Базанов И.А. Происхождение современной ипотеки. Новейшие течения в вотчинном праве в связи с современным строем народного хозяйства.
В период своего участия в работе Московского Юридического общества И.А. Базанов приобретает и первый опыт литературной критики. В 1893 г. он готовит солидный обзор вышедших за последние два года сочинений по гражданскому праву, который публикует в журнале "Сборник правоведения и общественных знаний", издаваемом Обществом[24]. Этот обзор, демонстрируя глубокие познания автора в различных областях цивилистики[25], отличается, как и все творчество Базанова, научной взвешенностью и независимостью суждений, безупречностью аргументации, прямотой и непредвзятостью критических оценок. В нем беспристрастному анализу подвергаются произведения как малоизвестных авторов, так и ведущих ученых-цивилистов, таких как Г.Ф. Шершеневич[26], Н.Л. Дювернуа и др. Отмечая несомненные достоинства большинства рецензируемых работ, начинающий критик не мог в то же время не указать и их слабые места. Вот какую, например, оценку дает он книге Г.Ф. Шершеневича "Наука гражданского права в России" (Казань, 1893)[27]:
"Сочинение написано прекрасным языком, как все работы, выходящие из-под пера г. Шершеневича. Оно читается с интересом, благодаря тому, что излагает в сжатой форме массу учений по разным вопросам права, появившихся в разное время на нашей родине. Оно может служить своеобразным указателем русской литературы по гражданскому праву: При всем том сочинение не лишено значительных недостатков. Характеристики отдельных периодов страдают поверхностным характером, в значительной степени априорны и неудовлетворительны: Критика отдельных сочинений элементарная. Наконец, заключение, которое содержит философию представленной истории, самое неожиданное. Из всей истории науки г. Шершеневич выводит старую мораль, что суду надо руководиться результатами научных изысканий, а науке - данными из судебной практики. По-видимому, он хотел выразить еще ту мысль, что теория гражданского права должна заниматься не раскрытием законов в области гражданско-правовой жизни, а историко-догматическим изучением отдельных вопросов действующего права, т.е. теория должна служить потребностям действительной жизни и только. Но подобная мысль, выраженная в такой общей и безусловной форме, имеет столько же мало задатков остроумия, сколько первая - новизны и оригинальности"[28].
Из приведенного отрывка видно, что сам Базанов, критикуя юридический позитивизм Шершеневича, явно симпатизирует новейшему, социологическому направлению в цивилистике, изучающему право как одну из сторон социальной жизни и подчеркивающему важную роль в нем общественного интереса. Это направление, возникшее под влиянием учения Иеринга и распространявшихся в обществе социологических идей, в то время существенно потеснило старое, историко-догматическое направление в юриспруденции, представителем которого, как известно, являлся и Г.Ф. Шершеневич, считавший бесплодными любые попытки обнаружить за правовыми явлениями раскрываемую разумом "идею права"[29].
Вообще в своей критике И.А. Базанов обычно снисходителен к недостаткам рецензируемых сочинений, акцентируя основное внимание не на ошибках и просчетах, объективно неизбежных в научном исследовании, а на достоинствах того или иного труда. Однако в отношении работ, по его мнению откровенно слабых, он занимает непримиримо жесткую позицию и пишет о них с нескрываемой иронией. Вот некоторые характерные отрывки из рецензии на одно из таких сочинений:
"Автор обещает удовлетворительное объяснение тех начал, которые участвовали в создании первобытного права. Ни один ученый в мире до Г<***>[30] не достиг ничего подобного и не мог достигнуть. Ученые хотели объяснить все каким-нибудь одним началом: религией (Фюстель-де-Кюланж), экономикой (Мак-Лепан, Зибер) и т.д. : Г<***> не желает повторять таких ошибок. Он объявляет первобытный правовой порядок за продукт многих факторов, среди которых: главное: значение принадлежит хищничеству, которое ученые так странно забывают". И далее, после краткого изложения выдвинутой автором "теории хищничества", Базанов подводит итог: "Вот сущность учения Г<***>. Насколько важна и интересна поставленная автором задача, настолько же слабы средства, при помощи которых он задумал осуществить ее. Правда, автор много читал. В его 1316 ссылках мы находим сотни ученых имен и трудов. Но эта начитанность лишь повредила автору, подавив своей огромностью его личные силы: В предисловии он обещает в награду терпеливому читателю его Очерков художественную живую картину первобытной эпохи; он обещает такое освещение Русской Правды, где из-за каждого "аже" и "оже" откроется целый источник жизни, самой интересной для современного общества. Между тем, кроме смерти, кроме убийства мы не находим в его очерках ничего. Ни словом он не обмолвился о первобытной семье, первобытных имущественных отношениях, первобытном процессе, как они выразились в Русской Правде и других памятниках той эпохи. Читатель не найдет в его Очерках живой картины первобытной эпохи; и Русская Правда с ее "аже" и "оже" покажется ему еще скучней!"[31]
Характеризуя представленную в обзоре цивилистическую литературу в целом, Базанов дает ей достаточно сдержанную оценку. Отметив, что лишь немногие из рецензируемых трудов посвящены чисто теоретическим вопросам, что другие в основном "носят характер скорее практический, ставят и разрешают более или менее удачно давно назревшие у нас вопросы практической жизни", он говорит еще об одной их общей черте: "это - эпиграф "feci quod potui"[32], неоднократно встречающийся в предисловии предлагаемых трудов. Если рассматриваемые труды и представляют: немалый интерес, особенно благодаря современности своих тем, то, с другой стороны, почти ни один из них не блещет такими достоинствами, чтобы поставить поворотную грань в исследовании того или другого вопроса. Со скромными научными силами и средствами и всеискупающей любовью к делу люди работают над вопросами современной им действительности и создают то, что могут"[33].
