Энгельман И.Е. О давности по русскому гражданскому праву: историко-догматическое исследование
Правило это совершенно согласно не только с принятым у нас началом давности, но и со всем прочим строем гражданского межевого права. Оно противоречит только 563-й статье 1-й части Х тома. В этом нельзя не видеть нового доказательства несообразности этой статьи с остальными постановлениями гражданского и межевого права.
Правило, выраженное в 563-й статье 1-й части Х тома, возбуждало на практике постоянно сомнения и недоразумения. Предложенное в вышеприведенных сочинениях толкование этого правила хотя противоречило буквальному смыслу его, но, очевидно, имело целью согласить его с характером и значением существующей давности. Противоречия эти были настолько резки, что наконец само законодательство уступило силе вещей и согласилось толковать 563-ю статью не по буквальному ее смыслу, а сообразно с началами давности владения, что было единственным средством устранения постоянных противоречий.
Упомянутое аутентическое толкование ст. 563 воспоследовало Высочайше утвержденным мнением Государственного Совета от 3 апреля 1867 года по делу Бек[460].
В соображениях, на коих основано это толкование, изложены те доводы, которыми руководствовались и в научных исследованиях по этому вопросу.
<Буквальное содержание 563 ст. 1 ч. Х. т. возбуждает сомнение: не устраняется ли ею всякое давностное владение в дачах генерально обмежеванных? По крайней мере, таким образом в большинстве случаев понимала этот закон наша судебная практика в высшей инстанции. Правительствующий Сенат, руководствуясь этой статьей, почти постоянно отсуждал в пользу собственника генерально обмежеванной дачи земли, не только захваченные внутри межи, но и такие, которые в течение десятилетий бесспорно состояли в добросовестном и законном владении частных лиц по крепостным актам, законно совершенным и законно оглашенным, по правам наследства в нескольких поколениях, по судебным решениям, вошедшим в окончательную законную силу, - отсуждал, как только по спору, объявленному против такого владения, оказывалось, что предки владельцев или лица, от которых перешло к ним право на землю, не были показаны в документах генерального межевания. Словом, ни добросовестность, ни законность, ни гласность владения, ни правильное его основание (justus titulus), ни вековое его спокойствие, бесспорность и непрерывность не принимались в уважение, и все это признавалось ничтожным перед межевыми документами.
Справедливы ли подобные решения, и достигаются ли ими желаемая твердость прав поземельной собственности и уверенность в них частных лиц - об этом нет вопроса; нужно решить только, согласны ли эти решения с действующим законом?
Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо выяснить истинный смысл статьи 563 ч. 1 т. Х, основанной на Высочайше утвержденном 23 апреля 1845 года мнении Г
§ 20. Глава III. Субъект давности владения
Субъектом давности владения является всякое лицо, физическое и юридическое. – Мнение Победоносцева, Исаченко и Анненкова об ограничении в этом отношении духовных учреждений Православной Церкви не выдерживает критики. – Неспособными к приобретению права недвижимой собственности вообще и в частности давностью владения являются единственно монахи православного вероисповедания. – Прежние ограничения владения населенными землями исчезли с отменой крепостного права. – Ограничения евреев, лиц польского происхождения и иностранцев в приобретении земель в уездах определенных губерний не суть ограничения правоспособности, но местные временные политические меры. – Сенатские решения о законе 10 декабря 1865 г. – Толкование сего закона. – Толкование закона 3 мая 1882 г. – Толкование законов и распоряжений, ограничивающих иностранцев в приобретении земель в определенных местностях. – Приобретение права собственности давностью владения чрез представителей. – Преемство в давности владения.
давность введена для охранения гражданского строя и, в частности, для ограждения непоколебимости и неприкосновенности права собственности и спокойствия мирных граждан. Поэтому всякое лицо вправе пользоваться ею для ограждения своих прав и своего владения, для доказательства своего права собственности и для приобретения оного; всякое лицо считается способным воспользоваться давностью и приобретать собственность давностью владения. Из этого общего правила допускаются лишь такие исключения, которые прямо установлены в законе, и ни в каком случае неспособность приобретать давностью владения не должна быть предполагаема.
