Мейер Д.И. Русское гражданское право
В особенности с большей осмотрительностью в каждом отдельном виде сделки должно различать части необходимые и обыкновенные. Как те, так и другие определяются обычаем или законом, но обыкновенные части сделки могут быть и устранены в отдельной сделке волей ее участников; между тем законодательство, определяя что-либо как обыкновенную часть сделки, не всегда указывает, что от участников сделки зависит определить иначе: и вот приверженцы буквы закона считают иногда необходимой частью сделки такое определение законодательства, которое, по соображению с другими его постановлениями и существом сделки, оказывается лишь обыкновенной ее частью. Таковы, например, определения законодательства о неустойке по займу, о владении закладом, об очистке при купле-продаже и пр.
Сделка имеет также известные принадлежности. Они двоякого рода: одни касаются лиц, участвующих в сделке, субъектов ее; другие – предметов, составляющих содержание ее, самих юридических отношений, о которых идет речь в сделке. Первые поэтому можно назвать субъективными или подлежательными, а вторые – объективными или предлежательными принадлежностями. Подлежательная принадлежность сделки прежде всего та, чтобы субъектом ее было лицо, способное к совершению юридического действия, так как сделка есть один из важнейших видов юридического действия. Поэтому все те лица, которые не считаются способными к гражданской деятельности, неспособны и к совершению юридических сделок. И далее, так как в сделке юридическое действие направлено к изменению существующих юридических отношений, а отношения эти сводятся к правам, сделка имеет целью приобретение или отчуждение права, то и субъектом сделки должно быть лицо, способное к приобретению или отчуждению права, а лица, не способные к правам, неспособны и к совершению сделок.
Но известно, что по нашему праву правоспособность лица неодинакова, обусловливается различными обстоятельствами. Поэтому общей правоспособности лица недостаточно для действительности сделки, а нужно, чтобы лицо именно способно было к приобретению или отчуждению того права, о котором идет речь в сделке. Недействительна, например, сделка об отчуждении имущества со стороны лица, состоящего под опекой по расточительности. Вследствие того мы не можем вообще определить, какие лица способны к совершению сделок, а вместо того должны только постановить такое правило: те лица, которые способны к приобретению того или другого права, способны и к совершению сделки, имеющей целью его приобретение или потерю. Точно так же, если сделка направлена к установлению обязательства, то нужно, чтобы лицо было способно к принятию на себя обязательства, и притом нужна не только общая способность к обязательствам – она заключается уже в условии обязательства как юридического действия, а нужна именно способность к тому обязательству, которое составляет предмет сделки[373].
Принадлежности, касающиеся самих юридических отношений, предмета сделки, принадлежности объективные или предлежательные, как мы назвали их, следующие. а) Предмет сделки должен иметь юридическое значение, так как сама сделка составляет вид юридического действия, и предметы, не принадлежащие к юридическому быту, не могут быть предметами сделок. b) Так как мы говорим о гражданских юридических сделках, то предмет сделки должен иметь также имущественный интерес: мы настаиваем на том, что только юридические отношения человека к материальному миру составляют содержание гражданского права. с) Только те предметы могут быть предметами юридических сделок, которые состоят в гражданском обороте, а предметы, не подлежащие воле и действиям человека, не могут быть предметами его сделок, например, воздух, звезды и т. п. Но есть такие предметы, которые по существу своему могли бы подлежать гражданскому обороту и только искусственно изъяты из него; тем не менее такие предметы не могут быть предметами сделок. Таковы, например, по некоторым законодательствам, все вещи священные (res sacrae). Точно так же и по нашему законодательству святые иконы, например, не подлежат по крайней мере некоторым сделкам, которым они по существу своему могли бы подлежать, - залогу и купле-продаже с публичного торга[374]. d) Предмет сделки не должен быть противен законам и нравственности: в противном случае сделка недействительна. Но только самое резкое нарушение нравственного закона поражает сделку недействительностью. И не может быть иначе: к соблюдению нравственного закона общественная власть не принуждает, да и понятие о нравственности у разных лиц неодинаково. Наконец: е) По определению некоторых законодательств, объективную принадлежность сделки составляет физическая возможность совершения действия, предмета сделки. Так определяют, например, римское право и некоторые новейшие законодательства, основанные на нем. Наше законодательство не определяет этого. Да и сделки невозможные едва ли заключаются в каком-либо юридическом быту, ибо если и встречается, например, в римском праве, определение о недействительности сделки, когда предмет ее физически невозможен, то это показывает только полноту и утонченность его определений. И что значит сделка, когда предмет ее физически невозможен? Можно думать, что участники сделки не владеют нормально умственными способностями или шутят.