Вероятно, эти строки помогут понять, почему при всех выдающихся способностях И.А. Базанова к научному творчеству данный критический этюд остался, по сути, единственным его научным произведением, опубликованным почти за десятилетний период со дня окончания университета до защиты в 1900 г. магистерской диссертации. Действительно, если не считать выполненного в эти годы перевода с немецкого одной из частей "Пандект" Регельсбергера, изданного в 1897 г. под названием "Общее учение о праве"[34] и признанного критиками безукоризненным[35], то сведениями о каких-либо иных публикациях Базанова в указанный период мы не располагаем. Быть может, объяснение этому следует искать в высокой требовательности молодого ученого к себе и глубоком чувстве ответственности за каждый свой шаг в науке, в стремлении сделать то, чего не удавалось многим современным ему цивилистам, а именно - "поставить поворотную грань" в исследовании вопроса, составлявшего предмет его научных изысканий, и нежелании до тех пор выносить на суд общественности результаты еще не оконченной работы?
Было ли это так или иначе, сейчас сказать трудно. Возможно, одной из причин творческого "застоя" И.А. Базанова явились обстоятельства личной жизни. В начале 90-х он женится на вольнослушательнице Московского училища живописи, ваяния и зодчества Лидии Павловне Пупаревой[36], впоследствии знаменитой сибирской художнице, ставшей инициатором создания Томского общества любителей художеств и одним из его учредителей[37]. В 1897 г. у них рождается сын Всеволод. Но, как уже отмечалось выше, о личной жизни Базанова нам практически ничего неизвестно.
Завершение "московского" периода в биографии Ивана Александровича, который условно можно охарактеризовать как период его научного становления, приходится на конец 90-х. Как раз к этому времени (1899 г.) прекращает свое существование Московское Юридическое общество, сыгравшее, безусловно, немаловажную роль в формировании И.А. Базанова как ученого. В 1897 г. Базанов командируется с ученой целью за границу. Собирая материал для своей магистерской диссертации, посвященной вопросам происхождения современной ипотеки, он в 1897-1898 гг. работает в библиотеках Берлина, Лейпцига, Гейдельберга, Вены, Парижа[38]. Возвратившись в Россию, Базанов лишь незначительное время остается приват-доцентом Московского университета. Вскоре его научная, преподавательская и общественная деятельность прочно и надолго связывается с городом Томском и первой за Уралом Alma mater.
