На главную страницуКлассика российского права, проект компании КонсультантПлюс при поддержке издательства Статут и Юридической научной библиотеки издательства Спарк

Мейер Д.И. Русское гражданское право

Независимо от юридических понятий, законы удовлетворения потребностей человека вещами, лежащие в самой природе вещей, составляют предмет политической экономии. Но юридические понятия всегда входят в отношения человека к материальному миру, так как человек всегда живет в общении с другими людьми и представлять его в отдельности – чистая абстракция; общество же неудобомыслимо без юридических воззрений, понятий о том, что справедливо, что несправедливо. Эти понятия – проявления того же нравственного закона, который присущ природе человека, но предполагающие сожительство людей. Юридические понятия прикладываются и к имущественным отношениям человека. И если обратить внимание на то, что в каждом государстве, а также и в нашем Отечестве, огромное большинство людей живет чисто материальной жизнью, то понятно, что должна быть значительная масса юридических воззрений, касающихся отношений человека к вещам, так как отношения эти задевают его за живое, касаются удовлетворения потребностей, к чему стремится человек всю жизнь и нередко жертвует жизнью.

Как законы удовлетворения потребностей человека, независимо от вопроса о праве (экономические), так и юридические воззрения народа, содержащие в себе законы, по которым происходят имущественные явления в юридическом быту, существуют независимо от общественной власти и могут установиться только сообразно законам экономическим и нравственным. Потому понятно, что в определении имущественных отношений государство могло бы, пожалуй, обойтись без участия общественной власти. Действительно, мы встречаем государства, в которых нет гражданских законов в нашем смысле. Так, в Англии, одном из образованнейших государств, только отдельные роды имущественных отношений подвергались определениям законодательной власти, и английский common law (общий закон) есть не что иное, как совокупность отдельных актов, свидетельствующих о существовании различных юридических воззрений народа, касающихся имущественных отношений.

Существуя независимо от общественной власти, экономические законы и юридические воззрения народа об отношениях человека к вещам, независимо от их определений, могут сделаться и предметом научного исследования. Экономические законы, действительно, подвергаются научному исследованию независимо от определений общественной власти: этим занимается политическая экономия. Точно так же, независимо от определений общественной власти, предметом научного исследования могут сделаться и те юридические воззрения, какие существуют в народе об отношениях людей к вещам: можно исследовать, какие существуют у такого-то народа юридические понятия относительно приобретения имуществ, какое приобретение считается сообразным со справедливостью, какое – нет, какие юридические понятия об удержании имуществ, какие – об отчуждении и т. д.

Однако было бы опасно предоставить установление имущественных отношений в юридическом быту одним юридическим воззрениям, свойственным народу.

1) Юридические воззрения сами собой не сознаются в действительности, а требуется особый процесс для проведения их в сознание. От этого в самом проявлении юридических воззрений могут быть колебания, так что в одном случае юридическое воззрение выскажется таким образом, в другом – несколько иначе. 2) Юридические воззрения, находясь в связи с духом народа, свойственны целому народонаселению; но как в народности представляются местные оттенки, так и юридические воззрения подлежат влиянию местности. 3) Юридические воззрения, касаясь интересов людей, вызывают их страсти и заслоняются ими: так склонен человек к самообольщению. Между тем положение народа не всегда таково, чтоб юридические воззрения, присущие ему, могли вполне выясниться; напротив, иногда положение народа приводит юридические понятия его в состояние дремоты и не дает им дойти до степени ясности. Например, у нас в некоторых местностях существует обычай в случае спора между крестьянами обращаться для разбирательства его к старикам, живущим в деревне. Разумеется, представляется вопрос, как определить спорное юридическое отношение, какие понятия существуют в народе относительно данного случая? В других местностях, например, до отмены крепостного права в некоторых помещичьих селениях помещик по собственному усмотрению решал всякий спор, независимо от юридических понятий народа. В первом случае обстоятельства благоприятны выяснению юридических воззрений народа, во втором – неблагоприятны. 4) Юридическим воззрениям свойственна неполнота. Вследствие этих недостатков, связанных с юридическими воззрениями, общественной власти предоставляется задача устранить ту шаткость, которая легко может вкрасться в юридические воззрения народа, отстоять их против случайностей, происходящих от влияния места и времени, вывести их из тени страстей, дополнить пробелы. Общественная власть выполняет эту задачу изданием положительных законов. Но, не останавливаясь на выполнении этой задачи, общественная власть идет далее: имея в виду жизнь государственную, для которой назначены люди, общественная власть направляет юридические воззрения народа сообразно цели существования государства, т. е. к всестороннему развитию человеческих способностей в каждом, исправляет юридические воззрения народа, где находит их более или менее ей несоответствующими, наконец, подчиняет их этой цели[76].

