На главную страницуКлассика российского права, проект компании КонсультантПлюс при поддержке издательства Статут и Юридической научной библиотеки издательства Спарк

Шершеневич Г.Ф. Наука гражданского права в России

Путеводитель по классике российской цивилистики

Предлагаемая в настоящем издании книга Г.Ф. Шершеневича <Наука гражданского права в России> вышла в свет в 1893 г. В ней нашли освещение основные этапы развития российской науки гражданского права с середины XVIII в. до 90-х годов XIX в. В книге дается ценный аналитический материал по обширному кругу произведений, изданных за указанный период российскими учеными. Благодаря данному материалу современный читатель книг серии <Классика российской цивилистики> может глубже понять мотивы и причины отнесения тех или иных произведений к классическому цивилистическому наследию. Этот же материал может стать базой для формирования предложений критически настроенных читателей по поводу того, какие произведения незаслуженно исключены редакционной коллегией серии из такого наследия. В силу отмеченного, <Наука гражданского права в России> является своеобразным путеводителем для читателей, составителей и издателей серии <Классика российской цивилистики>.

Книга Г.Ф. Шершеневича <Наука гражданского права в России> получила весьма противоречивую оценку юридической общественности: одни рецензии носили одобрительный характер (например, рецензия Е. Васьковского), другие - едкий и язвительный (например, рецензия А.Г.). Наверное, это не случайно. По собственному признанию Г.Ф. Шершеневича: <... обзор состояния науки гражданского права в России со времени перенесения ее на русскую почву до последних дней сам собой говорит о том, каковы могли быть ее результаты для жизни. Не имея традиций, улавливая каждую новую мысль в готовности создать из нее целое направление, наука не могла пустить глубоких корней в нашу практику и определить себе путь, по которому должны идти дальнейшие исследования ученых>. То есть само состояние науки гражданского права на момент выхода книги Г.Ф. Шершеневича не позволяло делать какие-либо фундаментальные выводы о закономерностях ее развития. Поэтому исследование науки гражданского права того периода носило в большей степени черты литературного обзора ее состояния.

При изложенных обстоятельствах была бы некорректна любая попытка оценки работы Г.Ф. Шершеневича <Наука гражданского права в России> современным автором. Историческая справедливость требует представить нынешнему читателю научные рецензии, написанные современниками Г.Ф. Шершеневича. Принимая подобное решение, редакционная коллегия серии <Классика российской цивилистики> учитывала, что в первом томе Курса торгового права, изданного в этой серии в 2003 г.[1], опубликована статья профессора В. Краснокутского, освещающая основные этапы жизни и творчества Г.Ф. Шершеневича.

В.С. Ем

Рецензии на книгу

Г.Ф. Шершеневич. Наука гражданского права в России. 1893 г.

На одной из страниц этого сочинения находится следующая фраза: <в противоположность криминалистам, цивилисты чрезмерно воздержаны в своей литературной деятельности и читающая публика знакомится с ними исключительно по диссертациям> (стр. ;241). Это замечание вполне справедливо, Но его нельзя применить к самому автору. Почтенный профессор Казанского университета Г.Ф. Шершеневич издает чуть ли не ежегодно по капитальному труду, относящемуся к области гражданского и торгового права. (<Система торговых действий>, 1888, <Курс торгового права>, 1888-1889, 2 изд. 1892, <Учение о несостоятельности>, 1890, <Авторское право на литературные произведения>, 1891.) Появившаяся в настоящее время чрезвычайно любопытная книга, излагающая в сжатом и ясном очерке историю науки гражданского права в России, служит новым доказательством выдающегося трудолюбия и литературной плодовитости автора.

