеж...". При этом в силу ст. 47 того же Положения индоссанты наряду с другими обязанными по векселю лицами являются солидарно обязанными перед векселедержателем. Эти положения установлены для индоссамента переводного векселя, но ст. 77 того же Положения распространяет их действие также на простой вексель.

Следовательно, при уступке вексельного требования в порядке индоссамента индоссант отвечает за акцепт переводного векселя и за платеж по переводному и простому векселю и притом отвечает солидарно, наряду с другими лицами, обязанными по тому же векселю.

Норма эта диспозитивна. Индоссант может устранить эту свою ответственность, указав на препоручительный характер передачи векселя или поставив оговорку "без оборота на меня" (ст. 18 Положения).

Такие же правила установлены Положением о чеках, утвержденным постановлением ЦИК и СНК СССР от 6 ноября 1929 г. (СЗ СССР 1929 г. N 73, ст. 696). Правда, должно быть отмечено, что правила об индоссаменте в применении к чекам в настоящее время не имеют применения во внутреннем обороте. Выдача ордерных чеков не производится. Банк оплачивает чеки первому чекодержателю. Поэтому передача чеков практически не имеет применения.

Нельзя согласиться с утверждением И.Б. Новицкого[526], что уступку права следует отличать от индоссамента, так как передающий право по ст. 124 ГК РСФСР отвечает только за действительность передаваемого права требования, а надписатель - и за действительность и за осуществимость передаваемого права. Кроме того, отличием индоссамента является также возможность ухудшения положения должника после передачи (имеется в виду отпадение возражений при переходе векселя к добросовестному приобретателю).

Между тем в ст. 124 ГК РСФСР вовсе не определена ответственность цедента, а ст. 202 ГК РСФСР является диспозитивной нормой. Что же касается особенностей индоссамента, проистекающих из абстрактного характера векселя и чека, то они лишь свидетельствуют о том, что индоссамент является специальным видом уступки требования.

С другой стороны, И.Б. Новицкий прав, считая норму ст. 202 ГК РСФСР распространимой лишь на случаи возмездной передачи требования. При безвозмездной уступке требования по общему правилу нет ответственности также и за действительность даримого требования[527]. Противоположную точку зрения развивает в своей докторской диссертации М.И. Бару[528], в рассуждении которого проявляется тенденция к полному снятию различий в регулировании возмездных и безвозмездных отношений, в построении соответствующих правовых институтов. В частности, он отвергает положение о различном объеме и пределах ответственности по возмездным и безвозмездным договорам. Меньшая строгость требований, предъявляемых к лицу, уступающему имущество, в том числе имущественное требование, или оказывающему услугу безвозмездно, ведущая свое происхождение от римского права, признается автором совершенно неприемлемой для советского гражданского права. Он предлагает в будущем Гражданском кодексе полностью уравнять по содержанию обязанностей и характеру ответственности продавца и дарителя, наймодателя и ссудодателя, возмездного (и притом в виде промысла) хранителя и хранителя безвозмездного (и притом не в виде промысла).

С этим отрицанием специфической роли момента безвозмездности нельзя согласиться. Нельзя предъявлять одинаковые требования и притом возлагать такую же ответственность на лицо, уступающее имущество или оказывающее услугу безвозмездно, как на лицо, получающее за это имущество или услугу встречное удовлетворение.

Даритель уступает одаренному вещь со всеми ее достоинствами и недостатками, в том числе и с недостатками в праве на данную вещь. Поэтому на дарителя не должна быть возложена ответственность за отсуждение вещи у одаренного. У последнего, при отсуждении у него подаренной ему вещи, отпадает лишь тот прирост имущества, который он получил в результате дарения. Имущество, принадлежавшее ему до дарения, остается при этом незатронутым. Наоборот, покупатель, при отсуждении у него купленной им вещи, лишается и прироста имущества и покупной цены, уплаченной за данную вещь. Именно последней и определяется в основном объем убытков, возмещаемых на основании ст. 193 ГК РСФСР. По тем же соображениям на дарителя не должна быть возложена такая же ответственность за качество подаренной вещи, как на продавца. Этим, конечно, не снимается с дарителя ответственность за убытки, которые одаренный потерпел по вине дарителя в своем имуществе в результате получения дара. Вопрос о том, достаточно ли для возложения ответственности на дарителя любой вины с его стороны или же его ответственность наступает только при наличии умысла или грубой неосторожности, является спорным, хотя имеются некоторые основания для снятия с дарителя ответственности за неосторожность.

Приведенные соображения относятся в полной мере к разграничению ответственности при возмездной и безвозмездной уступке требования.

Уступка требования может иметь место в одностороннем обязательственном правоотношении. В этом случае происходит замена одной из сторон в обязательстве. Такая замена возможна, например, в договоре займа. Уступка требования здесь означает замену займодавца.