О влиянии на сделку принуждения, ошибки и обмана следует сказать то же самое, что сказано нами о влиянии этих моментов на значение юридического действия вообще. Особенность по отношению к сделкам лишь та, что если сделка многосторонняя, то каждая из участвующих сторон может находиться под влиянием моментов, оказывающих влияние на волю, но чтобы судить о значении этих моментов для сделки, необходимо брать каждую сторону в отдельности, потому что каждая отдельно совершает юридическое действие.
Формы сделки
§ 26. Как все существующее имеет свои пределы, которые отделяют данное существующее от других предметов и которых очертание составляет форму, так и юридические сделки являются в известных формах и без них неудобомыслимы. Но формы эти не одинаковы, а различны соответственно тому, как различными способами выражается воля. Так, форма сделки бывает словесная, когда сделка совершается на словах: например, купля-продажа движимого имущества обыкновенно совершается на словах. Или форма сделки письменная, когда воля, направленная к изменению юридических отношений, выражается на письме. Или, наконец, сделка совершается не словесно и не письменно, а самим действием выражается совершение сделки, производится та перемена в юридическом быту, к которой клонится сделка, почему и сделка считается совершенной. Так, у диких мена товаров происходит совершенно безмолвно: одна сторона предлагает товар, а другая берет его и предлагает свои вещи.
Но гораздо важнее в практическом отношении различие между формами сделок по их обязательности. В некоторых случаях именно указывается для сделки та и другая форма, так что вне определенной формы сделка не считается действительной, тогда как в других случаях сделка может быть облечена в любую форму. На этом основании можно различать обязательные и произвольные формы сделок. Собственно говоря, для сделки существенно только, чтобы воля, направленная к изменению существующих юридических отношений, была выражена, а в той ли или другой форме – это все равно. И вот спрашивается, на чем основывается обязательность формы, чем руководствуется законодательство при установлении известной формы как обязательной для той или другой сделки? По существу своему сделка направляется к изменению существующих юридических отношений; она касается, следовательно, прав граждан, их гражданских интересов; но как вообще желательно, чтобы права граждан были определенными, так и по отношению к сделкам для юридического быта важно удостоверение в их существовании. Вот этого-то удостоверения в существовании сделки юридический быт достигает посредством установления постоянной обязательной формы: форма служит как бы рамкой для очертания права, так что с первого взгляда видно, определено ли в данном случае право или нет.
Тем не менее, однако же, большей частью обязательные формы устанавливаются законодательством, а у нас даже исключительно законом, потому что если по обычаю и установились у нас постоянные формы для некоторых сделок, например, по обычаю письменные духовные завещания начинаются словами: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа», – то соблюдение обычных форм не обязательно, хотя и редко человек, знакомый с обычной формой сделки, при совершении ее позволит себе отступить от обычая. Между обязательными формами сделок первое место занимает форма письменная. В тех случаях, когда она обязательна, сделка действительно совершается письменно – в письме она вся заключается, сделка сливается с письменной формой, или, как говорится, письмо составляет корпус сделки, так что вне письменного акта она не существует. Например, сделка-поклажа, по нашему законодательству, совершается в форме сохранной расписки[375]. Независимо от определения законодательства, и сами граждане нередко добровольно облекают сделку в письменную форму. Но когда она необязательна, она имеет значение только свидетельства: тогда она только след сделки, совершенной независимо от письма.
Разница большая между значением письма как корпуса сделки и значением его как свидетельства: в первом случае без письма нет сделки; во втором она существует сама по себе, а письмо только свидетельствует о ее существовании; но точно так же могут свидетельствовать о ней и другие знаки, например, бирки у людей безграмотных. Обыкновенно, однако же, с развитием цивилизации письменность применяется к гражданским сделкам, и она-то всего чаще свидетельствует о их существовании. Она же с давних уже пор получила гражданство и у нас, хотя долгое время и не была обязательной по малому распространению грамотности в нашем Отечестве. Но со временем, чтобы предупредить множество споров, возникавших из словесных сделок, законодательство наше объявило письменную форму для некоторых сделок обязательной и с тем вместе на будущее время признало эти сделки ничтожными, как скоро они не облечены в письменную форму. Но и вне письменной формы сделка может быть достоверной, любой договор может быть совершен при свидетелях; так почему же законодательство безусловно признает сделку ничтожной, если она не облечена в письменную форму, почему же не допустить ее доказательства иначе? Это объясняется как большей достоверностью письма, так и финансовыми интересами: закон связывает с письменной формой сделок известные выгоды для казны и определяет писать сделки на гербовой бумаге, что доставляет правительству довольно значительный доход, оттого оно еще более настаивает, что именно письменная форма необходима для сделок.
