Черепахин Б.Б. Труды по гражданскому праву
По мнению В.И. Серебровского, в данном случае имеет место договор в пользу третьего лица, а не завещательное распоряжение, поэтому отсутствует наследственное преемство. Сберкасса или Госбанк обязаны выдать вклад указанному в распоряжении лицу не как наследнику, а как выгодоприобретателю в договоре в пользу третьего лица[640].
Эта конструкция является весьма спорной. Прежде всего нельзя усматривать в распоряжении вкладчика предложение заключить договор, обращенное к сберкассе (Госбанку), а в дозволении сделать такое распоряжение - принятие этого предложения. Представляется правильным рассматривать распоряжение вкладчика в качестве одностороннего волеизъявления (односторонней сделки). Это волеизъявление требует восприятия адресатом, которым является сберкасса (Госбанк). Оно обращено непосредственно к должнику по заемному обязательству. В этом главная специфика данной формы завещания, обусловленная тем, что распоряжение касается только имущественного требования, по которому должником является именно сберкасса (Госбанк).
Интересно отметить, что по делу о наследстве Поручика Ф.С. Пленум Верховного Суда СССР постановлением от 1 июня 1960 г. по жалобе Залецкого И.Д. на действия нотариуса признал, что завещательное распоряжение в отношении денежного вклада сохраняет силу независимо от того, оформлено ли оно путем заявления в сберегательную кассу или путем составления нотариально оформленного завещания. По мнению Пленума инструкцией Министерства финансов СССР N 901 от 20 июня 1949 г. "По приему, хранению и выдаче вкладов государственными трудовыми сберегательными кассами" не исключается возможность оформления завещания на вклады и нотариальным путем. Пленум признал ошибочным вывод президиума Верховного Суда Молдавской ССР о том, что предусмотренное ст. 422-1 Гражданского кодекса, действующего на территории Молдавской ССР, право завещать лицам, не являющимся наследниками по закону, применимо только к завещательным распоряжениям, оформленным сберегательной кассой[641].
В том же смысле высказалась Судебная коллегия Верховного Суда РСФСР в определении от 11 мая 1961 г. по делу о завещании Якимова[642].
Эта новая точка зрения Верховных Судов СССР и РСФСР еще более укрепляет признание завещанием распоряжения вкладчика о судьбе вклада в сберегательной кассе.
Анализ содержания обязанности, возникающей для сберкассы (Госбанка) в связи со смертью вкладчика, сделавшего такое завещательное распоряжение, показывает, что сберкасса (или соответственно Госбанк) обязана выдать вклад указанному в распоряжении наследнику по завещанию. Тем самым исполняется то имущественное требование, которое до смерти вкладчика принадлежало именно ему, входило в актив его имущества, а после его смерти перешло на основании специального завещания к данному наследнику. Таким образом, в данном случае имеется наследственное правопреемство. Для обоснования отрицания здесь наследственного характера правопреемства, безусловно, недостаточно ссылки на ст. 436 ГК РСФСР.
Положения ст. 436 ГК РСФСР о том, что "указанные вклады не входят в состав наследства, и правила настоящей главы, изложенные в предшествующих статьях, на указанные вклады не распространяются, и т.д.", означают только, что на завещание вкладчика, сделанное в этой специальной форме, не распространяются ст. 416-435 ГК РСФСР[643]. Однако этим отнюдь не исключается наличие в подобных случаях наследственного правопреемства особого рода, которому, в частности, не свойствен признак универсальности. Такое наследственное правопреемство является сингулярным. Здесь переходит только одно имущественное право требования, а не вся совокупность имущественных прав наследодателя. На это преемство не распространяется норма об ответстванности по долгам наследодателя, установленная ст. 434 ГК РСФСР.
Несколько иной характер имеет специальное завещание членом кооператива паевых взносов, внесенных им в первичную кооперативную организацию, сделанное путем совершения в членской книжке соответствующей надписи о назначении наследников без нотариального удостоверения таковой (примечание к ст. 425 ГК РСФСР). Оно представляет только специальную форму завещания для распоряжения паем на случай смерти. По содержанию и по своим правовым последствиям такое завещание в остальном подпадает под действие норм ст. 416-435 ГК РСФСР.
