Энгельман И.Е. О давности по русскому гражданскому праву: историко-догматическое исследование
Профессор Морошкин отвергает и другое положение, высказанное в решении Сената, что будто в истории различие между землями, принадлежащими церквам по писцовым книгам или актам и отведенными от прихожан, делалось вовсе не в том смысле, чтобы отведенные церквам земли почитались состоящими у них лишь на праве пользования, а не на праве собственности[355]: во всяком случае означенное правило вовсе не имело в виду ограничивать прав церквей на отведенные земли: не умаляло их значения в смысле церковной собственности[356]: при упразднении церквей отведенные им земли возвращались или продавались просто по ненадобности, а не потому, чтоб они не считались принадлежащими церквам на праве собственности. Профессор Морошкин прямо говорит:[357] <по прежним узаконениям и церкви они (т.е. церковные земли) принадлежали не на праве собственности, а на праве владения; ибо которые за отсутствием церквей лежат впусте, возвращаются прежним владельцам. Но сие правило отменено узаконениями 1808 года июля 26 и 1829 года декабря 6 § 11. По разуму этих узаконений церковная земля стала собственностью церкви>. Мнение Сената, что отведенные церквам земли состоят в собственности их, а не только в пользовании относительно земель, отведенных от казны, прямо противоречит закону, ст. 560 ч. 1 т. Х, при дополнении которой в 1845 году имелись в виду именно отведенные церквам казенные земли[358].
Взгляд нашего правительства на применение давности к церковным землям виден из законов и их мотивов.
1. <Манифестом от 17 марта 1775 г., узаконив, что всякое дело или преступление уголовное, которое в течение 10 лет не сделалось гласным, долженствует предано быть вечному забвению, право сего 10-лет-него срока распространяем и на все дела гражданские, как между частными людьми, так и между ними и казной>[359].
2. <Всякое прикосновение к общим коренным законам, каковы суть 10-летняя давность, может подать повод к размножению тяжеб и тем поколебать собственность>[360].
3. <Случаи, кои не входят ни в которую из определенных давностей, а также нет об них и точного положения, что на них никакая давность не распространяется, то все эти статьи и случаи подвержены действию давности>[361].
4. <Желая положить преграду непрестанному возобновлению в области Бессарабской тяжебных дел, происходящих от неясности узаконений сего края о давности и противных как пользам частным, так и благосостоянию общему, повелеваем: сообразоваться к манифестам 28 июня 1787 года, признавая недействительным всякое предъявление права на собственность, в стороннем владении состоящую, буде в течение 10 лет иска не было>[362].
5. <Правило 10-летней давности, столь для общественного благоустройства необходимое, бывает иногда упускаемо из вида присутственными местами, отчего рождается несправедливая проволочка: нарушается спокойствие на само право собственности владельцев: почему подтвердить о точном соблюдении, с тем, чтобы дела, законом от правила 10-летней давности именно не изъятые, ни в каком случае и ни под каким предлогом не были решаемы вопреки 4 п. манифеста 1787 г.>[363].
6. <40- и 30-летнюю давность оставить лишь по делам прошедшего времени, с тем, чтобы иски об имуществе, находящемся в стороннем владении, как-то: частном, церковном или казенном, были предъявлены в течение 1 года, вперед по всем делам спорным принять в руководство 10-летнюю давность>[364].
7. <Общий коренной закон о 10-летней давности есть постановление, охраняющее неприкосновенность владений каждого, и распространен не только на все области, но и на все дела, что если допустить изъятие единственно для церковных имений в Имеретии, то сие подало бы повод к возрождению новых бесконечных споров и притязаний к таким недвижимым имениям, коих спокойное владение утверждалось общим для всех законом. По сим соображениям Гос. Сов. положил: 10-летнюю давность, распространенную на Грузию в 1827 г., оставить в своей силе и по делам о церковных имениях в Имеретии>[365].
8. <Земли церковные от посторонних притязаний ограждаются тем же порядком производства дел об оных, какой установлен в ограждение неприкосновенности государственных имуществ>.
