Петражицкий Л.И. Права добросовестного владельца на доходы с точек зрения догмы и политики гражданского права
Против нашего объяснения давности можно сказать, что не всегда владение в течение 10 лет влечет за собой указанное нами изменение годного дестинатара; иногда это наступает скорее, иногда позже, а иногда вовсе не наступает. Превращение материала в nova species тоже не всегда влечет за собой перемену правильного дестинатара, и т. д. Но точно так же можно спорить и против объяснения брачного возраста указанием на половую зрелость - путем доказательства, что половая зрелость наступает как у мужчин, так и у женщин в весьма различное время, иногда значительно раньше, иногда значительно позже установленного срока, например 16 лет. Правильное правно-политическое объяснение требования диссертаций для приобретения права на профессуру можно опровергать тем, что есть хорошие ученые без диссертации и невежды, написавшие и защитившие диссертации, etc. etc.
Другими словами, тот вид аргументации, которым пользуется Пернис (и другие, ср. ниже), доказывает только то, что мы, с одной стороны, недостаточно еще знакомы с общими характерными свойствами права, что у нас нет еще достаточно развитой теории права, а затем, что мы не привыкли еще и к обсуждению правно-политических теорий; но против самих теорий такие аргументы еще ничего не доказывают. Такого же рода аргументы, как у Перниса, повторяются и в позднейших замечаниях разных критиков по поводу моей теории.
Так, например, аргументацию и ошибки Перниса (в том числе и ошибочное толкование моей теории, будто существо и правильность ее зависят от надобности fructus extantes для нового хозяина, несмотря на особое и подробное указание на неправильность такого толкования в первом русском издании (стр. 187 сл., ср. выше, стр. 252), повторяет проф. Ефимов в своей брошюре: Lnigme des fruits en droit romain. Paris, 1899[227].
Варьирует аргументацию Перниса и Гримм в названной выше рецензии, обращая, в частности, внимание на случаи виндикации животных ("во всех тех случаях, в которых объектом виндикации являются как отдельные животные, так в особенности целые стада, еще большой вопрос, для кого из заинтересованных лиц, для собственника ли или владельца, соответствующие fructus extantes, как-то: приплод, шерсть, молоко, жир, "в среднем случае" имеют большую ценность, притом не с частнохозяйственной, а именно с народнохозяйственной точки зрения: допустим, например, что владелец ведет молочное хозяйство или торгует мясом или шерстью" (стр. 478). Сверх сего он указывает, что и fructus extantes не всегда могут быть выданы без всяких пертурбаций для владельца (стр. 479)[228].
Погрешности в том же направлении встречаются и в замечаниях Scheya о моей теории в его исследовании Ueber den redlichen und unredlichen Besitzer. Он правильно понимает и излагает смысл моей теории, решительно и без оговорок присоединяется к основной ее идее относительно народнохозяйственного вреда обязанности возвращения fructus consumpti (хотя бы и сохранилось обогащение от них в имуществе владельца, стр. 121 и сл.), соглашается и с моим объяснением значения fructus extantes для хозяйственного преемника владельца с точки зрения римского хозяйственного быта, но вносит в мою теорию института или, точнее, в соответственные мои цивильно-политические предложения следующие две поправки, являющиеся более последовательным проведением в частностях основных мыслей моей теории.
1. Он считает "поразительной" непоследовательностью именно с точки зрения проводимого мной взгляда на причины особых льготных правил ответственности добросовестных владельцев, что я считаю необходимым условием этих льгот извинительность заблуждения владельца (стр. 137), ведь народнохозяйственные последствия bona fides и соответственных норм вовсе не изменяются от того, что заблуждение было, может быть, неизвинительно.
2. Как уже указано выше (стр. 251, прим.), он подробно разбирает и опровергает по существу возражения Перниса относительно fr. extantes, но полагает, что возврат fructus extantes теперь, ввиду того, что они часто сохраняются в ожидании лучших цен и т. п., должен быть заменен непосредственным применением принципа годного дестинатара, а имен-но возвратом продуктов, в конкретном случае необходимых для дальнейшего хозяйства.
Полагаю, что уважаемый автор отказался бы от обеих этих поправок, несмотря на остроумие и частичную правильность их (особенно замечания о bona fides), если бы принял во внимание значение указанных выше технических свойств и тенденций юридических норм (ср. также: Frucht-vertheilung, S. 251 fg., и ниже 24).