3) В отличие от перехода к наследникам права требования выдачи вклада (денежного или в ценных бумагах) сберкассой или банком в общем или в специальном порядке наследования, а также выдачи им паевых взносов, внесенных наследодателем в первичную кооперативную организацию, не относится к наследственному правопреемству и вообще не является правопреемством возникновение права на получение страховой суммы выгодоприобретателем по договору страхования жизни[644]. Право на получение страховой суммы, возникающее после смерти страхователя у выгодоприобретателя, не принадлежало страхователю при его жизни, а следовательно, не входило в состав его имущества.
Не имеет отношения к проблеме правопреемства, связанного с наследованием, также завещательный отказ (легат), предусмотренный ст. 423 ГК РСФСР.
В результате принятия наследства наследником по завещанию, на которого возложено исполнение какого-либо обязательства в пользу одного, нескольких или всех остальных наследников (завещательный отказ), отказополучатель (отказополучатели) получают право требовать исполнения этого обязательства соответствующими наследниками по завещанию.
Однако в данных случаях между наследодателем (завещателем) и наследником не возникает отношений правопреемства, так как обязанность по выполнению отказа появляется у наследника по завещанию впервые, а не переходит к нему от наследодателя.
Отношений правопреемства не возникает также между наследодателем и отказополучателем, который приобретает обязательственное требование к наследнику, на которого возложено исполнение отказа. Положение отказополучателя сходно с положением выгодоприобретателя по договору страхования жизни. Тот и другой приобретают права требования имущественного содержания, но эти права требования появляются у них впервые, а не переходят от другого лица (наследодателя, страхователя). Отказополучатель в результате исполнения наследником по завещанию возложенного на него завещателем обязательства получает определенное имущество из имущества наследника хотя и за счет имущества наследодателя.
Именно отсутствие правопреемства в приобретении имущества отказополучателем делает невозможным также и преемство им пассива наследства, т.е. переход на отказополучателя ответственности по долгам наследодателя. Поэтому нельзя согласиться с Е.А. Флейшиц, а также с Б.С. Антимоновым и К.А. Граве[645], которые полагают, что "...отказополучатель приобретает указанные в завещательном отказе обязательственные требования в порядке частичного (сингулярного) преемства...".
Можно признать удачным указание В.И. Серебровского[646], что "при назначении наследника имеет место преемство "непосредственное", при установлении же завещательного отказа преемство в имуществе завещателя является "посредственным". Только "посредственное" правопреемство не является правопреемством в точном смысле этого понятия". Действительно, наследник по завещанию - универсальный правопреемник наследодателя, а отказополучатель - сингулярный правопреемник этого наследника, но это и означает, что отказополучатель не является правопреемником наследодателя.
4. Ответственность наследников по долгам наследодателя
Как уже было отмечено, универсальный характер наследственного правопреемства включает обязанность наследников уплатить долги наследодателя его кредиторам. Наследник, принявший наследство, отвечает по долгом наследодателя в пределах действительной стоимости перешедшего к нему наследственного имущества. На таких же основаниях отвечает государство, к которому поступило имущество в порядке ст. 117 и 119 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик (ст. 120 Основ). Эта обязанность наследников распространяется на денежные обязательства в точном смысле слова, а также на денежные санкции за неисполнение обязательств, имеющих своим объектом передачу товарно-материальных ценностей или исполнение услуг. В последних случаях на наследника переходит не сама обязанность предоставления вещей или оказания услуг, а лишь обязанность возмещения убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением, в частности, просрочкой исполнения обязательств, а также обязанность уплаты пени, неустойки, штрафа. Следует согласиться с В.И. Серебровским, что именно этот смысл имеет термин "долг" в ст. 434 ГК РСФСР[647].
Ответственность по долгам наследодателя ограничивается действительной стоимостью наследственного имущества ко времени открытия наследства. При наличии нескольких наследников каждый из них отвечает по долгам, обременяющим наследство пропорционально стоимости наследственного имущества, входящего в его долю наследства.
Ответственность в пределах и пропорционально действительной стоимости полученного каждым наследником наследственного имущества отнюдь не означает ответственности только этим имуществом, полученным по наследству. Кредиторы наследодателя вправе обратить взыскание на любое имущество, принадлежащее наследникам, а не только на то, которое получено ими по наследству. После принятия наследства с обратным действием на день открытия наследства уже нет больше наследственного имущества, оно влилось в состав имущества наследника, на которое в целом может быть теперь обращено взыскание. Разумеется, взыскание может быть обращено и на имущественные объекты, входившие в состав наследственного имущества. Однако общим пределом обращения взыскания является действительная стоимость полученного по наследству имущества в денежном выражении.
