Васьковский Е.В. Учебник гражданского права
Наш устав гр. судопр. содержит в себе краткое правило насчет обязанности доказывания: "истец должен доказать свой иск; ответчик, возражающий против требований истца, обязан доказать свои возражения" (ст. 81 и 366). Вопросы о доказывании общеизвестных, не оспариваемых противником и отрицательных фактов, а также законных предположений обойдена в уставе молчанием. Этот пробел должен быть восполнен путем толкования.
Что касается, прежде всего, общеизвестных фактов, то само собой понятно, что доказывание их, с одной стороны, совершенно излишне, а с другой - очень легко, так что никаких недоразумений по этому поводу на практике не может произойти.
Факты, не оспариваемые противной стороной, не нуждаются в доказывании ввиду того, что согласно принципу состязательности, проведенному в нашем уставе, только противная сторона может оспаривать действительность утверждаемого другим тяжущимся факта и требовать его доказательства (ст. 82 и 367 уст. гр. суд.; 79/319).
Отрицательные факты не выделены уставом из всех других, а потому мнение сената, что они не подлежат доказыванию (80/53, 78/33, 78/12, 71/1125 и др.), представляется и теоретически неправильным, и не имеющим основания в законе.
Наконец, законные предположения избавляют ссылающегося на них от обязанности доказывать спорный факт, так как они представляют собой веления закона, обязательные для суда (79/122, 75/388 и др.). Так, напр., предположение, что движимость считается собственностью того, кто ею владеет, пока противное не доказано, должно быть соблюдаемо судом, как и всякое иное предписание законодателя.
Прекращение иска. Каждый иск основывается на каком-либо праве. Следовательно, с уничтожением права прекращается и иск. Напр., А имеет право собственности на лошадь, а вместе с тем и иск о защите его в случае нарушения. Но как только это право собственности прекратится, как только лошадь будет продана, А лишается и своего иска. Таким образом, первой и главной причиной прекращения иска служит прекращение того права, на котором он основан.
Но иногда иски прекращаются независимо от права. Это бывает во 1, в случае стечения их, во 2, в случае смерти тяжущегося и в 3, в силу погасительной давности.
Стечение исков происходит в тех случаях, когда одно и то же право может быть осуществлено несколькими исками. Тогда обладатель права должен избрать какой-либо из них, а остальные уничтожатся. Так, напр., при займе, обеспеченном круговой порукой, кредитор, имея право требовать удовлетворения от любого должника, обладает многими исками; но если он произведет взыскание с одного должника, то уже не может воспользоваться исками к другим.
Стечение исков надо строго отличать от стечения прав: там имеется несколько прав, а здесь - одно право, но несколько исков.
Смерть тяжущегося может служить причиной прекращения иска только в тех случаях, когда право, лежащее в основе иска, не переходит по наследству, а уничтожается. Но так как, по общему правилу, гражданские права подлежат наследованию, то обыкновенно место тяжущегося в процессе занимает преемник его прав, и процесс продолжается. Отсюда видно, что если смерть тяжущегося и прекращает иск, то только посредственно, именно уничтожая то право, которое осуществляется иском. Однако некоторые писатели (Савиньи, Пухта, Арндтс) и кодексы (ит., 1082; сакс., 148 и др.) говорят в этом случае просто о прекращении иска, что представляется неправильным (Унгер, II, § 118).
Погасительная давность, называемая также исковою, состоит в том, что иск прекращается вследствие неосуществления его в течение определенного времени. Выше уже было сказано, на чем основывается давность и с какой целью она установлена. Здесь остается исследовать признаки специально погасительной давности. Из определения ее видно, что условия для ее применения являются следующие: 1) неосуществление иска 2) в течение определенного времени.
Под неосуществлением иска надо понимать непредъявление его надлежащему суду. Но так как предъявить можно только уже существующий, родившийся иск, то, следовательно, исковая давность начинает истекать только в тот момент, когда возникает иск. Таким образом, начало давности совпадает с возникновением иска. Далее, конечным пунктом давности будет последний момент срока, установленного в законе для данного случая. Так, напр., конец десятилетней давности придется в последний день десятилетия, истекшего со дня возникновения этого иска.