Наконец, ошибочными или во всяком случае недостаточно разъясняющими существо дела являются и мои прежние рассуждения об "обыкновенном, среднем случае, который именно должно принимать во внимание право", несмотря на авторитет Феофраста и других древних мудрецов, изречения коих приводятся в подкрепление. В самом деле, эти рассуждения вовсе не объясняют того, почему же право установляет такие нормы, которые "в обыкновенном, среднем случае" подходят, а в других случаях оказываются не вполне соответствующими существу дела; ведь проще и лучше было бы то, что "в обыкновенном, среднем случае" бывает, "quae ??? ?o ???????? accidunt", и в чем коренится правно-политически решающий и оправдывающий данную норму момент, так и возвести в юр. условие (в юр. факт), в гипотезу соответственной диспозиции. Тогда бы норма оправдывалась в соответственном направлении во всех случаях своего применения, а не только в преобладающей массе случаев. Эта неполнота освещения, недостаточная выясненность всего того, что следовало бы при развитии и обосновании теории принять во внимание и разъяснить, объясняет отчасти и оправдывает сомнения противников этой теории.
Сохранил я прежнее изложение, дополняя лишь его надлежащим добавочным разъяснением, в качестве материала, необходимого для понимания дальнейшей литературы вопроса.
ЧАСТЬ III Права добросовестных владельцев на доходы с точки зрения современной цивильной политики и новых гражданских уложений
§ 24. A. Положительные цивильно-политические предложения…
Настоящая, последняя, часть нашего исследования может быть изложена сравнительно кратко, потому что все главные посылки для предлагаемых здесь выводов уже обоснованы и разъяснены в предыдущих частях изложения. Сказанным выше по поводу правил римского права можно mutatis mutandis воспользоваться для выработки и обоснования современных цивильно-политических постулатов и для цивильно-политической критики положений новых законодательств.
Нередко исследование цивильно-политической функции различных положений и институтов римского права приводит лишь к отрицательному выводу для современной политики гражданского права, а именно оно обнаруживает, что raison d'être этих норм заключалась в какой-либо теперь не существующей особенности римской культуры вообще или, в частности, экономического, правового etc. строя тогдашнего времени, так что новые законодательства, подражающие в этой области римскому праву, являются примером наивного и бессознательного копирования древнего права вследствие отсутствия самостоятельного цивильно-политического понимания и знания вопроса[238]; напротив, рассмотрение и объяснение римских норм о fructus suos facere дало положительные результаты, годные и с точки зрения современной правовой политики, а не только интересные с исторической точки зрения, так что здесь, напротив, отступления новых законодательств от положений римского права являются вредным последствием отсутствия цивильно-политического понимания вопроса.
В самом деле, нетрудно убедиться, что те хозяйственно-политичес-кие соображения, которыми мы старались оправдать и объяснить римские правила о fructus suos facere, сохраняют свое значение и для современного общественного быта, так что, принимая их во внимание, сознательная современная цивильная политика приводит к требованию тех же юридических норм, которые путем бессознательного развития возникли в римском праве. В частности:
1. Что касается вредного экономического влияния внезапного и непредвиденного извлечения из хозяйства владельца суммы добросовестно извлеченных и потребленных доходов, то оно тем интенсивнее, чем развитее и сложнее экономический строй. Чем сложнее и деликатнее частнохозяйственные "организмы" и чем теснее их зависимость друг от друга, тем усиленнее правовая политика должна заботиться о возможном устранении или смягчении неожиданных хозяйственных ударов и внезапных нарушений status quo хоз. организмов и правильного отправления их функций. С другой стороны, увеличение трудности "борьбы за существование" и усугубление печальных общественных и этических последствий выхода из обычной житейской колеи главы хозяйства и семьи заставляют современную политику права тем более избегать таких норм права, которые бы могли повести к имущественному разорению "отцов семейств" и необходимости ликвидировать их прежнее хозяйство. Недаром развитие и осложнение экономического и общественного быта ведут к распространению всевозможных видов страхования, даже принудительного. Нельзя не намекнуть здесь и на культурно-воспитательное влияние прочности и обеспеченности хозяйственного и личного быта и спокойной уверенности в успехе осуществления задуманного хозяйственного плана. Чем более в этой области исключены неожиданности, тем более в народных массах развивается энергия, предприимчивость и хозяйственная солидность, тем менее источников апатии, лени или поведения на авось.