Все-таки эта деятельность общественной власти второстепенная, дополнительная: она примыкает лишь к тем юридическим воззрениям, которые общественная власть застает уже готовыми. Первая задача ее - держаться юридических воззрений народа, стараться уловить их, коммунировать; так что ближайшим образом гражданские законы, исходящие от общественной власти, должны представляться выражением тех законов, по которым, независимо от нее, происходят имущественные явления в действительности. В противном случае образуется двойственное право, право действительной жизни и право кодификационное: юридический быт не примет определений законодательства, противоречащих его воззрениям, и будет следовать своим законам. Конечно, при столкновении с общественной властью к каждому юридическому отношению могут быть приложены определения положительного законодательства, но в большей части случаев юридический быт существует независимо от общественной власти. Между тем, так как для каждого юридического отношения все-таки открыта возможность столкновения с общественной властью, то все права, признаваемые действительной жизнью, лишаются надежного обеспечения, а отсюда проистекает множество вредных последствий для гражданского быта в отношениях нравственном и экономическом. Понятно, что общественная власть не может желать быть виновницей такого вреда, и если заметит, что определения ее противны духу народа, отменит их. У нас, например, при Петре Великом был издан закон о единонаследии: но явились страшные злоупотребления в обход этого закона, и общественная власть его отменила.

Однако и при всем желании общественной власти раскрыть в определениях своих юридические воззрения народа на имущественные отношения положительные гражданские законы не могут быть полным и верным выражением этих воззрений. Мы сказали уже, что законодательная власть не только воспроизводит юридические воззрения народа, но и подчиняет их цели государственного существования, соглашает с установленными в государстве учреждениями, с другими частями права. Это, конечно, не недостаток положительных гражданских законов, и если бы мы считали изложение их изложением науки гражданского права, то мы признали бы за таким изложением научный характер, лишь бы только оно объясняло нам причину уклонений положительного законодательства от юридических воззрений народа. Но положительные законы, будучи созданием человека, носят на себе след всякого человеческого дела – след несовершенства, так что нельзя поручиться, чтобы процесс воспроизведения юридических воззрений народа всегда удался законодательной власти.

Напротив, очень легко может быть, что в отдельном случае законодательная власть сформулирует юридическое воззрение не совсем сообразно его существу, но выразить больше или меньше того, что высказывается в юридическом воззрении, - значит невольно изменить его смысл. И чем более чужды народным понятиям те лица, которые служат общественной власти в деле гражданской кодификации, тем более может встретиться таких недоразумений. Есть мнение известного английского юриста Бентама (Bentham, De l’organisation judiciaire et de la codification. Bruxelles, 1840, p. 386-392), будто лучшим законодателем для народа может быть иностранец, на том основании, что он совершенно чужд всяким местным интересам, свободен от местных народных предрассудков. Но это мнение в высшей степени парадоксально: если законодательство, особенно гражданское, должно быть воспроизведением и вместе с тем очисткой народных юридических воззрений, то все лица, совершающие процесс воспроизведения, должны стоять среди народа и быть пропитаны его понятиями, разумеется, очищенными, просветленными.

Итак, понятно, что наука гражданского права не может ограничиться изучением положительных гражданских законов. Необходимо сознаться, однако, что воззрение на юриспруденцию как на науку о положительных законах у нас господствующее. И вот обстоятельства, поддерживающие такое воззрение. 1) Изучение положительных законов легче, чем изучение законов действительности, точно так же, как, например, легче усвоить те сведения о мироздании, которые содержит Св. писание, чем изучать законы мироздания из наблюдений над природой. Изучение законов действительности требует постоянного наблюдения над ее явлениями, обширного знакомства с жизнью, разоблачения многих юридических отношений, тайных для посторонних лиц: все это дело нелегкое. Потому, если существует воззрение, что юриспруденция состоит в изучении положительных законов, то очень легко поддаться ему: человек очень склонен успокаивать совесть свою какими бы то ни было средствами и, видя трудность в изучении законов действительности, охотно хватается за мнение, что знание положительных законов составляет науку правоведения. 2) Юридические отношения нередко требуют участия общественной власти, которая прикладывает к ним определения положительного законодательства. Отчасти и это заставляет думать, что все юридические отношения определяются положительными законами и что наука исчерпывается их знанием. Но только наименьшая часть юридических отношений приходит в соприкосновение с общественной властью и задача науки – не решение случаев, а познание законов жизни действительной.