<Рассматривая русскую литературу гражданского права в хронологическом порядке>, говорит проф. Шершеневич в самом начале своего сочинения, <мы замечаем последовательное отражение в ней влияния западной науки, постепенную смену направлений, соответствующую движению науки права на западе. В первое время мы находимся в области естественного права, в той форме, как оно разрабатывалось германскою и французскою наукою. Потом на смену ему является историческое направление, долго державшее в своих руках русскую мысль, пока в последнее время не проявились зачатки нового направления, в духе историко-фило-софской школы> (стр. ;3-4). Такова, по словам автора, схема развития русской науки гражданского права. Против нее можно только заметить, что для полноты в нее следовало бы внести указание еще на два направления: практическое (догматическое) и политико-экономическое, имевшее у нас видных представителей в лице Кавелина, Думашевского, Лешкова, Л.З. Слонимского и др.

По такой схеме и расположено сочинение проф. Шершеневича. В первой главе, обнимающей период времени от возникновения первого русского университета (московского в 1755 г.) до двадцатых годов нынешнего века, излагается вкратце содержание и делается оценка сочинений, написанных в духе школы естественного права; во второй ;- автор переходит к историческому направлению, господствовавшему у нас с тридцатых годов до издания судебных уставов 1864 г., в третьей и четвертой рассматривает, главным образом, догматические труды, на которые явился спрос после судебной реформы; наконец, пятая посвящена историко-фи-лософскому направлению. Что же касается политико-экономичес-кого, то ему не отведено особого места, оно излагается в третьей главе.

Сочинение, носящее, подобно труду проф. Шершеневича, историко-критический характер, может быть оцениваемо с двух точек зрения: со стороны содержания, т.е. полноты материала, собранного автором, и со стороны формы, т.е. способа разработки этого материала. В первом отношении труд проф. Шершеневича представляет собой почти полный свод наиболее выдающихся произведений русской цивилистической литературы. Мы говорим почти полный, потому, что в нем имеются некоторые пробелы. Правда, автор не упустил из виду ни одного труда первостепенной важности, однако, некоторые интересные сочинения и многие цивилисты, хотя не создавшие ничего первоклассного и самобытного, но с пользой работавшие на поприще науки, обойдены им молчанием. Так, автор только вскользь упомянул о разработке крестьянского обычного права (стр. 125), и не обмолвился ни единым словом об изучении обычаев инородческих племен России, для которого сделано уже кое-что в настоящее время (см., напр., библиографические указания в сочинении проф. Леонтовича: <Калмыцкое право, 1880> и <Адаты кавказских горцев>, 1882). Затем, проф. Шершеневич обошел молчанием весьма ценное сочинение Л.З. Слонимского: <Умственное расстройство и его значение в праве гражданском и уголовном>, 1879, а равным образом и труды некоторых других авторов, как, например, А.Л. Боровиковского (<Отчет судьи> и др.), Муллова (журнальные статьи), К.К. Змирлов (тоже), Гордона (тоже), К.К. Арсеньева (тоже), Н.В. Шимановского и др. Наконец, автором совершенно не указана литература по некоторым отделам гражданского права, например, о юридических лицах (соч. Александрова, 1865, Евецкого, 1876, Гервагена, 1888, проф. Суворова, 1892), о кладе и находке (статьи Муллова, Суворова) и пр. Если, быть может, проф. Шершеневич считал все эти труды, не имеющими научного значения, то ему следовало, по крайней мере, оговорить это, приведя их заглавия.

Обращаясь к способу обработки обширного материала, собранного автором, следует выставить на вид простоту и ясность изложения и безусловное беспристрастие в критической оценке рассматриваемых им произведений. Спокойным и ровным тоном излагает он основные идеи каждого труда и указывает на его достоинства и недостатки. Стремясь к наибольшей объективности, автор старается не выражать своих личных взглядов, не обнаруживать своей точки зрения и по возможности пользоваться критическими отзывами других. Это стремление к объективности навлекло на проф. Шершеневича упрек со стороны проф. Гольмстена. <Заметки проф. Шершеневича>, говорит указанный автор, <как-то отрывочны и неопределенны: его собственных воззрений никак не уловишь, не узнаешь - сторонник он или противник разбираемого им взгляда, а между тем никакая критика невозможна, если критик не указывает точно и определенно, какое положение он занимает в возгоревшемся споре>[1]. С последним нельзя согласиться. Напротив, самой лучшей критикой является именно та, которая доказывает несостоятельность мнений какого-либо автора с его собственной точки зрения или же с помощью твердо установившихся, вполне бесспорных принципов науки. Поэтому, если проф. Шершеневич не высказывает своих субъективных воззрений, то это служит не недостатком, а наоборот, достоинством его критики. Гораздо правильнее указание проф. Гольмстена на то, что замечания проф. Шершеневича по поводу известного спора о задачах науки гражданского права между гг. Пахманом и Гольмстеном, с одной стороны, и Муромцевым - с другой - <отрывочны и не определенны>. Действительно, оценка этого спора у проф. Шершеневича поверхностна и не исчерпывает предмета, оставляя читателя в неизвестности, кто из спорящих был прав.