Эти хозяйственные в тесном смысле, социальные и культурно-воспитательные соображения могут показаться несоответствующими тому маленькому уголку права, к которому мы их применяем, и нам уже пришлось слышать замечание критики о преувеличении и идеализировании. Но политика гражданского права только тогда достигнет надлежащей глубины и успеха, если мы приведем все ее части и вопросы в связь с общими и широкими задачами развития благосостояния и культуры и сообразно с общими великими идеями и задачами правовой политики осветим и устроим каждую часть и частицу правового механизма. Конечно, рациональное устройство нашего маленького института распределения доходов не уничтожит массы причин хозяйственных потрясений и случаев незаслуженного разорения и не устранит массы источников чувства необеспеченности, лени и апатии, но все-таки и оно в своей скромной области является вкладом для достижения этих целей, и если удачно провести те же идеи в прочих областях гражданского права, в административном, финансовом, уголовном праве etc., то уже является большая и серьезная экономическая и культурно-педагогическая сила.
Итак, идея страхования от вреда, возникающего из непредвиденной необходимости выдачи fructus consumpti, имеет полное право на серьезное внимание со стороны современной цивильной политики и требует своего осуществления теперь еще настоятельнее, нежели в римскую эпоху сравнительно менее развитого экономического быта.
Точно так же не теряют для современной цивильной политики своего значения и те соображения, которые мы привели выше для оправдания права собственности на плоды как лучшего технического средства для осуществления основной идеи института.
2. Несмотря на приведенные общие соображения и выбор юридической фигуры "dominium" для их осуществления (или, точнее, именно вследствие указанного признания и обоснования права собственности владельца на плоды) и теперь следует защищать возвращение fructus extantes, как praestatio personalis при вещном иске.
Так как постановления новых гражданских кодексов о приобретении плодов основаны на непонимании смысла распределения плодов между собственником и добросовестным владельцем, смотря по тому, являются ли они fructus consumpti или extantes, и так как новые законодательства, подражая римскому праву в предоставлении владельцу права собствен-ности на плоды, устраняют кажущуюся несообразность и непоследова-тельность римского права - restitutio fructuum extantium, то мы на этом пункте должны остановиться подробнее. В пользу возвращения наличных плодов говорят следующие соображения:
а) экономическое назначение института вовсе не требует lucrum fructuum extantium, точно так же как закон o tignum iunctum имеет смысл только в случае iunctio и был бы излишним по отношению к tigna extantia, т. е. к тем материалам, которые еще не соединены со зданием, разрушение коего должно быть предупреждено;
b) но в таком случае предоставление fructus extantes является не только излишней и, так сказать, неэлегантной с точки зрения цивильно-политической теории, но и прямо вредной мерой.
Один из самых основных и существенных принципов современного частнохозяйственного строя и лежащей в его основании экономической политики состоит в гарантии собственнику доходов от предмета его собственности. Психическое воздействие этого именно принципа распределения ведет главным образом к тому, что, несмотря на свободу субъектов частных хозяйств распоряжаться как угодно (uti et abuti) частями народного капитала, являющимися их частным капиталом, несмотря на отсутствие общего предписанного и принудительного плана охранения и увеличения народного капитала и производства и распределения народного дохода, все-таки происходят сбережение и накопление средств производства, продукция таких предметов удовлетворения потребностей, в которых нуждается общество, и вообще все те полезные явления, которые ставятся в заслугу экономическому строю, основанному на праве частной собственности. Этот принцип имеет и глубокое культурно-воспитательное значение, приучая к трудолюбию, бережливости, энергии и т. п.
Как бы мы ни относились ко всей системе частно-правного строя как таковой, гарантия собственнику доходов от его собственности представляет, пока и поскольку эта система действует, существенную и в высшей степени важную часть ее, и умалять и нарушать эту гарантию без особой необходимости означало бы умалять и ослаблять полезное действие всей системы.
Предоставление плодов добросовестному владельцу представляет именно ограничение этой гарантии. Между тем как обыкновенно субъект права собственности может быть уверен, что его никто не может лишить доходов от его вещи, независимо от того, находится ли она в его владении или нет, соответствует ли фактическое положение вещи его праву или нет, в данном случае он лишается fructus rei вследствие случая, по которому вещь попала в чужое добросовестное владение. Для лишения его права на fructus consumpti есть налицо "magna necessitas" и постольку здесь может быть оправданно ограничение принципа гарантии доходов собственнику. Что же касается fructus extantes, то предоставление их случайному нарушителю права собственности вместо действительного субъекта этого права было бы неосновательным и вредным умалением полезного действия общих принципов гражданского права;
с) предоставление владельцу возможности при передаче имения собственнику забрать с собою fructus extantes, например копны скошенного на чужом лугу сена, вырубленные в чужом лесу дрова и т. п., оказывает вредное этическое влияние, а именно отрицательное влияние на тот весьма ценный элемент народной психики, который состоит в уважении к чужим правам и, в частности, к чужой собственности.