Таким образом, приобретать собственность вообще на вещи недвижимые и, в частности, на земли давностью владения могут не только лица физические, но и юридические и, в частности, учреждения духовные всех исповеданий.
Последнее правило, само по себе несомненное, относительно духовных учреждений православной церкви было подчеркнуто еще Морошкиным[484]. Но К.П. Победоносцев в 1-м и 2-м изданиях своего курса[485] выводил из закона[486], по которому для приобретения церквами и монастырями недвижимых имуществ покупкой, дарением, завещанием требуется Высочайшее соизволение, что ни монастыри, ни церкви, ни причты их не могут приобретать права собственности на земли, как долго бы ни продолжалось их владение. Прежде всего надо заметить, что из того, что приобретение земель покупкой, дарением, завещанием должно совершаться лишь с Высочайшего соизволения, еще не следует, что приобретение давностью владения запрещено. Для этого при безусловной нашей давности владения было бы необходимо специальное запрещение, которого между тем в законе нет. Решения Сената[487], в которых все это подробно объяснено, поэтому следует признать вполне правильными. Доводы г. Исаченко[488], что при допущении приобретения земель церквами и монастырями давностью владения множество земель выходит фактически из гражданского оборота, касаются не действующего закона, а законодательной политики, а утверждение его и Анненкова[489], что духовные учреждения ограничены в своей правоспособности, не выдерживает критики. Об ограничении правоспособности можно говорить лишь тогда, когда оно прямо высказано в законе. Но этого нет, а есть правило о совершении известных актов о приобретении права собственности на недвижимые имущества с Высочайшего соизволения. Давностью владения право собственности приобретается по самому закону[490], так что тут никакого утверждения не требуется.
Из лиц физических закон объявляет неспособными владеть и приобретать недвижимые имущества лишь монахов православного исповедания[491]. Вследствие этого, не будучи в состоянии приобретать недвижимые имущества, они также не в состоянии приобретать таковые давностью владения. Но кроме них, нет лиц, правоспособность которых была бы ограничена. Лишенные всех прав состояния лишены прежних своих прав, но не лишены правоспособности. Она ограничена у них, пока состоят в каторжной работе; когда же они законным образом уволены от каторжных работ и отпущены на поселение, они могут владеть и приобретать имущества и могут приобретать земли давностью владения, если только владение их фактически будет соответствовать требованиям закона: они ограничены в свободе, месте жительства, состоят под надзором, но не ограничены в правоспособности.
В прежнее время существовали разные ограничения относительно владения землями в уезде. Владение населенными имуществами было исключительной привилегией российских дворян, иностранцы, за известными исключениями, не могли владеть землями в уезде, а евреи, вследствие ограничения места их водворения западными и южными губерниями, могли владеть недвижимой собственностью только в этих губерниях, но в сих губерниях водворение их в качестве сельских жителей и обращение к хлебопашеству поощрялось правительством. Из этих ограничений первые были отчасти отменены. В 1860 году иностранцам предоставлено право приобретать во всей России недвижимые имущества не только в городах. С отменой крепостного права поместья дворян перестали быть населенными имениями и вследствие того могли быть приобретаемы лицами всех состояний, а также иностранцами. В западных губерниях евреям было запрещено приобретение недвижимых имуществ в уезде. Когда же евреям купцам первой гильдии, ремесленникам и имеющим ученые степени разрешено водворение во всей Империи, они этим получили право приобретать недвижимые имущества во всей России всякими законными способами, значит, и давностью владения.
Вследствие польского восстания шестидесятых годов из политических видов, для усиления русского землевладельческого элемента в Западном крае в виде временной меры воспоследовал 10 декабря 1865 года[492] объявленный указ, в котором Высочайше повелено - впредь до окончательного устройства Западного края, посредством достаточного усиления в этом числа русских землевладельцев, воспретить лицам польского происхождения вновь приобретать помещичьи имения и со времени объявления этого постановления считать недействительными все совершенные после того акты и сделки на переход означенных имений к лицам польского происхождения всяким иным путем, кроме наследства по закону.