Таким же беспристрастием и верностью как отзывы о разбираемых сочинениях, отличаются и делаемые проф. Шершеневичем характеристики наших выдающихся цивилистов: Мейера, К.П. Победоносцева, Кавелина, К.И. Малышева, С.А. Муромцева, С.В. Пахмана, А.И. Загоровского, П.П. Цитовича и др. Впрочем, некоторые из них (напр., Оршанский) заслуживали бы более подробного и сочувственного отзыва.

Сочинение проф. Шершеневича оканчивается весьма любопытным заключением. <Сделанный нами обзор состояния науки гражданского права в России со времени перенесения ее на русскую почву до последних дней сам собой говорит о том, каковы могли быть ее результаты для жизни. Не имея традиций, улавливая каждую новую мысль в готовности создать из нее целое направление, наука не могла пустить глубоких корней в нашу практику и определить себе путь, по которому должны идти дальнейшие исследования ученых. Вместе с тем судебная организация прошедших времен не допускала влияния науки на судебную деятельность. Здесь нашли себе приют такие начала, которые не могли найти себе оправдания в науке какого бы то ни было направления: Теория и практика шли у нас каждая своей дорогой, самостоятельно заботились о своем существовании и чуждались друг друга> (стр. 232). Эта ненормальная рознь, по словам автора, составляет у нас постоянное явление и продолжает существовать по настоящее время. При введении судебных уставов 1864 г., обновивших весь наш юридический строй, можно было ожидать, что это печальное явление будет устранено, но действительность не оправдала ожиданий. Проф. Шершеневич объясняет это, во-первых, обычной неустойчивостью русского человека, быстро теряющего энергию, во-вторых, влиянием сената, который придал своим решениям силу закона, и в-третьих, бедностью ученых сил, посвящающих себя разработке русского гражданского права.

Что касается первой причины, именно обломовщины, присущей натуре русского человека, то влияние ее сказалось в той быстроте, с какой в среде наших юристов остыло зародившееся было в шестидесятые годы рвение к науке. Этому охлаждению содействовал в значительной степени образ действий высшей судебной инстанции - сената, который с самого начала своей деятельности стал присваивать своим решениям обязательную силу для всех судов. Вследствие этого судьи и адвокаты перестали заниматься наукой, сделавшейся ненужной для практики, и начали <рабски ловить каждое замечание кассационного департамента>. Наконец, немалая доля вины падает и на ученых юристов. <Наука гражданского права располагает чрезвычайно небольшим числом работников. Цивилисты с большим удовольствием останавливают свое внимание на римском праве: Кафедры гражданского и торгового права пустуют или занимаются романистами, которые лишь механически связывают русское законодательство с римской системой> (стр. 241).

В результате отчуждения науки от практики получается чрезвычайно печальная картина, верно и метко обрисованная автором. <Юридические сочинения, особенно монографии, нисколько не интересуют практиков, тогда как различные издания судебных уставов и Х ;т. ч. 1 с кассационными решениями расходятся в десятках тысячах экземпляров: Юридические общества, так горячо принявшиеся сначала за дело, утратили значение>: Адвокатура измельчала. <Борьба пред судом ведется не силой логики, не знанием соотношения конструкции института и системы права, не искусством тонкого толкования закона, а исключительно ссылкою на кассационные решения>. Суды страдают тем же недугом: их решения плохо мотивируются и прикрываются, главным образом, авторитетом сената. Сюда еще надо прибавить, что число юридических журналов уменьшилось, и оставшиеся терпят крайний недостаток в подписчиках. Словом, в настоящее время наблюдается полное оскудение юридической мысли в области гражданского права.