Итак, письменная форма есть, так сказать, главная обязательная форма сделок. К ней присоединяются нередко еще другие формальности – и вот являются новые обязательные формы сделок. Так, нередко требуются для совершения сделки свидетели, без которых сделка и в форме письма не признается действительной, так что свидетельство является корпусом сделки, а потому и саму эту форму сделки можно назвать технически участием свидетелей. Участие свидетелей может иметь еще и другое значение для сделки – такое же, какое имеет письменность, когда она не составляет корпуса сделки: тогда свидетели только удостоверяют существование сделки, но свидетельство не составляет ее формы. Например, лицо дарит словесно движимое имущество другому лицу и передает ему это имущество; при этом присутствуют сторонние лица, которые слышат и видят, как совершается дарение: здесь свидетельство не составляет корпуса сделки, не сливается с ней, дарение действительно и без него, а свидетели могут лишь заявить о существовании сделки. Но положим, составляется духовное завещание: без подписи свидетелей нет духовного завещания, так что в завещании свидетельство является корпусом сделки. В этом-то последнем смысле мы и понимаем теперь участие свидетелей.
Говоря вообще, свидетели подтверждают существование сделки. Но иногда законодательство точнее определяет их значение для сделки. Так, по отношению к нотариальным актам законодательство постановляет, что свидетели подтверждают не только совершение акта, но и самоличность участников[376]. Это действительно весьма важное обстоятельство во всяком акте: в акте всегда значится, что такое-то лицо совершает сделку; но это не дает еще ручательства, что именно то лицо совершает сделку, не дает ручательства за тождество между именем и лицом, совершающим сделку. Тождество, конечно, только и может быть подтверждено свидетелями. Или свидетели подтверждают, что при совершении сделки были налицо все необходимые ее принадлежности, удостоверяют духовное состояние участника сделки, так как состояние его не отражается в акте. Так, свидетели по домашнему духовному завещанию удостоверяют не только его написание, написание именно тем лицом, которое значится как завещатель, но также и то, что завещатель при составлении завещания был в здравом уме и твердой памяти[377], – условия, необходимые для каждого юридического действия как условия присутствия воли.
Свидетели требуются, однако, не безусловно для всех сделок, в которых письмо является корпусом: например, сохранная расписка совершается и без участия свидетелей[378]. Законодательство дает также определения о лицах, которые могут быть свидетелями, и устраняет от свидетельства лиц, которых можно подозревать в готовности дать ложное свидетельство, например, по отношению к духовным завещаниям[379], нотариальным актам[380].
Наконец, особую обязательную форму сделки составляет участие общественной власти в ее облечении в форму письма. Такое участие общественной власти проявляется двояким образом: или акт сделки совершается органом власти, или он только предъявляется ему к засвидетельствованию, чем, однако же, не устраняется свидетельство частных лиц. В первом случае акт называется нотариальным в собственном смысле, во втором – явочным. Нет сомнения, что если сделка совершается при участии нотариуса, она получает больше твердости и дает более ручательства за ее соответственность законам, а потому и права, вытекающие из сделки, получают более прочное бытие, например, против нее не может быть заявлено сомнение в подлинности[381] и т. д. Следовательно участие правительства в совершении сделок очень уместно, тем более что хотя гражданские сделки касаются непосредственно только частных лиц, но имеют связь и с общим благом. Кроме того, к участию в совершении сделок правительство побуждается и финансовыми соображениями: совершение сделок доставляет правительству значительные выгоды, например, при продаже недвижимого имущества правительство получает 4 % с цены имущества. Эти финансовые интересы, сопряженные с совершением гражданских сделок, для законодательства столь же важны, как большая достоверность сделок, совершенных при участии правительства. Прямые налоги не слишком значительны, да и крайне отяготительны для низшего, самого бедного класса народа: поэтому естественно законодательству усилить косвенные налоги, и вот одним из таких налогов являются пошлины за приобретение имущественных прав. Но есть и невыгодная сторона в участии правительства в совершении сделок: юридические отношения нередко требуют немедленного определения, а между тем необходимость участия общественной власти в совершении сделок уже неминуемо влечет за собой медленность в гражданских оборотах, и чем более случаев, в которых требуется для совершения сделки участие общественной власти, тем эта медленность ощутительнее. Что касается органов общественной власти, принимающих участие в совершении гражданских сделок, то прежде этим занимались судебные места: палаты гражданского суда, уездные суды, магистраты, ратуши и т. п.
Нельзя не высказаться против участия в совершении сделок судебных мест: ничего нет общего между назначением судебных мест и участием правительства в совершении сделок, а между тем в действительности оказывается, что совершение сделок отнимает у них очень много времени. Правда, на это отвечают иногда, что участие судебных мест в совершении сделок предупреждает споры; предполагают, что они, как места, занимающиеся решением споров, лучше всего могут содействовать к такому заключению сделки, при котором не возникло бы из нее спора. Но действительность не оправдывает такого предположения, да и не может оправдать, ибо каждая сделка может подать повод к спору, тем более что не всегда спор основывается на недоразумении, а нередко только на недобросовестности тяжущегося. Поэтому лучше поставить участие в совершении сделок вне зависимости от судебных мест: тогда производство судебных дел значительно выигрывает в скорости (этими соображениями руководился и законодатель при составлении нотариального положения 1866 г.; судебные места непосредственно не участвуют в совершении сделок – это дело нотариальных учреждений. – А. Г.).