9. Общие мотивы закона 23 апреля 1845 года: <По мнению Министра Юстиции, предполагалось изъять особым постановлением земли и угодья, отведенные казенным крестьянам в надел, нарезанные церквам и монастырям в узаконенной пропорции и отмежеванные городам на выгоны, которые все по самому свойству назначения своего не должны подлежать давности владения>. <Но Государственный Совет отклонил это предложение, потому что как земли казенные, так и отведенные названным крестьянам, нарезанные церквам и городам, могут в известных случаях и при соблюдении особых правил быть отчуждаемы и поэтому не должны быть изъяты от действия земской давности>[366].
Этот длинный ряд законов и мотивы к закону 23 апреля 1845 года доказывают, как последовательно и непоколебимо правительство наше держалось начала применения давности ко всем землям, не исключая церковных. Если допускались изъятия, то лишь при безусловной необходимости, на основании особого закона, как при изъятии межей и заповедных имений. Предложенное несколько раз изъятие церковных земель прямо и положительно отклонено, так что об изъятии их путем <толкования> не должно было бы быть речи.
В решении, которым произведено такое толкование, и в особенности защитниками его, некоторые из приведенных узаконений толкуются в смысле, будто они доказывают изъятие церковных земель из действия давности или, по крайней мере, сомнение правительства в правильности применения к ним оной. По мнению сенатора С.В. Пахмана, упоминание в коренном законе о давности, манифесте 28 июня 1787 года (16551), только о землях частных и казенных, а не церковных, возбуждает сомнение, распространяется ли давность на земли церковные, так как вообще церковные дела противополагаются гражданским. Последнее правильно относительно собственно церковных, т.е. духовных, дел, но не относительно гражданских дел духовного ведомства, которые со времен Петра Великого решаются гражданскими судами по гражданскому праву. Манифест же, употребляя выражение дела гражданские в противоположность к уголовным, обнимает, очевидно, и гражданские дела церквей. Исключение гражданских дел духовного ведомства потому уже совершенно невероятно, что этим открылась бы возможность отыскивать судом возвращение отобранных в казну населенных имений сего ведомства. Екатерина II, окончательно решив этот вопрос, была слишком умна и осмотрительна, чтобы сама подать повод возобновления его. Поэтому слова манифеста: не позволяем, чтобы сии статьи инако толкуемы были, как по самим словам их, приведенные С.В. Пахманом в пользу его мнения, обращаются как раз против оного. В манифесте ясно сказано: все гражданские дела, - а споры духовного ведомства об имуществе суть гражданские, а не духовные дела. Равно неосновательна ссылка на закон 23 апреля 1845 года, из молчания которого о церковных землях выводится заключение, что правительство причисляло дела о них к тем делам, по которым при составлении будущего уложения могут быть сделаны исключения из действия давности, между тем из напечатанных за треть столетия тому назад[367] подробных мотивов к этому закону всякому могло быть известно, что Государственный Совет прямо исключал допустимость такого изъятия церковных земель из-под действия давности.
Что касается попыток сенатора С.В. Пахмана и профессора А.С. Павлова привести указ 3 января 1829 года N 2576 о применении давности к землям монастыря и 28 февраля 1835 года N 7912 о невозможности изъять церковные земли в Имеретии из действия давности, в виде доказательств в пользу изъятия церковных земель, мы приведем опровержение их г. Каминкой[368]. Указывая, что при Екатерине II не было особенного покровительственного отношения к духовенству и поэтому распространение давности на казенные земли, казалось бы, ясно указывает, что не было речи об исключении для церковных земель, он подробно доказывает, что текст обоих указов прямо подтверждает применение давности к церковным землям. Указом 3 января 1829 года Сенат отказал монастырю в иске, потому что ввиду истечения 10 лет никакой спор о земле не может иметь более места. Хотя министр духовных дел и народного просвещения был крайне удивлен этим, но не опротестовал решения, а предложил, в ограждение духовной собственности, постановить, чтобы распорядительные акты на праве отчинном о духовной собственности совершались бы не иначе, как с утверждения начальства. Сенат постановил, что акты, совершенные без сего утверждения начальства, должны быть признаны ничтожными и не могут быть подводимы под право 10-летней давности. Этот указ, не вошедший в Свод Законов и имеющий, по мнению Сената, для настоящего вопроса особенную важность, а по мнению профессора Павлова[369], бывший предуказанием содержащегося в ст. 401 т. IX правила о полном ограждении церковной собственности, по правилам нашего законодательства считается лишенным на будущее время обязательной законной силы. Он, очевидно, не принят потому, что противоречил основному закону о давности.