Несколько наследников отвечают по общему правилу как долевые должники пропорционально своей доле в наследстве. Правда, специально в нормах наследственного права этот вопрос не разрешен, но на основании ст. 115 ГК РСФСР солидарная ответственность не предполагается, она наступает лишь тогда, когда предусмотрена договором или установлена законом. В частности, солидарная ответственность наследников наступает на основании ст. 116 ГК РСФСР при неделимости предмета обязательства. Собственно к обязанности уплаты денежных долгов эта статья не имеет отношения, так как денежный долг всегда делим.
Солидарная ответственность наследников по денежному обязательству наследодателя предусмотрена ст. 422 Кодекса законов о браке, семье и опеке РСФСР.
Первая часть этой статьи возлагает на наследника, получившего наследство от лица, содержавшего детей, или от лица, на котором по закону лежала обязанность содержать таковых, обязанность доставлять содержание несовершеннолетним или нуждающимся нетрудоспособным детям в пределах размеров полученного им имущества. Таким образом, здесь в указанных пределах наступает преемство наследника в алиментной обязанности по отношению к детям, предусмотренной ст. 42, 421 (первая и вторая часть) и ст. 423 КЗоБСО РСФСР.
Вторая часть ст. 422 КЗоБСО РСФСР устанавливает, что "в тех случаях, когда наследство получено несколькими лицами, обязанность, предусмотренная настоящей статьей, является для них солидарной и возлагается на них пропорционально размерам полученного наследства".
Таким образом, эта статья устанавливает солидарную обязанность сонаследников по выплате алиментов детям, которая до смерти наследодателя лежала на его обязанности или выполнялась им, несмотря на отсутствие обязанности. Законные представители детей, получавших алименты от умершего наследодателя, вправе предъявить требование к наследникам, как к солидарным должникам.
Указание на то, что обязанность по выплате алиментов возлагается на наследников пропорционально размерам полученного наследства касается отношений между сонаследниками и их последующих перерасчетов в порядке регрессных требований. Это положение является общим правилом для солидарной ответственности. Последняя всегда устанавливается в целях облегчения взыскания долга кредиторами, а не для окончательного возложения обязанности уплаты долга нескольких должников на одного из них. Как отмечает И.Б. Новицкий, "исполнение солидарного обязательства одним из должников прекращает обязательство, но этим еще не оканчиваются правоотношения между самими должниками. Солидарность обязательства не исключает вопроса о долевом распределении обязательства между самими должниками"[648].
С мнением И.Б. Новицкого можно согласиться с той, однако, поправкой, что солидарность по общему правилу сочетается с долевым распределением исполнения обязательства между всеми солидарными должниками. Это положение установлено ст. 115 ГК РСФСР.
Именно в таком смысле нужно понимать солидарную ответственность сонаследников, предусмотренную ч. II ст. 422 КЗоБСО РСФСР.
Так решается в законе вопрос о переходе на наследников обязанностей наследодателя и в первую очередь его долгов. По мнению Б.С. Антимонова и К.А. Граве, "завещатель вправе по своему усмотрению распределить между наследниками свои обязательства перед кредиторами, не считаясь с пропорцией между долгами и правами наследников"[649]. К этому общему положению они добавляют две ограничительные оговорки. Оба ограничения связаны с императивной нормой ст. 434 ГК РСФСР[650]: 1) наследодатель не вправе возложить на своего наследника обязанности удовлетворить кредиторов на сумму, превышающую действительную стоимость оставленного ему завещателем имущества; 2) диспропорции в распределении долгов между наследниками по завещанию обязательны лишь во взаимоотношениях между наследниками, для кредиторов наследодателя они не обязательны.
Особо следует сказать о переходе вещных обременений отдельных объектов, входящих в состав имущества наследодателя. Тот наследник, которому оставлен по завещанию заложенный жилой дом, обязан в полной мере принять на себя обязанность уплаты долга кредитному учреждению, обеспеченного залогом этого дома. Банк при несвоевременном погашении задолженности ссудополучателем вправе обратить взыскание на заложенное имущество. Этим не исключается установление завещателем в завещании распределения обязанности по возврату ссуды между двумя или несколькими наследниками с оговоркой, что такое распределение обязательно для наследников, но не обязательно для банка - кредитора по обеспеченному залогом требованию.