Наряду с этим возможна уступка требования, касающаяся отдельного требования в длящемся двухстороннем правоотношении. В этом случае не происходит замены субъекта всего правоотношения, но отдельное требование из целой цепи таких требований выделяется и передается стороной в данном обязательстве другому лицу. Так, например, наймодатель может уступить другому лицу требование о внесении отдельного (отдельных) платежа (платежей), наемной платы.

Основным юридическим фактом уступки требования (цессии) является договор между цедентом и приобретателем требования об уступке последнему определенного требования. Этот договор может быть возмездным, и тогда имеет место продажа долгового требования (ст. 202 ГК РСФСР), и безвозмездным, причем в этом случае имеет место дарение долгового требования.

Согласия должника по уступаемому требованию не требуется; но он должен быть уведомлен о состоявшейся уступке требования. Таким образом, это уведомление находится за пределами юридического состава цессии. По отношению к последней оно имеет лишь правоукрепляющее значение, поскольку "до уведомления должник вправе чинить исполнение прежнему кредитору", хотя последний уже не является кредитором, так как он уже уступил свое требование. Способ уведомления должника о состоявшейся цессии законом не установлен. Важно лишь, чтобы он достиг цели, т.е. чтобы должнику стало известно, что его кредитором является не прежний, а новый кредитор. С другой стороны, не имеет значения, от кого должник узнал о состоявшейся цессии. Важно, чтобы ко времени исполнения он о ней уже знал[529].

Ограничение правопреемства по кругу субъектов, могущих быть правопреемниками, предусмотрено относительно передачи требований (претензий и исков) к органам транспорта, вытекающих из договора перевозки грузов.

Статья 219 Устава железных дорог СССР 1954 года и ст. 221 Устава внутреннего водного транспорта СССР 1955 года по общему правилу не допускают передачи другим организациям или лицам права на предъявление претензий и исков за исключением случаев передачи такого права грузоотправителем грузополучателю или грузополучателем грузоотправителю, а также грузополучателем или грузоотправителем вышестоящей (на водном транспорте также нижестоящей) организации.

Повторяя эти положения, п. 9 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 21 февраля 1958 г. "О судебной практике по спорам, вытекающим из перевозки грузов по железнодорожным и водным путям" выдвигает презумпцию: "...Если имеется переуступочная надпись на предъявление претензии, то оформления права на предъявление иска не требуется"[530].

В указанных случаях право требования к органу транспорта, передается именно в интересах организации, которой оно передается. Здесь имеет место подлинное правопреемство в обязательственном праве требования. Такое именно правопреемство возникает при передаче права на предъявление претензии и риска к органу транспорта грузоотправителем грузополучателю или грузополучателем грузоотправителю, например, при приеме прибывшей продукции на ответственное хранение. В этом случае грузополучатель сам лишен возможности представить документ об оплате стоимости груза. Такое же положение имеется и в ряде случаев частичного отказа от акцепта.

Иначе обычно складываются отношения сторон при передаче права на предъявление претензии и иска грузополучателем или грузоотправителем вышестоящей (на водном транспорте также нижестоящей) организации. Осуществление переданного права (предъявление претензии и иска), как правило, производится в интересах передавшей организации и сама передача имеет целью поручение совершения указанных действий в интересах и за счет передавшей организации, хотя и от имени правопреемника.

Сама передача в этих случаях имеет препоручительный характер, а потому и правопреемство является фидуциарным, поскольку имеет место передача более полного права, чем это требуется внутренними отношениями между передавшим право требования грузополучателем или грузоотправителем и его вышестоящей организацией. Последняя, осуществляя чужое право, перед третьими лицами выступает так, как если бы она была его носителем[531].

Таково, например, выступление облпотребсоюза по требованиям нижестоящих организаций (райпотребсоюзов, сельпо) к органам железнодорожного и водного транспорта. При этом такое выступление, как предусмотренное уставом облпотребсоюза, могло бы иметь место и без передаточной надписи, но тогда, разумеется, от имени нижестоящей организации - грузополучателя. Наличие указания на передаточную надпись в ст. 219 УЖД и ст. 221 УВВТ не может служить препятствием, поскольку в этих статьях имеется в виду передача права, в которой нет необходимости при выступлении от имени грузополучателя.

3. Наряду с уступкой требования (цессией) возможно правопреемство в гражданско-правовой обязанности - принятие на себя долга другого лица (перевод долга). При этом имеет место правопреемство на пассивной стороне обязательства: замена одного должника другим[532].

На основании ст. 126 ГК РСФСР перевод должником своего долга на другое лицо допускается лишь с согласия кредитора.