У истоков юридического образования и науки в Сибири
Роль, которую играл Томский университет в культурной жизни Сибири, и насколько важно было привлечение к преподаванию в нем талантливых ученых из европейской части страны, но вместе с тем и какие лишения приходилось испытывать последним, работая здесь, легко понять, если представить, чем была Сибирь на рубеже XIX и XX вв. "Страна отдаленная, с холодным климатом, угрюмой, хотя и величественной природой, с пониженным тоном жизни во всех ее проявлениях, - страна ссылки и изгнания: где бесправье было историческим недугом, где известное изречение: "До Бога высоко, до царя далеко" имело наиболее частое применение, где в нередких случаях нужно еще воспитывать народ в чувствах законности и гражданственности, тех чувствах, которые должны благодетельно подействовать на поднятие и облагорожение сибирских нравов, на уменьшение доселе поистине огромной сибирской преступности"; ""Сибирь" - страшное в России слово"[39], - так характеризовал этот край один из первых профессоров Томского университета, доктор богословия Д.Н. Беликов. Еще более колоритно описывал сибирскую жизнь другой профессор, первый декан юридического факультета Томского университета И.Г. Табашников, выражая общераспространенное тогда представление о Сибири: "Здесь неограниченно господствует: суровая природа, бороться с которой человек совершенно бессилен, а наряду с нею и под ее неотразимым влиянием столь же сурово и дико прозябает туземное население. Здесь истинная юдоль плача, стенания и скрежета зубовного. Сюда Европейская Россия направляла все отбросы своего населения, заставляя их тяжелыми лишениями, кровавыми слезами, физическими и нравственными страданиями искупать свои смертные грехи и грубые заблуждения против существующего юридического порядка и государственного строя. Суровая стужа, сковывающая природу на многие месяцы в году, простирает, думают в Западной Европе, свое мертвящее влияние и на все население страны, обрекая его на продолжительную зимнюю спячку и парализуя всякую энергию и всякую самодеятельность. Слово Сибирь было пугалом для каждого незапятнанного и свободного человека. Сослать кого-либо в Сибирь равносильно было уничтожению его нравственной личности, равносильно было обречению его на политическую смерть"[40].
Однако с открытием в Томске первого сибирского университета (основан в 1878 г.) положение начинает меняться. Как во всем мире и во все времена, начиная с первых средневековых юридических и медицинских школ, университеты становились центрами культурной и научной жизни, собирая вокруг себя лучших представителей интеллигенции и аккумулируя их творческие силы, так и Томский университет "с самого основания служит средством для переселения, идущего наряду с крестьянским, образованных людей в Сибирь:"[41] И не только многие его профессора, но и более половины выпускников, некогда прибывших сюда учиться из европейской части страны, навсегда оседают в Сибири[42].
Вместе с тем суровые климатические условия создавали серьезные препятствия для развития здесь университетского образования и науки. Сегодня выглядит несколько курьезным то обоснование, которое дал ученый совет Томского университета одному из своих решений, принятому в связи с предложением Попечителя Западно-Сибирс-кого учебного округа предоставить студентам право не посещать занятий в сильные морозы, когда температура опускается до -30 градусов и ниже. Совет отклонил это предложение на том основании, что "по сведениям Инспекции университета в большие морозы студентов замечается даже больше в университете, чем в теплую погоду"[43] (по-видимому, это объяснялось хорошо налаженной системой отопления в аудиториях). Но нередко работа в подобных условиях заканчивалась трагически. Так, в 1902 г. ушел из жизни молодой экстраординарный профессор университета по кафедре финансового права П.С. Климентов, которому не исполнилось еще 29 лет: суровый сибирский климат пошатнул его организм, от простуды быстро развилась чахотка, которая свела в могилу много обещавшего молодого ученого, говорилось в некрологе[44]. В ежегодных отчетах о состоянии Императорского Томского университета, публикуемых в его "Известиях", имелась специальная рубрика об умерших в каждом отчетном году сотрудниках университета и членах их семей, а также причинах смерти, среди которых безусловно преобладали болезни, вызванные или обостренные местными неблагоприятными условиями жизни.
В такой обстановке работали первые в Сибири университетские профессора, и их труд по своему значению был подобен труду миссионеров или первопроходцев. "Как далекая окраина России, - констатировал в уже цитированной речи профессор Д.Н. Беликов, - Сибирь отстала от России всем строем своей духовной и культурной жизни и в том, чем могучим образом определяется таковой строй, т.е. в просвещении.
В самом недавнем прошлом свет науки падал сюда косыми лучами. Ныне, в виде нынешнего университета, Сибирь имеет свой научный светоч и всем ученым его представителям: во многих случаях пришлось поднимать целину, как поднимает ее на своей ниве пахарь-переселенец:"[45]
Одним из таких "пахарей-переселенцев" на научном и образовательном поприще был Иван Александрович Базанов. 1 января 1899 г., сразу же после открытия в Томском университете юридического факультета[46], он становится его приват-доцентом по кафедре гражданского права и гражданского судопроизводства. В это же время он продолжает работать над диссертацией на степень магистра гражданского права "Происхождение современной ипотеки. Новейшие течения в вотчинном праве в связи с современным строем народного хозяйства". Как отмечал сам диссертант, идея данного исследования зародилась у него при ознакомлении с русским проектом вотчинного устава 1893 г., имеющим целью ввести в России вотчинно-ипотечный режим, который уже давно, хотя и с неодинаковым успехом, завоевал себе определенное место в праве западных стран, явившись там результатом сложной серии разнообразных факторов[47]. Для завершения исследования Базанов командируется с 1 января 1899 по 1 августа 1900 г. с научной целью за границу и в европейскую часть России. Диссертация защищается им 7 мая 1900 г. в Московском университете; официальными оппонентами по ней выступили профессора А.А. Кассо и В.М. Хвостов, имена которых и сегодня хорошо известны каждому цивилисту[48].