Наконец, на наследника по завещанию может быть возложена обязанность исполнения отказа. Отказополучатель становится, таким образом, кредитором наследника по завещанию. Как уже отмечено, данная обязанность ложится на наследника не в порядке правопреемства. Этот долг является собственным долгом наследника, он не может быть причислен к долгам наследодателя, переходящим на наследников. Поэтому обязанность, установленная в пользу отказополучателя, подлежит исполнению лишь после удовлетворения всех претензий кредиторов наследодателя. Последний не может своими распоряжениями в завещании умалять права своих кредиторов, которые вправе получить удовлетворение своих требований в пределах всего оставленного наследодателем имущества.
Правильным, но не вполне точным является указание Б.С. Антимонова и К.А. Граве[651] о том, что отказ подлежит выполнению лишь в пределах завещанного данному наследнику наследственного актива. В целях уточнения следовало бы добавить, что отказ не может превышать разницы между активом и пассивом наследства. Завещатель не вправе облагодетельствовать одного из своих наследников по закону за счет личного имущества другого из своих наследников.
Возлагая на наследников обязанность уплаты долгов наследодателя в пределах действительной стоимости наследственного имущества (ст. 434 ГК РСФСР), закон устанавливает определенный порядок и срок для заявления кредиторами наследодателя своих претензий к наследству.
На основании примечания к ст. 434 ГК РСФСР кредиторы наследодателя обязаны заявить свои претензии под страхом утраты права требования в течение шести месяцев со дня открытия наследства.
Так же определен начальный момент исчисления шестимесячного срока в Гражданских кодексах БССР (ст. 479), Узбекской ССР (примечание к ст. 434), Азербайджанской ССР (примечание к ст. 504) и Армянской ССР (примечание к ст. 434). По ГК УССР (примечание к ст. 434), ГК Грузинской ССР (примечание к ст. 433), ГК Таджикской ССР (примечание к ст. 434) и ГК Туркменской ССР (примечание к ст. 434) течение шестимесячного срока начинается со дня принятия мер охранения наследства.
Без сомнения, срок для заявления претензий установлен в интересах наследников, которые заинтересованы в том, чтобы иметь точную и полную картину о составе актива и пассива открывшегося наследства. Впрочем эта цель не всегда достигается, поскольку установлен один и тот же срок для заявления отсутствующими наследниками о принятии ими наследства и для заявления кредиторами своих претензий к наследству. Наследник, заявивший о принятии наследства не в последний день шестимесячного срока, не гарантирован от того, что кредитор наследодателя заявит претензию позднее его. Вместе с тем это правило может быть полезным и для кредиторов наследодателя, поскольку оно облегчает им выяснение правопреемников последнего и обращение к ним требований непосредственно при получении ими наследства.
По мнению Президиума Верховного Суда РСФСР предусмотренные ст. 434 ГК РСФСР заявления претензий "считаются предъявленными в срок, если они заявлены нотариусу или финансовому органу или суду"[652]. Естественно, что это указание Президиума Верховного Суда РСФСР отнюдь не исключает заявления претензии самим наследникам (наследнику), уже принявшим наследство. Заявление претензии нотариусу приобретает особое значение в тех случаях, когда предприняты меры охранения наследства. Заявление претензии финансовому органу наиболее эффективно, когда предстоит признание наследства выморочным. Заявление претензии финансовому органу тем более обосновано, поскольку именно в лице данного органа государство становится правопреемником наследодателя. Таким образом, в случаях выморочности наследства заявление претензий кредиторов должно быть предпочтительно направлено именно финансовому органу.
Обращение в суд возможно путем предъявления исков к имуществу умершего (ст. 29 ГПК РСФСР) до принятия наследства наследниками или перехода наследства как выморочного в собственность государства.
Такая широкая возможность заявления претензий приводит к тому, что для истечения шестимесячного срока, предусмотренного примечанием к ст. 434 ГК РСФСР, не имеет значения то обстоятельство, что наследник принял наследство после истечения шестимесячного срока, установленного ст. 430 ГК РСФСР, причем этот срок был ему восстановлен судом применительно к ст. 49 ГК.