Таким образом, юридический состав перевода долга является значительно более сложным, чем юридический состав уступки требования. В то время как для цессии достаточно договора между цедентом и новым кредитором, для перевода долга необходимы волеизъявления не только старого и нового должника, но также и кредитора, согласие которого входит в юридический состав перевода долга. В то время как должнику, по общему правилу, безразлично, кому исполнить обязательство, в частности, уплатить денежный долг, кредитору, как правило, далеко не безразлично, кто будет исполнять обязательство, с кого в случае неисполнения ему придется требовать исполнения с использованием государственного принуждения. Вот почему не может быть допущена замена должника другим лицом без согласия кредитора.

По аналогичным соображениям в силу ст. 127 ГК РСФСР поручительство и залог, установленные третьим лицом в обеспечение обязательства, прекращаются с переводом долга, если залогодатель или поручитель не изъявили согласия отвечать и за нового должника.

Поручитель и залогодатель, который является в данном случае вещным поручителем, при поручительстве за должника учитывали платежеспособность и кредитоспособность именно первоначального должника. Ради него они обязались отвечать за него и наряду с ним за его долг. Именно учитывая его свойства и качества и его экономическое положение, они пошли на риск. Поэтому замена должника исключает автоматический перенос поручительства и залога на обязательство нового должника без согласия поручителя или залогодателя.

4. Особым видом перевода долга на третье лицо и притом без согласия кредитора является страхование пенсий в следующих случаях.

1) При ликвидации юридического лица (государственного учреждения или предприятия, кооперативной или иной общественной организации), производящего выплаты пенсионных платежей в возмещение ущерба, причиненного жизни или здоровью лица на основании ст. 403-404, 413-414 ГК РСФСР, ликвидком обязывается судом к заключению с Госстрахом договора страхования пенсий в пользу лица (или лиц), которому производятся соответствующие выплаты по решению суда[533].

Капитализированная сумма пенсии передается Госстраху, который принимает на себя обязанность производства периодических платежей в пользу потерпевшего или его семьи пожизненно или до установленного в решении срока. Как указывает В.К. Райхер, здесь "совершается... перемена в лице пенсионного должника: вместо ликвидируемой организации таковым становится Госстрах; при этом в отличие от обыкновенного перевода долга (ст. 126 ГК РСФСР), такая перемена совершается без согласия кредитора, как никоим образом не затрагивающая его интереса"[534].

Высказанные сомнения относительно того, является ли данный вид страхования[535] подлинным страхованием, поскольку в нем отсутствует "страховой случай", для настоящего исследования не имеют существенного значения. Сходство со страхованием здесь имеется хотя бы по признаку наличия риска и условности обязанности страховщика. Прекращение обязанности страховщика поставлено в зависимость от наступления отменительного условия - смерти потерпевшего или иного обстоятельства, приводящего к прекращению обязанности Госстраха. Страхование и в этом случае является условной сделкой только не с отлагательным, а с отменительным условием[536]. Смерть застрахованного является в данном виде страхования "страховым случаем" особого рода.

Отрицание наличия условия в страховом правоотношении является общим мнением советской цивилистической науки, а между тем только уяснение условного характера обязанностей страховщика позволяет правильно понять ряд их особенностей. Именно условность договора страхования пенсий и наличие в нем своеобразного "страхового риска" связывает его с институтом страхования.

2) В соответствии с указанием постановления 36-го Пленума Верховного Суда СССР от 22 февраля 1932 г. "О порядке взыскания с иностранных пароходств возмещения за увечье или смерть, причиненные гражданам СССР"[537], постановление ЦИК и СНК СССР от 23 ноября 1927 г. "О капитализации пенсий и платежей, причитающихся с ликвидируемых предприятий за увечье или смерть" применяется по аналогии также при взыскании с иностранных пароходств возмещения за увечье или смерть, причиненные гражданам СССР.

В данном случае также обеспечивается потерпевшему или членам семьи, находившимся на его иждивении, регулярное и надежное получение периодических платежей при недопущении в то же время капитализированной выплаты этих платежей потерпевшему или его иждивенцам. Особенностью здесь является то, что присуждение сразу направлено на обязание ответчика к заключению с Госстрахом договора страхования пенсий в пользу застрахованного (застрахованных) истца (истцов). Госстрах так же, как и при ликвидации организации плательщика, принимает на себя обязанность ответчика по производству платежей в пользу истцов.

5. Форма уступки требования и перевода долга определена ст. 128 ГК РСФСР. Согласно данной статье уступка требования и перевод долга должны быть совершены, поскольку в законе нет специальных указаний, в форме, установленной для договоров вообще. Уступка требования или перевод долга, вытекающих из договора, совершенного в письменной форме, во всяком случае должны быть облечены в такую же форму.

Таким образом, договоры об уступке требования и переводе долга на сумму свыше 50 руб. должны быть совершены в письменной форме, за исключением случаев, особо предусмотренных законом (ст. 136 ГК РСФСР). Несоблюдение этого правила лишает стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение договора на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные доказательства (примечание к ст. 136 ГК РСФСР).