После защиты магистерской диссертации, 1 июля 1900 г., И.А. Ба-занов назначается исправляющим должность ординарного профессора по уже занимаемой им кафедре гражданского права и гражданского судопроизводства. За почти пятнадцатилетний период преподавания в Томском университете им в разное время читались лекционные курсы и велись практические занятия по гражданскому праву и гражданскому судопроизводству, истории и системе римского права, торговому праву, причем в связи с острой нехваткой университетских кадров[49] ему иногда приходилось вести в одном учебном году преподавание сразу по трем-четырем дисциплинам.
Придерживаясь при чтении лекций по гражданскому праву пандектной системы, Базанов делал от нее отступления применительно к особенностям русского права, а также, для лучшего усвоения русско-правовых начал, экскурсы в область римского и германского права. Это "помогало студентам уяснить относительность и историчность правовых организаций и оценивать последние по их настоящему достоинству"[50]. Что касается практических занятий по гражданскому праву, то самой эффективной методикой Базанов признавал решение вместе со студентами казусов по наиболее трудным разделам курса. Однако цель данной методики не ограничивалась только тем, чтобы научить будущих юристов правильно применять действующие правовые предписания. По убеждению Базанова, "казусы, интересуя студентов и привлекая их к работе, в то же время дают студентам повод упражняться в технической обработке русских гражданских законов, не дающих непосредственно в своих статьях ответа на многие самые важные общие вопросы"[51]. Решая казусы, студенты получают этот навык "путем извлечения из нередко недостаточных в техническом отношении предписаний наших гражданских законов правильных юридических принципов. К тому же посредством казусов студенты лучше усваивают живое содержание абстрактных догматических понятий"[52]. Казусы брались из курса Победоносцева, задачника Васьковского, решений Сената, а также из иностранных сборников, особенно Иеринга и Штаммлера, переделываясь в последнем случае по мере надобности применительно к особенностям русского гражданского права. Читая лекции по гражданскому процессу, Базанов следовал наиболее употребительной в то время французской системе изложения, состоящей из учения о суде, о сторонах и о производстве. В особенно важных случаях он проводил параллель между русским и иностранными законодательствами, в частности германским и австрийским. Казусы по процессу заимствовались им с соответствующими изменениями из немецкого сборника Шнайдера и решений Сената. Наконец, на практических занятиях по системе римского права рассматривались казусы из Corpus iuris civilis[53] .
Непосильная академическая нагрузка при установленной университетским Уставом 1884 г. недельной норме всего в 6 академических часов, наряду с выполнением функций председателя профессорского дисциплинарного суда и редактора юридического отдела университетских "Известий", заставляет Базанова в 1902 г. ходатайствовать перед Советом университета об учреждении второй профессуры по кафедре гражданского права и процесса[54]. Однако вскоре он назначается деканом юридического факультета вместо уволенного с этой должности за истечением срока пребывания в ней профессора И.Г. Табашникова, и к академической нагрузке добавляется еще и большая административная работа.
Более семи лет, начиная с 27 сентября 1902 г., И.А. Базанов занимает должность декана юридического факультета (в том числе с 27 сен-тября 1905 г. - по избранию), а 20 декабря 1909 г. становится ректором первого сибирского вуза. Не в последнюю очередь благодаря его стараниям в Томском университете открылись, правда, уже после февральской революции, новые факультеты - физико-математический и историко-филологический (до этого факультетов было только два - медицинский и юридический), началось строительство здания университетской библиотеки - старейшей и до сих пор наиболее богатой в Сибири. Следует заметить, что комиссия по строительству нового помещения библиотеки, в которую входил и Базанов, была образована еще в декабре 1900 г., сразу же после посещения Томского университета товарищем министра народного просвещения Н.А. Зверевым, указавшим на настоятельную необходимость постройки для библиотеки нового здания, ибо, как отметил товарищ министра, "редкостная и драгоценнейшая: библиотека, каковой не всегда можно найти в иностранных университетах, помещена весьма тесно и не гарантирована в пожарном отношении"[55]. Но практическая реализация проекта строительства началась лишь в 1912 г., после того как Базанов, будучи ректором, лично возглавил строительную комиссию и заложил первый камень в основание библиотеки[56].