Текст примечания к ст. 434 ГК РСФСР не оставляет никаких сомнений в том, что шестимесячный срок является сроком преклюзивным, прекращающим действие самого права. Это видно из слов: "под страхом утраты права требования". Поэтому следует признать неправильным допускаемое в судебной практике приравнивание данного срока к срокам исковой давности и применение к нему приостановления и продления при обстоятельствах, указанных в ст. 48 и 49 ГК РСФСР.
Как правильно отмечает В.И. Серебровский[653], "заявление кредиторами своих претензий не изменяет по существу времени исполнения обязательств и имеет целью лишь установление состава долгов". Заявление претензии может иметь место как до, так и после наступления времени исполнения обязательства. И в том, и в другом случае оно не изменяет срока исполнения данного обязательства, и не влияет на возникновение течения срока исковой давности. Шестимесячный срок сам не является сроком исковой давности и не стоит в связи с давностным сроком, но заявленная претензия лишь тогда может быть осуществлена в исковом судебном порядке, если она заявлена до истечения срока исковой давности и, таким образом, до утраты права на иск. Вместе с тем подача претензии прерывает течение исковой давности только в том случае, когда она заявлена в форме искового заявления в суд. К такому результату не могут привести заявленные претензии в нотариальную контору или финансовому органу.
Примечания:
[640] См. "Советское гражданское право", учебное пособие для юридических вузов,
т. II, Госюриздат, 1951, стр. 439–440; В.И.
Серебровекий. Очерки советского наследственного
права, изд-во Академии наук СССР, М., 1953, стр. 40 и сл.
[641] См. "Бюллетень Верховного Суда СССР" 1961 г. N 2, стр. 13–16.
[642] См. "Бюллетень Верховного Суда СССР" 1961 г. N 5, стр. 5.
[643] Следует отметить,
что имеются нормы о наследовании и за пределами раздела "Наследственное
право" Гражданского Кодекса РСФСР. Так, имеются наследственные нормы
в Кодексе законов о браке, семье и опеке 1926 г., а также в Основах авторского права СССР
и законе об авторском праве РСФСР 1928 г. Таким образом, неприменение норм ст. 416–435 ГК РСФСР еще не означает, что
ст. 436 ГК РСФСР не является нормой об
особом виде сингулярного наследования по завещанию.
[644] См. В.И. Серебровкий. Очерки советского наследственного права, изд-во Академии
наук СССР, 1958, стр. 41; Б.C. Антимонов и К.А. Граве правильно указывают, что "в этом случае нет даже преемства
прав выгодоприобретателя от прав страхователя" (стр. 91). "Выгодоприобретатель по
договору страхования (не наследник страхователя и не преемник вообще..." (стр. 92) ("Советское наследственное право", Госюриздат, 1955, стр. 91, 92).
[645] См. Е.А. Флейшиц. Завещание и легат
в советском гражданском праве, ВИЮН, Ученые
записки, вып. VI, 1947, стр. 91;
Б.С. Антимонов,
К.А. Граве. Советское наследственное право, Госюриздат, 1955, стр. 170 и сл.; А.И. Барышев. Приобретение
наследства в СССР, Госюриздат, 1960, стр. 76.
[646] В.И. Серебровский. Очерки
Советского наследственного права, изд-во Академии
наук СССР, 1953, стр.
138.
[647] См. там же, стр. 210.
[648] И.Б. Новицкий, Л.А. Лунц. Общее учение
об обязательстве, Госюриздат, 1950, стр. 214.
[649] Б.С. Антимонов, К.А.
Граве. Советское наследственное право, Госюриздат, 1955, стр. 255 и сл.
[650] Статья 120 Основ гражданского законодательства
Союза ССР и союзных республик дает, по существу,
такое же решение вопроса.
[651] См. Б.С. Антимонов, К.А. Граве.
Советское наследственное право, Госюриздат, 1955, стр. 172.
[652] Разъяснение Президиума
Верховного Суда РСФСР от 2 июля 1928 г. ("Сборник разъяснений Верховного Суда РСФСР" 1931, стр. 193).
[653] В.И. Серебровский. Очерки советского
наследственного права, изд-во Академии наук СССР, 1953, стр. 221.