Специальные указания ст. 211 ГК РСФСР, устанавливающей, что договор займа на сумму свыше 5 руб. должен быть совершен в письменной форме под страхом последствий, предусмотренных в примечании к ст. 136, соответственно относится и к уступке заемного требования и к переводу долга по договору займа.

Перевод долга на Госстрах путем заключения договора страхования пенсии на основании ст. 379 ГК РСФСР должен быть совершен в письменной форме под страхом его недействительности, как и всякий другой договор страхования.

6. В некоторых случаях, предусмотренных законом, уступка требования происходит при наличии сложного юридического состава, в основе которого лежит другое обязательственное правоотношение. При этом уступка требования является результатом исполнения обязанности одной из сторон другого обязательства или же входит непосредственно в состав этого исполнения.

Среди таких случаев следует прежде всего указать на исполнение обязательства поручителем за главного должника. В силу ст. 246 ГК РСФСР поручитель, исполнивший обязательство вместо должника, становится на место кредитора по главному обязательству. Юридическим фактом такого перехода права требования является исполнение обязательства поручителем. На основании ст. 243 ГК РСФСР этот результат не наступает, если должник тоже исполнил обязательство, не будучи уведомлен поручителем об его намерении уплатить долг за главного должника. Тогда у поручителя возникает требование к кредитору о возврате полученного им повторного исполнения[538].


Примечания:

[524] См. М.М. Агарков. Ценные бумаги на предъявителя, Очерки кредитного права, изд-во НКФ СССР, 1926; его же. Учение о ценных бумагах, изд-во НКФ СССР, 1927, стр. 64–66.

[525] См. М.М. Агарков. Обязательство по советскому гражданскому праву, Юриздат, 1940, стр. 62–67; И.Б. Новицкий. Участие кредитора в исполнении договорного обязательства ("Советское государство и право" 1947 г. N 7, стр. 27, 29–31); В.К. Райхер. Новая роль кредитора в советском социалистическом праве. Очерки по гражданскому праву, изд-во ЛГУ, 1957, стр. 115–127; его же. Правовые вопросы договорной дисциплины, изд-во ЛГУ, 1958, стр. 88–96.

[526] И.Б. Новицкий и Л.А. Лунц. Общее учение об обязательстве, Госюриздат, 1960, стр. 227 и сл.

[527] Там же, стр. 226 и сл.

[528] М.И. Бару. Возмездность и безвозмездность в советском гражданском праве, докторская диссертация, М. 1958, стр. 128, 134, 603, 604, 606.

[529] См. по этому вопросу Институт советского права, Гражданский Кодекс РСФСР, комментарий под ред. А.Г. Гойхбарга, И.С. Перетерского и З.P.Тетенборн, вып. III; Обязательственное право, Госиздат, М. – П., стр. 33 и сл.; О.С. Иоффе. Советское гражданское право, курс лекций, ч. I, изд-во ЛГУ, 1958, стр. 418–420.

[530] "Бюллетень Верховного Суда СССР" 1958 г. N 2, стр. 11.

[531] См. О.С. Иоффе. Советское гражданское право, изд-во ЛГУ, 1958, стр. 208 и сл.

[532] См. И.Б. Новицкий и Л.А. Лунц. Общее учение об обязательстве, Госюриздат, 1950, стр. 228–232; О.С. Иоффе, Советское гражданское право, изд-во ЛГУ, 1958, стр. 420 и сл.

[533] См. постановление ЦИК и СНК СССР от 23 ноября 1927 г. "О капитализации пенсий и платежей, причитающихся с ликвидируемых предприятий за увечье или смерть" (СЗ СССР 1927 г. N 65, ст. 661), Правила страхования пенсий от 4 августа 1944 г. N 418 § 2, 3, 9 ("Источники советского гражданского права", Госюриздат, 1961, стр. 784).

[534] В.К. Райхер. Общественно-исторические типы страхования, изд-во Академии наук СССР, 1947, стр. 227–228. См. О.С. Иоффе. Советское гражданское право (курс лекций), Отдельные обязательства, изд-во ЛГУ, 1961, стр. 452.

[535] В.К. Райхер. Общественно-исторические типы страхования, изд-во Академии наук СССР, 1947, стр. 227.

[536] Ср. К.А. Граве и Л.А. Лунц. Страхование, Госюриздат, 1960, стр. 172–175.

[537] "Сборник действующих постановлений Пленума Верховного Суда СССР 1924–1957 гг.", Госюриздат, 1958, стр. 146–147.

[538] На основании ст. 4 и 33 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик обязательство возникает, в частности, "...вследствие приобретения или сбережения имущества за счет средств другого лица без достаточных оснований"; см. также ст. 399 ГК РСФСР.