[24] См.: Базанов И.
Русская литература по гражданскому праву // СПОЗ. Т. 2. 1893. Хроника,
с. 52–87.
[25] Обзор представляет собой
11 рецензий на монографии, учебные пособия и практические руководства по самым
различным вопросам гражданского права – от сущности юридического лица до отношений
промыслового ученичества.
[26] Хотя в то время Г.Ф. Шершеневичу
было всего только 30 лет, он уже являлся автором ряда фундаментальных трудов
по гражданскому и торговому праву, в том числе первых двух томов своего знаменитого
"Курса торгового права".
[27] Недавно эта работа была
переиздана (М.: Статут, 2003).
[28] Базанов И. Русская
литература по гражданскому праву // СПОЗ. Т. 2. 1893. Хроника, с. 70–71;
данная рецензия опубликована также в издании: Шершеневич Г. Ф. Наука
гражданского права в России. М.: Статут, 2003. С. 15–17.
[29] См.: Базанов И.
Русская литература по гражданскому праву // СПОЗ. Т. 2. 1893. Хроника,
с. 70; Зорькин В.Д. Позитивистская теория права в России. М., 1978.
С. 37; Игнатьева Л.А. Габриэль Феликсович Шершеневич (1863–1912).
[Предисловие к кн.: Шершеневич Г.Ф. История философии права. СПб.: Лань,
2001.] С. 10–11.
[30] Мы опускаем фамилию этого
автора, воздерживаясь от собственной оценки его сочинения.
[31] Базанов И. Русская
литература по гражданскому праву // СПОЗ. Т. 2. 1893. Хроника, с. 85–87.
[32] "Я сделал, что мог" (лат.).
[33] Там же. Хроника, с. 52–53.
[34] См.: Регельсбергер
Ф. Общее учение о праве / Перевод И.А. Базанова под ред. проф. Ю.С. Гамбарова.
М.: Типография Высочайше утвержденного Т-ва И.Д. Сытина, 1897. 296 с.
[35] См.: С.Ш. Ф. Регельсбергер.
Общее учение о праве. Перевод И.А. Базанова под редакцией проф. Ю.С. Гамбарова.
М., 1897. [Рецензия] // Журнал Юридического Общества при Императорском С.-Петербургском
Университете. 1897. Кн. VIII. Октябрь. СПб.: Типография Правительствующего Сената,
1897. Критика и библиография. С. 3. – Примечательно, что единственное критическое
замечание, высказанное рецензентом по поводу этого перевода, состояло в том,
что при отсутствии в России современного учебника по римскому праву на русском
языке было бы лучше, "если бы такие компетентные лица, как г.г. Гамбаров и Базанов,
на пользу наших студентов перевели "Пандекты" Регельсбергера в полном объеме,
без всяких пропусков…" (там же. С. 2). О качестве перевода свидетельствует
и тот факт, что книга была издана в виде тома широко известной серии "Библиотека
для самообразования" (редакторы П.Г. Виноградов, П.Н. Милюков и др.), призванной
удовлетворять потребность широкой публики "в серьезном чтении" и популяризировать
знания, "необходимые для всякого образованного человека", соединив "общедоступность
чтения с его серьезностью и основательностью" (см. редакционное вступление к
указанному изданию Ф. Регельсбергера, с. V, VII).
[36] Год их вступления в брак
точно установить не удалось. На обложке каталога XV ученической выставки картин
в здании Училища живописи, ваяния и зодчества 1892 г. (хранится в библиотеке
Государственной Третьяковской галереи) художница подписалась как Л. Пупарева,
а самое раннее из сохранившихся ее полотен "Крючники" (Томский областной художественный
музей), датированное 1894 г., подписано уже "Л. Базанова". Таким
образом, брак И.А. Базанова и Л.П. Пупаревой состоялся, по всей видимости, не
ранее 1892 и не позднее 1894 г.
[37] О жизни и творчестве Л.П.
Базановой см. замечательный очерк И.П. Тюриной в книге "Базановы в истории Томска"
(Томск, 2003), а также художественное издание: "Томск художественный. Начало
XX века. К 90-летию Томского общества любителей художеств: Каталог выставки"
(Томск, 2002).