Как же помочь горю? <Только при условии, что наука гражданского права примется, наконец, за историческую и догматическую разработку русского законодательства, а практика освободится от цепей, наложенных на нее кассационными решениями и обратится к научной помощи, только тогда можно ожидать устранения розни между теоретической и практической юриспруденцией>.

С этим ответом проф. Шершеневича нельзя не согласиться, и следует только выразить желание, чтобы подготовляемая в настоящее время реформа кассационного производства пошла по правильному пути и дала первый толчок к улучшению современного порядка вещей.

Таковы содержание и характер сочинения проф. Шершеневича. Само собой понятно, что оно выиграло бы, если бы было свободно от указанных, впрочем, не особенно важных недостатков. Но и в настоящем своем виде оно представляет ценное пособие для всякого, кто хочет ознакомиться с судьбами и современным положением науки гражданского права в России.

Е. Васьковский
печатается по: журнал юридического общества
при императорском с.-петербургском университете.
год двадцать четвертый. 1894. Книга третья. март. с. 241-247.

Г.Ф. Шершеневич. наука гражданского права в России

Автор задался интересной целью проследить развитие науки гражданского права на нашей родине.

Развитие или, что тоже, история науки гражданского права, по мнению автора, не отличалось у нас особой сложностью. Влияние Запада, которое со времени Петра Великого сказывалось на всех сторонах русской жизни, в области науки гражданского права было особенно сильным. Смена направлений в Германии влекла за собою смену тех же направлений в России. Русские ученые ловили каждую новую мысль своих западных товарищей и учителей и повторяли на родине то самое учение, с которым знакомились за границей. Это влияние Запада является важнейшим фактором в развитии русской науки: оно всецело сказывается в направлениях и методах, а нередко оно сказывается и в самом материале, над которым работают русские ученые. Влияние заграницы является постоянным условием развития русской науки. Время от времени к нему присоединялись домашние условия, которые, комбинируясь с первым, и создавали характерные для нашей истории науки направления.

Так издание Свода Законов и Полного Собрания Законов дало богатый материал русским цивилистам и обратило их внимание на изучение истории национального гражданского права. Издание, к тому же, как раз совпало с господством на Западе исторической школы, сменившей философское направление естественного права. Так что русские ученые, стремясь удовлетворить родным потребностям, находили сочувствие и поддержку и со стороны своих иностранных руководителей. Наконец, русское правительство, разочарованное в идеях естественного права, господствовавших до тех пор и в русской науке и в университетском преподавании, сочувственно отнеслось к новому направлению. Правительство пытается утвердить юриспруденцию на почве положительного права и превратить юридический факультет русских университетов в орудие истолкования и проведения в жизнь содержания только что обнародованного Свода Законов. Это было весьма важно, так как в России наука связана с университетской кафедрой. В результате этих условий, на место философского направления, господствовавшего до 30-х годов, явилось историческое, выразившееся в ряде исторических исследований различных вопросов русского гражданского права. Догме не повезло; она излагалась всецело по Своду Законов.

Введение Судебных Уставов 1864 г. является другим важным моментом в истории русской науки. С этого момента начинается сближение практики с теорией. Уставы отвели широкое место толкованию судом действующего права. Самый суд наполняется теперь образованными юристами. Возникает спрос на теоретическое освещение догмы права. Теория от исторического направления переходит к догматическому. В то же время сознание недостатков X тома внушает мысль о новом законодательном акте по гражданскому праву. А это в свою очередь побуждает ученых к занятию догматическими исследованиями. В результате получается ряд историко-догматических исследований по отдельным вопросам, в которых история занимает вместо прежнего самостоятельного положения чисто служебное. Рядом с монографической литературой за это время появляется и несколько солидных курсов русского гражданского права. Автор относится к этому направлению с полным сочувствием.