Конечно, чем более положительные законы отражают в себе юридические воззрения народа, тем более научного характера в их изложении. Но никогда нельзя ручаться за полное объединение положительных законов с законами, вытекающими из духа народа, так сказать – естественными. Сообразно этому, так как имущественные права граждан в нашем Отечестве (как и во всех почти образованных государствах) определяются преимущественно положительными гражданскими законами, то хотя в науке русского гражданского права законам этим надо отвести первое место, однако постоянно следует иметь в виду отношение их к тем законам, по которым происходят имущественные явления в действительности, указывать уклонения положительных гражданских законов от юридических воззрений народа, объяснять эти уклонения. По нашему убеждению, только при соблюдении этих условий можно говорить о науке гражданского права.

3Элементы гражданского права

§ 3. В науке гражданского права важно различать три элемента: исторический, догматический и практический.

В каждой науке есть своя историческая сторона, т. е. указание на постепенное образование усматриваемого явления, так как нет никакого сомнения, что явления возникают не вдруг. Но в некоторых явлениях обстоятельства времени оказывают более влияния, в других – менее: потому в одних науках историческая сторона играет более важную роль, нежели в других. В науке гражданского права, имеющей предметом своим юридические воззрения народа и попытки законодательной власти уловить их, коммунировать, исторический элемент, конечно, должен играть значительную роль.

Современные юридические воззрения народа образовались не вдруг; но как современное народонаселение есть только последний результат органической жизни народа, так и современные юридические воззрения его суть только результат всей предшествовавшей юридической жизни. Состоя, таким образом, под сильным влиянием старины, упорно отстаивая ее, народ сохраняет в юридических воззрениях своих много такого, что только и может быть объяснено стариной. Точно так же процесс нашей кодификации чисто исторический. Известно, что в основании Свода гражданских законов лежит Уложение царя Алексея Михайловича, изданное в 1649 г. С того времени, отчасти в отмену, отчасти в дополнение статей Уложения, более или менее сообразно изменявшимся юридическим воззрениям народа, издавались разные отдельные узаконения, относящиеся к предметам гражданского права. И вот все неотмененные статьи Уложения и все те узаконения, которые изданы после него и оказались действующими, были собраны в один сборник, изданный под именем Свода законов. Само Уложение 1649 г. есть сборник древнего права. Поэтому в Своде гражданских законов представляются узаконения различных времен, и понятно, что для надлежащего уразумения этих узаконений должно обращаться к тому времени, в которое они изданы. Итак, значение исторического элемента в науке гражданского права заключается в том, что историей объясняется, как образовались те существующие юридические определения, которые для нашего времени, собственно, уже утратили свой смысл.

Под догматическим элементом гражданского права, называемым также догматикой гражданского права, разумеется изложение самих законов, по которым происходят имущественные явления в юридическом быту. Законы эти или исходят от общественной власти, или существуют независимо от нее. Те и другие представляются в действительности отдельными определениями. Но во множестве отдельных определений, относящихся к одному какому-либо предмету, лежит одно основное начало, которое и составляет сущность учреждения: отдельные же определения – только логические выводы из основного начала. Раскрыть начала различных учреждений, показать отношение отдельных определений к этим началам и есть дело науки.

По отношению к положительным законам наука имеет еще и другую задачу. Говоря об отношении законодательства к юридическому быту, мы сказали, что общественная власть не только старается уловить юридические воззрения народа, но и подчиняет их идее государственной жизни; сказали мы также, что уловить юридические воззрения народа очень трудно. Науке приходится поэтому объяснить уклонение законодательных определений от воззрений народных, указать причину таких уклонений: одна ли неосмотрительность источник их, или они вызваны какими-либо государственными соображениями, и какими именно. Только такое изложение законов, по которым происходят имущественные явления в юридическом быту, может назваться научной догматикой гражданского права. И очевидно, какой приговор приходится произнести над изложением действующего законодательства, состоящим лишь в буквальном повторении статей Свода законов с некоторым изменением системы: такой труд решительно не имеет достоинства научного труда. Если в государстве еще нет кодекса, если законодательные определения не собраны в систематическое целое, то выборка действующих законов из массы отдельных указов и систематическое изложение таких законов составляют своего рода заслугу. Но если положительное законодательство собрано в одно целое (как это и есть у нас), то какая заслуга, какое достоинство в таком изображении его, которое разнится от Свода законов только порядком расположения статей? Напрасно понимают догматику как воспроизведение положительного законодательства, напрасно распространяют мысль, что наука удовлетворяется и таким трудом: эта мысль не побуждает отыскивать юридические начала и сильно вредит научной разработке права.