[38] Единственным доступным
нам источником сведений об этой командировке является упоминание в одном из
болгарских библиобиографических изданий о специализации И.А. Базанова в указанные
годы в перечисленных городах (см.: Алманах на Юридическия факултет при Софийския
университет "Св. Климент Охридски". 1892–1992. София: Университетско издателство
"Св. Климент Охридски", 1992. С. 30).
[39] Речь профессора Д.Н.
Беликова, произнесенная в храме Императорского Томского Университета 22 октября
1898 г. // Известия ИТУ. Кн. XV. Томск, 1899. С. 1, 2.
[40] Речь профессора И.Г. Табашникова.
Читана 22 октября 1898 года при открытии Юридического факультета // Там
же. С. 1.
[41] Попов М.Ф. Краткий
исторический очерк Императорского Томского Университета за 25 лет его существования
(1888–1913). Доложен в торжественном собрании Университета 22 октября 1913 г.
// Известия ИТУ. Кн. LIII. Томск, 1913. С. 5.
[42] См. там же.
[43] Журнал заседания Совета
Императорского Томского Университета от 25 ноября 1902 г. N 9 // Известия
ИТУ. Кн. XXXIII. Томск, 1909. С. 168–169.
[44] См. Известия ИТУ.
Кн. XXIII. Томск, 1904. С. 176.
[45] Известия ИТУ. Кн. XV.
С. 1.
[46] Юридический факультет
Томского университета был открыт 22 октября 1898 г. в связи с тем, что
проводимая в стране судебная реформа "естественно потребовала большого количества
деятелей с высшим юридическим образованием" (См.: Попов М.Ф. Указ. соч.
С. 5).
[47] См.: Диспут И.А. Базанова
в Московском университете // Право. 1900. N 21. Воскресенье, 21 мая. Стб. 1078;
Базанов И.А. Происхождение современной ипотеки. Новейшие течения в вотчинном
праве в связи с современным строем народного хозяйства // Известия ИТУ. Кн. XVII.
Томск, 1900. С. II (с. 56, 63 настоящего издания).
[48] См. об этом: Диспут
И.А. Базанова в Московском университете. (с. 59 настоящего издания).
[49] Замещение кафедр на юридическом
факультете Томского университета встречало в то время большие затруднения: "отчасти
вообще по недостатку в русских университетах ученых специалистов по некоторым
отделам права, а отчасти по отдаленности Томска от более культурного центра
Империи. Вследствие этого при самых усиленных стараниях факультету не всегда
удавалось восполнить свой состав" (Попов М.Ф. Указ. соч. С. 7).
[50] См.: Отчет о состоянии
Императорского Томского Университета за 1901 год // Известия ИТУ. Кн. XXII.
Томск, 1902. С. 39.
[51] См.: Отчет о состоянии
Императорского Томского Университета за 1902 год // Известия ИТУ. Кн. XXIII.
Томск, 1904. С. 40.
[52] См.: Отчет о состоянии
Императорского Томского Университета за 1901 год. С. 40.
[53] О преподавании И. А.
Базанова см, напр.: отчеты о состоянии Императорского Томского Университета
за: 1901 г. (С. 39–40); 1902 г. (С. 40); 1903 г. (Известия
ИТУ. Кн. XXIV. Томск, 1904. С. 50); 1904 г. (Известия ИТУ. Кн. XXIX.
Томск, 1907. С. 62); 1907 г. (Известия ИТУ. Кн. XXXIII. Томск,
1909. С. 57–58) и др.; обозрение преподавания в Императорском Томском Университете
за: 1902–1903 уч. г. (Известия ИТУ. Кн. XXIII. Томск, 1904. С. 34);
1903–1904 уч. г. (Известия ИТУ. Кн. XXIV. Томск, 1904. С. 33) и др.
[54] См.: Журнал заседаний
Совета Императорского Томского Университета от 5 февраля 1902 г. N 1
// Известия ИТУ. Кн. XXXIII. Томск, 1909. С. 29–32.
[55] См.: Журнал заседания
Совета Императорского Томского Университета от 22 декабря 1900 г. N 9
// Известия ИТУ. Кн. XXII. Томск, 1902. С. 113.
[56] См.: Доктор права. [Беседа
об И.А. Базанове с доктором исторических наук, профессором Томского университета
С.Ф. Фоминых] // Красное знамя (г. Томск). 1995. 2 марта. N 52. С. 3.