Вот те формы, под которые подходит всякая сделка. Но встречаются в сделках и другие формальности, которые могут рассматриваться как дополнения к форме, например, приложение к акту печати, проставление на акте какого-либо знака, штемпеля: только формальности эти необязательны. Для каких именно сделок установлены обязательные формы и какие именно – об этом мы скажем при рассмотрении сделок в отдельности. Здесь же заметим лишь, что и те сделки, для которых не установлена обязательная форма, могут быть облечены в ту или другую обязательную форму; но и тогда эта форма все-таки не имеет для сделки значения ее корпуса, т. е. сделка действительна и вне этой формы, и может быть доказана иначе. Поэтому если даже при совершении сделки будет сделано какое-либо существенное упущение в форме, оно не обессиливает сделку, лишь бы были соблюдены те формальности, которые для нее необходимы. Например, домовое заемное письмо подписывается должником и свидетелями и является у нотариуса, но впоследствии оказывается, что свидетели несовершеннолетние: тем не менее заемное письмо вполне действительно, потому что подписи свидетелей для него не требуется[382].
Побочные определения сделки: условие, срок, обязательство
§ 27. Обратимся к побочным определениям, нередко встречающимся в сделках, – условию, сроку, обязательству, налагаемому на участника сделки. Иные из этих определений в некоторых сделках существенны, например, срок в сделке-найме, но не во всех, и потому в общем учении о юридических сделках можно считать их определениями сторонними.
I. Условие. Слово это имеет у нас значение слишком общее, неопределенное. Даже в области права оно употребляется в различных значениях: так, под условием разумеется нередко то же, что разумеется под принадлежностью, например, говорят, что совершеннолетие завещателя есть условие действительности духовного завещания; или под условием разумеются отдельные определения договора; или нередко и весь договор называется условием. Но в области гражданского права это слово употребляется также в техническом смысле: в этом смысле условие то же, что conditio, condition, Bedingung, – это побочное, будущее, неизвестное обстоятельство, от наступления или ненаступления которого зависит существование сделки. Сама сделка, содержащая в себе такое побочное определение, называется условной, а в противоположность ей сделка, существование которой вне зависимости от такого обстоятельства, называется сделкой безусловной.
Формула для выражения условия «если» – формула для нас очень знаменательная: «если» по этимологии представляется сокращением «есть ли»; следовательно само слово указывает на существование или несуществование известного обстоятельства: «есть» указывает на его существование, «ли» – на сомнительность этого существования. Но не каждое обстоятельство в сделке, формулированное словом «если», составляет условие; наоборот, условие может быть формулировано и иначе. Приходится поэтому ближе рассмотреть существо условия, а для этого стоит только вникнуть в смысл данного ему определения. По этому определению условие прежде всего характеризуется как обстоятельство побочное, стороннее для сделки: следовательно обстоятельство существенное для сделки не составляет условия. Например, А дарит В какое-либо имущество, если В захочет принять его: здесь нет условия, потому что принятие дара существенно для действительности сделки-дарения. Хотя бы обстоятельство было известно и скрывалось в будущем, но если оно существенно для сделки, то не составляет условия. Например, А обеспечивает обязательство чужим имуществом, если хозяин его изъявит на то согласие: тут нет условия, потому что хотя изъявление согласия со стороны хозяина и есть обстоятельство будущее, хотя оно и неизвестно, но оно существенно для сделки, а условная сделка – сделка готовая, имеющая налицо все существенные принадлежности и лишь волей участников поставленная в зависимость от стороннего обстоятельства, от которого она могла бы быть и вне зависимости.
Примечания:
[373] Мы указываем на это в особенности потому, что право лица дать на себя обязательство, как условие действительности сделки, не подходит под понятие об отчуждении права, потому что кто дает обязательство, тот не отчуждает право, а вследствие обязательства возникает новое право, дотоле не существовавшее. Например, лицо обязывается продать вещь: тем самым лицо еще не отчуждает своего права собственности на вещь, так как отчуждение права собственности совершается передачей вещи, а лицо предоставляет лишь другому право на передачу – право, прежде не существовавшее.
[374] У. г. с., ст. 1043; У. пр. пр., р. IX, ст. 24.
[375] Ст. 2111.
[376] Нот.пол., cт. 73, 84.
[377] Ст. 1050.
[378] Ст. 2111.
[379] Ст. 1054.
[380] Нот.пол., cт. 87.
[381] У. г. c., cт. 543.
[382] Ст. 2036.