Течение давности может быть приостановлено и прервано. Когда обладателем иска является лицо, не имеющее возможности осуществить его по какой-либо причине (по малолетству, сумасшествию, безвестному отсутствию и т.п.), то справедливость требует, чтобы давность не начинала течь, а если начала, то приостановилась, пока не отпадет эта причина. Равным образом начавшееся течение давности может быть прервано. Как только обладатель иска приступит к его осуществлению, тотчас прекращается основное условие давности - неосуществление иска, а следовательно, вместе с ним и течение давности.
Приостановка отличается от перерыва двумя признаками. Во 1, приостановка совершается независимо от желания обладателя иска, а перерыв производится только по его воле. Во 2, если давность приостановлена, то промежуток времени, прошедший до приостановки, принимается в счет; наоборот, прерванная давность считается совершенно уничтоженной и не зачитывается ни в каком случае. Такая разница в последствиях зависит от коренного различия между приостановкой и перерывом. Приостановка установлена с целью охранить интересы лиц, временно не имеющих возможности воспользоваться своими исками и прервать давности, а следовательно, нет никакого основания распространять ее действие на предшествующий период времени, когда такой невозможности не было. Напротив, при перерыве обладатель иска начинает осуществлять его, а потому условия давности (неосуществление иска в течение определенного времени) становятся невыполненными, и истекшее время теряет всякое значение.
Если давность истекла без перерыва, то она погашает иск; но права она не касается: право продолжает существовать, хотя уже без иска. Практические последствия такого отделения иска от права неодинаковы для абсолютных и относительных прав. Абсолютные права могут быть защищаемы против всех и каждого, относительные - только против определенного обязанного лица. Другими словами, из абсолютного права может произойти несколько исков, а из относительного - только один. Поэтому если давность погасит иск, охраняющий относительное право, то оно становится совершенно беззащитным и теряет всякую ценность и практическое значение; напротив, у абсолютного права с прекращением одного иска остаются другие. Так, напр., А взял у Б взаймы сто рублей по 1 мая 1884 г. и не возвратил денег в срок. Если Б не предъявит иска до 1 мая 1894 г., то он потеряет право иска, т.е. совершенно лишится возможности прибегнуть к судебной защите. Напротив, положим, что Б перепечатал сочинение А без позволения автора и продает его в свою пользу, и что А, не возбудив дела в течение узаконенного срока, потерял право иска. После этого примеру Б следует В и тоже издает сочинение А без согласия автора. В таком случае А может предъявить иск к В, так как это уже другой иск, еще не покрытый давностью.
В нашем праве общие правила об исковой давности изложены в ст. 692-696 Х т. и прил. к ст. 694. Сверх того, отдельные постановления о специальных случаях рассеяны в разных местах свода законов (см. сборник гг. Гожева и Цветкова, III, стр. 21-31).
Большинство исков погашается десятилетней давностью. Более продолжительный срок наш закон устанавливает только в одном случае (уст. конс., 135: 20 лет для исков о возвращении денег, вырученных от продажи вещей, внесенных на сохранение в консульскую канцелярию в Персии). Многие иски погашаются в двухлетний срок (Х, 1524, 1098, 1012, 683, п. 7, и др.); некоторые - в годичный (Х, 1335, 683, п. 7, и др.); иные - в шестимесячный (Х, 624 и пр.); иные - в трехмесячный и т.д.
В законе не определен момент, с которого начинается течение исковой давности. Но само собой понятно, что оно может начаться только в момент возникновения иска (82/87; 90/84; 79/291).
Приостановка давности предписывается в пользу несовершеннолетних, умалишенных, глухонемых, находящихся в плену или заграничных походах (п. 2 и 4 прил. к ст. 694 Х т.). Перерыв давности производится предъявлением иска и "хождением по делу" (там же, п. 1), т.е., другими словами, возбуждением процесса. Но если процесс не будет доведен до конца, а приостановится, то по истечении трех лет он признается уничтоженным, и давность не будет прервана (уст. гр. суд., 689, 690, 692). Возбуждение процесса и хождение по делу возможно только в том случае, если иск предъявлен надлежащему суду (74/618; 73/1210; 67/97).