Г-н А. Каминка продолжает[370]: <Можно было бы удивляться, каким образом это решение было возможно привести в пользу мнения о неприменении давности к церковным землям, если бы защитники сенатского решения не пошли еще дальше, утверждая, что и законы о распространении 10-летней давности на дела о церковной собственности в Грузии отнюдь не свидетельствуют о том, что эта давность действует по делам о церковной земле в остальной России>[371]. В Грузии в 1827 году введен общерусский закон о давности. Экзарх Грузии ходатайствует об изъятии церковных имений в Имеретии из действия упомянутого общего закона. Отказ в сем ходатайстве и подтверждение о применении сего закона защитниками сенатского решения объявляется местным законом. Допущение изъятия было бы действительно местным законом, но отказ в допущении изъятия и подтверждение применения общего закона никак не является таковым. Мы привели выше текст Высочайше утвержденного решения Государственного Совета по этому делу, из которого видно, что давность применялась по нашим законам к церковным имуществам во всей Империи.
При ясности сего и других постановлений отпадают все попытки толковать их в противоположном смысле, опровергнутые подробно в статье А. Каминки. Приведем только еще следующее место[372]: <С.В. Пахман полагает, что в этом постановлении, как данном для одной лишь местности, нельзя, конечно, видеть какого-либо подтверждения того же правила и для всех церковных земель в России: Это видно и из самого мотива указа: отказано в ходатайстве не потому, что никакого изъятия не допущено и для церковных земель в России: что было бы прямым ответом на вопрос, а лишь потому, что <если допустить> изъятие для Имеретии, то оное имело бы такие-то последствия>. При таком толковании совершенно ясных слов припоминается отзыв профессора канонического права Горчакова по поводу теории неотчуждаемости монастырских земель: <они изучали правила церкви о церковных имуществах с предвзятой мыслью, выработанной ими в воодушевлении ревности за церковь, среди нравственных увещаний к обществу, под влиянием споров с обидящими церкви. В таком настроении они видели подтверждение своей мысли во всех правилах церкви, в которых говорилось о твердости церкви и ее законов на земле и во всех отражениях, которые, если брать их вне контекста, совпадали с их намерением, по которым в контексте не подтверждали их мыслей>[373].
Профессор Павлов не идет так далеко, как его созащитник, он говорит: с принципиальной точки зрения закон о давности, конечно, не допускал никакого изъятия в пользу церковных земель. Но что требовалось общим правилом: все виды земельной собственности в России подлежат действию давности, - то в отношении к церковным землям устранялось силой уже известных нам специальных законов, ограждающих эти земли: от всяких посторонних притязаний. Такого характера не имели и не могли иметь в глазах нашего правительства церковные земли в новоприсоединенных к России Грузии и Имеретии.
Оставляем в стороне странное положение, что закон о давности не допускает исключений с принципиальной точки зрения, равно как и недоказанное положение, будто православные храмы в Грузии должны быть менее ограждаемы от всяких посторонних притязаний. Мы должны признать его мнение неправильным, потому что причины отказа прямо указаны: в России такое исключение неизвестно. <Профессор Павлов приписывает государственному совету довольно странный способ рассуждения: он хочет будто бы сказать, что церковные земли в Грузии это не то, что в остальной России, а говорит, что в остальной России для всех дел существует давность, а потому из ее действия не исключены земли в Грузии.
Далее аргументация раскрывает связь между правилом и исключением: если по существу наших законов о церковной земле она не может подлежать действию давности, то она не может подлежать таковой на всем пространстве России, на которое распространены те же законы>.
Таким образом, и эта попытка доказать, что наше правительство смотрит на церковные земли как не подлежащие давности или сомневается в правильности применения ее к ним, не удалась.
Что касается практики Сената, то попытки изъятия из действия давности известных предметов случались в истории Сената несколько раз, но всякий раз обнаруживалось, что Сенат этим грешил против логики, справедливости и духа русского права[374].
Так, Сенат, не замечая настоящих доводов перерешения неправого дела с целью не допустить вопиющей несправедливости, прибегнул к толкованию, что дела, решенные Высочайшими повелениями, не подлежат давности, из чего со временем дальнейшим толкованием выводил, что и сенатские указы не подлежат давности, пока, наконец, Государственный Совет в мотивах к закону 23 апреля 1845 года не доказал всей неосновательности и недопустимости этих изъятий, и они отменены были[375].