Что касается свободы владельца от возмещения ценности уже потребленных плодов, то она едва ли может влечь за собою какие-либо вредные последствия для народного правосознания. B. f. possessor, по извинительному заблуждению, был убежден в своем праве на извлечение и потребление доходов, и освобождение его от неожиданной и подчас весьма жестокой необходимости добыть и возместить соответственную ценности потребленных плодов сумму денег не может оскорблять народного правосознания: на нет и суда нет. Иное впечатление произвело бы забирание и вывоз из имения наличных плодов со стороны владельца. Между тем как потребление плодов было пользованием чужим имением по извинительной ошибке, собирание в свою пользу и вывоз из имения наличных плодов после обнаружения ошибки представляется уже сознательным извлечением выгоды на чужой счет, своего рода беззастенчивым триумфом правонарушения над правом собственника;
d) в силу этих соображений для обоснования нашего цивильно-политического постулата относительно наличных плодов нет необходимости прибегать к указанию на значение fructus extantes для дальнейшего хозяйства в имении как необходимого оборотного капитала in natura и на злоупотребления, могущие возникнуть из того, что владелец в состоянии с успехом потребовать от собственника несоразмерно большого вознаграждения за непользование своим правом на fructus extantes. Если бы даже эти соображения не имели значения, если бы владелец по отношению к fructus extantes был столь же годным экономическим дестинатаром, как и собственник, мы бы все-таки требовали введения restitutio fructuum extantium.
Но конечно, новые законодательства, милостиво предоставляющие владельцу все плоды, возбуждают против себя и тот упрек, что они наносят вред сельскому хозяйству, разъединяя продуктивные силы, имение и его естественный оборотный капитал, и создают безнравственные мотивы для вымогательства или нанесения вреда другому просто по злобе и желанию причинить неприятности противнику, выигравшему процесс.
С другой стороны, если бы предыдущие соображения (a. b. c.) в пользу возвращения наличных плодов не существовали, мы бы все-таки ради ненарушимости правильного хода сельскохозяйственного производства должны были бы требовать установления по крайней мере нормы, предписывающей владельцу оставить собственнику те наличные продукты, которые необходимы для дальнейшего хозяйства, в имении.
Впрочем, и при регулировании вопроса с этой только точки зрения, т. е. при отсутствии полного и всестороннего понимания цивильно-политической функции нашего института, мог бы возникнуть вопрос: не лучше ли предоставить собственнику все fructus extantes? То обстоятельство, что иногда fructus extantes или известная часть их могут не представлять продуктов, необходимых для дальнейшего хозяйства, едва ли является достаточным основанием создавать поводы для споров и процессов по поводу того, какие продукты in concreto должны быть предоставлены владельцу как излишек сверх необходимого хозяйственного запаса и какие должны остаться в пользу собственника[239].
Примечания:
[227] Стр. 7: «Petrazycki
a voulu rcemment remplacer la cause juridique par la canse conomique.
Selon lui 1attribution des fruits dans la revendication de la chose doit
etre faite dapres la destination naturelle de ces fruits, cest-a-dire
a celui qui en a le plus besoin au point de vue de l’economie politique.
Les fruits des immeubles (foin, grains de seigle, froment, fomier, etc.)
sont plus ncessaires au revendiquant (pour continuer la culture) quau
possesseur qui est oblige d’abandonner le terrain. Mais a priori ce principe
de leconomie politique est bilatral. Lquite se serait impose a 1arbitraire
du juge, et le juge ne se serait pas permis dexproprier les fruits du
defendeur, quand le demandeur nen tait pas seul destinataire; ce qui pouvait
avoir lieu dans la revendication des jardins fruitiers, des forets, des
meubles, etc. Evidemment ce principe ne correspond pas au recrit de Diocltien
qui exige quand meme la restitutions des fruits existants».
[228] Напротив, вполне
правильный по существу вид аргументации (основанный на применении проводимого
мной «принципа мотивации»), но в данном случае ошибочные доводы применяет
почтенный рецензент в дальнейшей своей аргументации против моей теории.
А именно, указав и подробно доказав, что есть немало случаев, в которых
«римский принцип об удержании fructus consumpti и о возврате fructus extantes»
нарушает принцип годного дестинатара (ценность и значение коего критик,
по-видимому, признает), далее он замечает (стр. 479):
[238] Ср., напр.: «Fruchtvertheilung», первую часть (о делении дотальных плодов)
и положения новых гражданских уложений о делении доходов при переходе
права пользования (eod. § 47).
[239] Ср. выше, стр. 253 и сл.