Некоторые иски, по нашему праву, не подлежат действию давности, именно о признании законности рождения (Х, уст. гр. суд., 1347), о возвращении поклажи при жизни поклажепринимателя (Х, 2113), об изменении размера присужденного пособия вследствие смерти или увечья на железных дорогах и пароходах (Х, 683, п. 7).
Возражение. Ответчик может двояким образом отнестись к требованию истца: либо признать его, либо возражать против него. Возражение, в свою очередь, бывает трех родов. Во 1, ответчик может совершенно отвергать право истца и основанное на нем требование, доказывая, что истец выставил ложные факты или придал им неправильное юридическое освещение (полное отрицание, denegatio absolu-ta). Во 2, не отрицая права и требования истца, ответчик вправе сослаться на такие факты, которые их обессиливают (условное отрицание или эксцепция в обширном смысле, denegatio relativa). Напр., А признает, что заключил договор займа с Б, но доказывает, что долг уже выплачен им сполна. В 3, не отрицая права и требования истца, ответчик может противопоставить им свое собственное, вполне самостоятельное право и таким путем парализовать их осуществление (эксцепция в тесном смысле, exceptio). Напр., А требует сто руб. за исполнение заказа, а Б возражает, что эти сто руб. А ему должен по договору займа.
Первые два вида возражений отличаются чисто отрицательным характером и не имеют самостоятельного значения, а потому и не требуют установления каких-либо особых правил. Остается, следовательно, рассмотреть эксцепции в специальном смысле слова. Они разделяются на отлагательные (exceptiones dilatoriae), если имеют целью временно воспрепятствовать осуществлению искового требования, и разрушительные (exc. peremptoriae), направленные на полное обессиление иска. Далее, возражения, которые могут быть направлены только против определенного лица, в силу особых отношений к нему, носят название личных (in persоnam) в отличие от тех, которые имеют силу против каждого истца и носят название вещных (in rem). Наконец, иные эксцепции могут быть представлены только определенным ответчиком опять-таки в силу его особых личных отношений к истцу (exc. personae cohaerentes), иные же - всяким ответчиком без различия (exc. rei cohaerentes).
Так как эксцепция представляет собой в сущности иск ответчика к истцу, то к ней применяются те же правила о возникновении и доказывании, которые имеют силу для всех вообще исков. В одном только отношении она отличается от иска: она предъявляется не самостоятельно, а в виде возражения на чужое требование. Вследствие этого момент ее прекращения должен быть определен несколько иначе. Именно, если эксцепция такого рода, что может быть предъявлена только в виде возражения против иска, то она не прекращается до тех пор, пока не прекратится тот иск, против которого ее можно направить (tant dure I'action tant dure l'exception). Так, напр., А должен Б тысячу руб., но по дополнительному договору Б обязался не требовать более ста руб. в год. На основании этого договора нельзя предъявить самостоятельного иска, так как для него нет повода, а можно только выставить возражение в том случае, когда Б станет требовать более ста руб. в год. Вследствие этого эксцепция А прекратится в тот момент, когда уничтожится иск Б о возврате долга. Напротив, если эксцепция такого рода, что может быть осуществлена самостоятельно, то к ней прилагаются общие правила прекращения исков. Так, А должен Б по договору займа сто рублей, а Б должен А за исполненную им работу столько же. Каждый из них может предъявить свое требование в виде как самостоятельного иска, так и возражения против иска противника. Следовательно, оба иска прекращаются независимо друг от друга.
Против эксцепции ответчика истец, в свою очередь, может защищаться другой эксцепцией, которая носит название встречного возражения (replicatio), а это возражение допускает предъявление со стороны ответчика встречного опровержения (duplicatio) и т.д. Все эти виды защиты подлежат правилам, установленным для эксцепций.