В этом случае дело шло о защите лиц, отыскивающих свободу из крепостного состояния. С течением времени Сенат преврат
Раздел II Догматическое изложение постановлений русского гражданского права о давности
История давности показала, что действующие постановления о давности основываются на манифесте 28 июня 1787 года, которым Екатерина II распространила <право 10-летнего срока>, введенное в 1775 году по делам уголовным, на все дела гражданские. Нововведенная исковая давность была дополнена затем, при издании Свода Законов 1832 года, статьей о давности владения, в которой положительно изображено последствие исковой давности относительно права собственности на вещи недвижимые. По неопределенности и неполноте своей этот закон, как lex imperfecta, не мог иметь существенного значения в практической жизни, в которой положительное действие имела лишь исковая давность, пока в 1872 году Сенат в кассационном решении не установил порядка приобретения права собственности на недвижимые вещи давностью владения.
С этого времени давность владения стала на самом деле способом приобретения права собственности на вещи недвижимые и получила непосредственное практическое значение.
Поэтому при изложении постановлений русского права о давности ныне следует отличать два учреждения: 1) давность владения и 2) давность исковую.
Отдел I. Давность владения
§ 18. Глава I. Понятие давности владения
I. Определение давности владения. – II. Условия давности владения. – 1. Владение в виде собственности. – 2. Владение спокойное, непрерывное, бесспорное. – Спор о значении этих выражений. Путь к разрешению спора руководством постановлений французского права. – а) Владение бесспорное. – b) Владение непрерывное. – c) Владение спокойное. – 3. Владение в течение срока давности. – По русскому праву не требуется ни justus titulus, ни bona fides. Мнения К.Д. Кавелина.
I. Определение давности владения
Давность владения (usucapio, Ersitzung) есть один из непосредственных способов приобретения права собственности. Определение его содержится в ст. 557 [ч. 1 т. X Свода Законов]:
Земской давностью, или давностью владения, называется спокойное и бесспорное продолжение его в течение законом определенного времени, которое называется сроком давности.
В этой статье выражения: земская давность и давность владения употребляются как безразличные[393]. Из нее видно, что основанием приобретения есть владение, которое временем превращается в собственность. Владением при известных обстоятельствах по истечении определенного срока времени приобретается право собственности[394].
II. Условия давности владения
Условия владения, необходимые для действия давности, определены в ст. 533, 558-560 ч. 1 т. Х Свода Законов.
Статья 533: Спокойное, бесспорное и непрерывное владение в виде собственности превращается в право собственности, когда оно продолжится в течение установленной законом давности.
Примечания:
[355] А. Карабегов,
стр. 82.
[356] Ibid., стр. 83.
[357] <О владении>,
стр. 201.
[358] См. выше, стр.
205-207.
[359] Именной указ
1808 г., сентября 22, N 23282.
[360] Мнение Государственного
Совета 1815 г., июня 21, N 25883.
[361] Именной указ
1826 г., мая 28, N 29486.
[362] Мнение Государственного
Совета 1823 г., августа 31, N 29601.
[363] Мнение Государственного
Совета 1827 г., апреля 2, N 1107. О введении в Грузии 10-лет-ней давности.
[364] Мнение Государственного
Совета, изложенное в Синодском указе 1835 г., февраля 28, N 7912.
[365] Высочайше утвержденное
положение об обеспечении православного духовенства землями в губерниях
Витебской и т.д., 1842 г., июля 20, N 15872, п. 8.
[366] См. выше, стр.
205-209.
[367] См. выше, стр.
194-215.
[368] <Ж. Ю. О.>. 1895,
VI, стр. 59 и сл.
[369] <Русское Обозрение>.
1891, октябрь, стр. 608.
[370] <Ж. Ю. О.>. 1891,
V, стр. 61.
[371] <Ж. Ю. О.>. 1891,
V, стр. 61-65.
[372] <Ж. Ю. О.>. 1891,
V, стр. 63.
[373] О земельном владении
всероссийских митрополитов, патриархов и Св. Синода, стр. 158.
[374] См. выше, стр.
180-189.
[375] См. выше, стр.
180-182.
[393] См. выше, стр. 216-217.
[394] См. выше, стр. 277
и сл.