Он далеко предпочитает его новейшему, явившемуся на смену, с которым гражданское право обращается опять в доктрину, отрешенную от всякой связи с действующим правом и вводится в чистую науку, исследующую законы развития явлений частноправовой сферы. Это направление возникло под влиянием учения Иеринга и постепенно распространяющихся в обществе идей социологии. Право считается теперь одной из сторон социальной жизни. В нем подчеркивается общественная сторона, общественный интерес.

Предпослав каждому периоду одну из приведенных характеристик, г. Шершеневич берет затем все существующие сочинения по русскому гражданскому праву, начиная с вышедших в прошлом столетии, и приурочивает их к отмеченным периодам, по чисто хронологической мерке. Внутри периодов он довольно произвольно тасует их по господствующей системе догмы гражданского права. Добившись таким образом кое-какого внешнего порядка, она излагает отдельно сущность каждого учения и подвергает его критике.

Сочинение написано прекрасным языком, как все работы, выходящие из-под пера г. Шершеневича. Оно читается с интересом, благодаря тому, что излагает в сжатой форме массу учений по разным вопросам права, появлявшихся в разное время на нашей родине. Оно может служить своеобразным указателем русской литературы по гражданскому праву. Жаль только, что автор по своему обыкновению не дает оглавления. Этого недостатка не возмещает и алфавитный указатель имен, приведенный в конце книги.

При всем том сочинение не лишено значительных недостатков. Характеристики отдельных периодов страдают поверхностным характером, в значительной степени априорны и неудовлетворительны. Объявленное в начале влияние Запада нигде почти при дальнейшем изложении не раскрывается; напротив, целые направления оказываются самостоятельно-русскими, независимыми от течения мысли на Западе. Самые эти течения остаются читателю неизвестными. Отдельные проявления того или иного направления, выразившиеся в различных трудах, остаются без внутренней связи между собою, так как нельзя считать связью внешнее расположение в одной главе. Критика отдельных сочинений элементарная. Наконец, заключение, которое содержит философию представленной истории, самое неожиданное. Из всей истории науки г. Шершеневич выводит старую мораль, что суду руководиться результатами научных изысканий, а науке - данными из судебной практики. По-видимому, он хотел выразить еще ту мысль, что теория гражданского права должна заниматься не раскрытием законов в области гражданско-правовой жизни, а историко-догматическим изучением отдельных вопросов действующего права, т.е. теория должна служить потребностям действительной жизни и только. Но подобная мысль, выраженная в такой общей и безусловной форме, имеет столь же мало задатков остроумия, сколько первая - новизны и оригинальности.

И.А. Баранов
Печатается по: Сборник правоведения и общественных знаний:
Труды юридического общества, состоящего при императорском
московском университете, и его статистического отделения.
том второй. С.-Петербург., 1893. С. 69-71.

Наука гражданского права в России. Проф. Казанского университета Г.Ф. Шершеневича. Казань, 1893.

Книга г. Шершеневича заключает в себе обстоятельный критический обзор научных работ по гражданскому праву в России со второй половины прошлого века до последнего времени. Автор справедливо указывает на тесную зависимость возникавших и господствовавших у нас юридических теорий, с одной стороны, от влияния западноевропейской научной литературы, а с другой - от общественных и умственных течений, правительственных взглядов и требований в нашей собственной стране. Наши юристы-теоретики были прежде всего и почти исключительно учениками, последователями и истолкователями западных доктрин, особенно немецких. По словам г. Шершеневича, <много нужно было времени, чтобы в России появились самостоятельные ученые, которые дерзнули бы высказать свои собственные взгляды, независимые от западных учений>; но и теперь такие самостоятельные ученые составляют у нас великую редкость, и собственные, независимые взгляды, имеющие какую-либо ценность для науки, почти не встречаются в нашей специальной юридической литературе. Нередко оказывается, что идеи, считаемые новыми и оригинальными, заимствованы в действительности из старых иностранных книг, или же основаны на недоразумениях и ошибках, а часто даже на недостаточном знакомстве с предметом.


[1] Гольмстен А.Х. Юридические исследования и статьи, 1894, предисловие, VI-VII.