От эксцепции необходимо отличать встречный иск (reconventio, Widerklage). Этим именем называется совершенно самостоятельный иск, предъявляемый ответчиком к истцу во время производства по первоначальному иску для одновременного рассмотрения с ним. Встречный иск походит на эксцепцию тем, что тоже представляет собой средство защиты против иска, хотя вспомогательное, побочное. Но в то время как цель эксцепции - добиться отказа в иске, цель встречного иска - осуществить путем суда самостоятельное право. Так, напр., домовладелец предъявляет иск об уплате квартирных денег, а квартирант отвечает встречным иском об уничтожении договора найма вследствие сырости в доме. Встречные иски с точки зрения гражданского права ничем не отличаются от простых[116].
Начало процесса. Так как задача гражданского процесса - осуществление прав принудительным путем, то начало процесса является первым шагом к осуществлению. Возбуждая процесс, обладатель права "укрепляет его позицию" (Гольмстен). Праву и основанному на нем иску перестает грозить опасность прекращения вследствие давности, истечения срока, столкновения с другими правами и исками и т.п. Вследствие этого чрезвычайно важно с практической точки зрения точное определение начала процесса.
Римское право определяло его неодинаково в различные периоды своего развития: сначала оно относило его к окончанию производства пред магистратом (in jure), а впоследствии - к окончанию предварительных объяснений между истцом и ответчиком. Иностранные кодексы считают началом процесса момент вручения ответчику искового требования с вызовом к суду (напр., фр. уст. гр. суд., 57; герм., 239, 240).
Наше законодательство умалчивает об этом вопросе. Однако, как справедливо заметил г. Анненков, из ст. 559 Х т. 1 ч. и 220 Х т. 2 ч., по которым течение давности прерывается подачей искового прошения, несомненно следует, что закон считает началом процесса именно эту подачу[117], а не сообщение ответчику повестки, как думают другие авторы[118].
Конец процесса. Судебное разбирательство заканчивается постановлением решения. Если решение может быть отменено или изменено по просьбе тяжущегося (апелляционной и кассационной), то оно называется неокончательным; если же подобная замена или отмена невозможны, то решение становится окончательным. С постановлением окончательного решения процесс прекращается, и все отношения между тяжущимися определяются на основании этого решения. Влияние окончательного решения на право, лежащее в основе иска, состоит в следующем.
Во 1, тот, в чью пользу постановлено решение, может требовать, чтобы оно было немедленно исполнено, т.е. чтобы было создано фактическое состояние, соответствующее этому решению. Напр., если дело выиграл истец, то он вправе с помощью властей принудить ответчика к удовлетворению своего иска.
Во 2, решение считается непреложной истиной (res judicata pro veritate habetur) и становится неоспоримым основанием того права, которое им признано (jus facit inter partes).
В 3, вследствие этого вторичное доказывание права, т.е., иначе говоря, вторичный процесс о нем, уже не допускается (bis de eadem re ne sit actio). Последнее обстоятельство требует разъяснения.
Возбуждение процесса невозможно при том условии, если вновь начинаемый процесс тождествен с разрешенным: право уже осуществлено путем суда, а следовательно, излишне и несправедливо дозволять вторичное осуществление. Но в каких случаях один процесс тождествен с другим, каковы условия этого тождества? "Под тождеством спорных отношений, - говорит проф. Гольмстен, - понимается полное совпадение их во всех элементах"[119]. В каждом спорном отношении (т.е. процессе) имеются следующие основные элементы: субъекты, т.е. лица, ведущие процесс, и объект, т.е. требование (иск), составляющее предмет судебного разбирательства.
Тождество субъектов состоит в том, что в двух процессах сторонами являются одни и те же лица или их юридические преемники (напр., наследники).
Тождество требования обусловливается тем, что в обоих случаях отыскивается один и тот же предмет (напр., одно имение) на основании одного и того же права (напр., наследственного). Таким образом, тождество притязания сводится к тождеству предмета иска и осуществляемого права.