Элемент практический имеет в виду точку соприкосновения права с действительной жизнью. Задача достойная, конечно, любознательности человека – изучить юридические воззрения, свойственные народу; интересно видеть, как отражаются они в положительном законодательстве. Но наука не может остановиться на этом: назначение права – иметь приложение к жизни. Это приложение двоякое: или граждане устраивают свои дела сообразно юридическим определениям, или по ним разрешаются возникающие столкновения интересов. Науке приходится поэтому относительно каждого учреждения обращать внимание не только на то, каковым представляется оно в положительном законодательстве или в воззрениях народа, но ей следует определить также, в каком виде представляется учреждение, когда призывается к установлению действительности, – сохраняет ли оно свой первоначальный вид, или ему приходится измениться, подчиниться влиянию действительности. Эту-то сторону науки и можно назвать практической. Сама характеристика учреждения состоит под сильным влиянием его значения в действительности; оттого практический элемент в науке получает особую важность.

Само собой разумеется, что в науке все эти элементы не расходятся, но идут неразлучно, рука об руку. Указывая на них, мы имеем лишь в виду разложить процесс научной деятельности, чтобы изучение науки было сознательным.

Очерк литературы русского гражданского права

§ 4. Сочинения о русском гражданском праве начали появляться с половины прошедшего столетия. Из них первое по времени: Краткое начертание римских и российских прав, Артемьева, М., 1777. Под влиянием своего учителя, первого московского профессора прав – Дильтеля, Артемьев в сочинении своем старался сблизить русское гражданское право с римским. Затем следуют: 1) Краткое руководство к систематическому познанию гражданского частного права России, Терлаича, СПб., 1810, 2 ч. Желание применить науку римского гражданского права к нашему гражданскому праву выразилось и в этом сочинении; 2) Руководство к познанию российского законоискусства, Горюшкина, М., 1811-1816, 4 ч. Оно обнимает все части права, почерпнуто из разных собраний указов, научного достоинства никогда не имело; 3) Начальные основания российского частного гражданского права для руководства к преподаванию оного на публичных курсах, Кукольника, СПб., 1813; 4) Его же, более пространное, Российское частное гражданское право, СПб., 1815, 8°; 2-е изд., там же, 1813. Оба сочинения – в том же направлении, как и первые два; 5) Опыт начертания российского частного гражданского права, Вельяминова-Зернова, СПб., 1814-1815, 2 ч. 8°; 2-е изд., 1821-1823, 2 ч. Этот опыт гораздо более приближается к настоящему значению науки русского гражданского права, чем все прочие, до того времени изданные, сочинения; его достоинства доставили Вельяминову-Зернову всеобщее уважение, и известно, что книга его имела влияние даже на составление Свода законов: система и многие определения заимствованы из сочинения Вельяминова-Зернова; 6) Основание российского права. СПб., 1821–1822, 2 ч.; это – извлечение из Систематического cвода законов (СПб., 1815–1823, 22 т.), изданное Комиссией составления законов с целью облегчить изучение Свода: сочинение обнимает право государственное и гражданское; 7) Новейшее руководство к познанию российских законов, И. Васильева, М., 1826–1827, 2 ч. Само заглавие показывает, что содержание сочинения не исчерпывается гражданским правом; некоторые части обработаны довольно удовлетворительно, например, учение об актах; но, говоря вообще, научного достоинства книга не имеет.

Вот и все сочинения, излагающие полную систему гражданского права, какие явились у нас до издания Свода законов. Представляя более или менее полную выборку из действовавших указов, сочинения эти для своего времени имели значение если не научное, то по крайней мере практическое. Сочинения об отдельных учениях гражданского права, явившиеся до издания Свода законов, не изменяют тому характеру, который выразился в курсах.


Примечания:

[76] Не нужно забывать, что юридические воззрения сами по себе не зависят от государственной жизни: они предполагают лишь общество, сожительство людей, но не всякое общество есть государство. Какой-нибудь род, племя может жить вне государства, но у него будут юридические воззрения, свойственные ему, подобно тому как этот род, это племя будут иметь свой язык, свои обычаи. Юридические воззрения суть не что иное, как понятие о том, что справедливо в обществе, что соответствует нравственному закону в отношениях одного человека к другому, тогда как жизнь государственная не останавливается на этой ступени человеческого существования, а имеет в виду поставить человека в такое положение, чтобы все, что есть в нем доброго, хорошего, божественного, было развито до последней возможности. Очень может быть, что юридические воззрения племени окажутся узкими для государственной жизни, и общественной власти придется их расширить.