Наше законодательство постановляет, что окончательное решение, вошедшее в законную силу, признается безусловно обязательным (уст. гр. суд., 893) и подлежит исполнению по желанию "взыскателя", т.е., говоря точнее, лица, в пользу которого оно постановлено (924, 925). Вместе с тем ответчик имеет право возражать в случае предъявления нового иска, что он уже разрешен судом (589).
Принцип тождества выражен довольно ясно в ст. 895, которая требует тождества "спорного предмета, отыскиваемого и оспариваемого теми же тяжущимися сторонами и на том же основании".
Суррогаты судебного решения. Споры о гражданских правах могут быть разрешаемы не только путем судебного разбирательства, но и другими способами. Из основного принципа гражданского права - свободы договоров следует, что спорящие могут, во 1, окончить спор полюбовным соглашением, т.е., сделав друг другу уступки, заключить мировую сделку, или, во 2, избрать по взаимному соглашению одного или нескольких частных лиц, которые разрешили бы их спор, в качестве третейского суда. Рассмотрение обоих этих видов замены судебного разрешения дел относится, с одной стороны, к учению о договорах, а с другой - к гражданскому судопроизводству. В настоящем месте следует только заметить, что как мировая сделка, так и постановление третейского [суда] имеют одинаковую силу с решениями судебных мест (уст. гр. суд., 71, 1364, 1366, 1395). Разница между ними состоит только в том, что постановление третейского суда исполняется как судебное решение, а мировая сделка создает между тяжущимися новое договорное отношение, к которому применяются все правила относительно договоров.
Римскому праву были известны еще два суррогата судебного решения, именно признание и присяга. Если одна из тяжущихся сторон признала требование другой или, по ее желанию, подтвердила присягой справедливость своего заявления, то процесс прекращался, и суд не постановлял решения.
В современном производстве признание и присяга представляют собой только особые формы доказательства и не заменяют судебного решения, а служат для него материалом и основанием (уст. гр. суд., 479-498).
Печатается по: Е.В. Васьковский.
Учебник гражданского права. Выпуск i.
Введение и общая часть. СПб., 1894.
Выпуск II. Вещное право
ОСОБЕННАЯ ЧАСТЬ
ОТДЕЛ I. Вещное право
Вещи в тесном смысле слова, т.е. неодушевленные, телесные предметы и животные (см. I вып., § 9), служат человеку для удовлетворения его потребностей - физических, нравственных, экономических, эстетических и т.д. Он приобретает над ними господство, извлекает из них пользу, самыми разнообразными способами обменивает на другие вещи, потребляет, уничтожает. Все эти действия могут быть совершаемы им либо в силу какого-нибудь права, т.е. принадлежащей ему по закону власти, либо независимо от какого бы то ни было права. В первом случае они составляют содержание известных прав на вещи, а во втором случае являются чисто фактическими отношениями. Права, на основании которых человеку предоставляется власть над вещами, бывают относительными и абсолютными. Первые излагаются в том отделе гражданского права, который посвящен исследованию всех вообще относительных прав, - в обязательственном праве; вторые составляют отдел, именуемый вещным правом.
Примечания:
[116] Поэтому исследование их относится к теории гражданского процесса. Литература:
Малышев. Курс гр. суд., I, § 55; Анненков.
Опыт комментария, т. I; Иосилевич. О встречных исках ("Жур. гр. и уг.
пр.", 1885, N 6).
[117] Анненков. Опыт комментария, I, 298, 299; Гольмстен.
Учебн., 152–154.
[118] Малышев (Курс, I, § 77); Муллов (в "Жур. гр. и уг. пр.", 1874,
кн. 5).
[119] Гольмстен. Принцип тождества в гражд. процессе, 1884 (перепеч.
в "Юрид. монографиях и статьях", 1894, стр. 256). Вопрос о тождестве, специально
разобранный в этом сочинении, рассмотрен также гг. Малышевым (Курс
гр. судопр., I, § 80), Анненковым (Опыт комментария, т. IV, изд.
2, стр. 197 и сл.), Миловидовым ("Законная сила суд. решений", 1875)
и Иосилевичем (в "Жур. гр. и уг. пр.", 1887, N 2).