Постановление это не есть закон, установляющий правовую норму к постоянному действию, но, как в нем прямо сказано, это есть временная мера, принятая для достижения известной цели - усиления русского землевладения в Западном крае, мера, которая поэтому по достижении цели должна быть отменена. Поэтому никак нельзя сказать, чтобы этим распоряжением правоспособность лиц польского происхождения была ограничена; им просто запрещено приобретать в Западном крае впредь до усиления русского землевладения помещичьи имения и предписано со времени объявления сего указа считать недействительными все совершенные после того акты и сделки на переход означенных имений к лицам польского происхождения всяким иным путем, кроме наследства по закону. Иначе говоря, правоспособность лиц польского происхождения была парализована в некоторых отношениях временным распоряжением, но не уничтожена. Администрация и местные суды пытались было истолковать это постановление в том смысле, что и дарения, и завещания, соответствующие правилам наследства по закону, недействительны и что владельцы не могут просить утверждения права собственности, приобретенной давностью владения. Однако Сенат в неоднократных решениях указал правильное толкование и установил[493], что закон 10 декабря 1865 г. воспретил на будущее время переход помещичьих имений в Западном крае к лицам польского происхождения всяким иным путем, кроме наследства по закону. Целью закона, как это выражено в самом указе, в коем он распубликован, было остановить дальнейшее разрастание польского землевладения, не стесняя при этом законных прав владения польских помещиков этого края: Закон не имел в виду стеснить не только владение на праве собственности, но и всякого фактического владения. Не стесняя ни в чем существовавшего ранее фактического владения, закон 10 декабря 1865 года не ставит никаких препятствий к продолжению этого владения и превращению его в право собственности. давностный срок, начавшийся до издания означенного закона и окончившийся при действии его, не препятствует владельцу осуществить свои права путем укрепления по давности владения. Законом воспрещено приобретение вновь имений, когда оно сопровождается переходом их во владение другого лица, превращение же в собственность владения, начавшегося до издания закона 1865 года, не противно ни прямому смыслу его, ни целям, ибо фактическое положение имения остается в том виде, в каком его застало действие закона 1865 года. С истечением давностного срока изменяется лишь юридическое отношение владельца имения к прежнему его собственнику, но этих отношений закон 1865 года не касался, оставляя их действию общих законов. Посему собственник, утративший владение, не может основывать своих прав на законе 1865 года и доказывать, что право его на прекращение владения не начинается общей давностью, установленной ст. 694; здесь вполне применимы постановления общих законов о давности, как приобретательной, так и исковой[494].
В указанных решениях Сенат строго логическими неопровержимыми выводами ограждал несомненные гражданские права лиц польского происхождения по тем случаям и в тех отношениях, в которых они оспаривались. Эти доводы с необходимостью ведут к признанию давностного владения лиц польского происхождения, хотя бы оно началось и после 1865 года:
1) В постановлении 10 декабря 1865 года давность владения не исключена, не объявлена недействительной, как объявлены недействительными акты и сделки, а подобные исключительные постановления должны быть толкуемы не распространительно, а ограничительно, по буквальному смыслу.
2) Цель закона достигается и при допущении приобретения давностью владения. Цель закона в том, чтобы не умножилось число владельцев поляков. Эта цель достигается, если поляк, приобревший поместье давностью, обязывается продать оное.
3) Недопущение приобретения права собственности давностью владения имеет последствие, которое правительство вовсе не имело в виду: обогащение прежнего собственника на счет давностного владельца. Правительство запретило лицам польского происхождения новые приобретения, но нигде не предписано просто конфисковать их имущество, тем менее конфисковать в пользу частных лиц. А это было бы необходимое последствие непризнания давности владения лиц польского происхождения.
4) Давность по русскому праву покрывает владение, приобретенное насилием, преступлением, угрожаемым уголовным наказанием, и поэтому тем более покрывает нарушение простого воспрещения[495].
Евреи в тех губерниях, в которых не имеют права постоянного жительства, лишены юридической и фактической возможности приобретать недвижимые имущества вообще и в частности давностью владения. То же самое надобно сказать относительно земель в уезде в Западном крае. Относительно евреев тех губерний, в которых евреям законом 3 мая 1882 года[496] запрещено вновь селиться в уезде и воспрещено совершать купчие и закладные на их имя, Сенат решил, что этот закон ни в чем не ограничивает тех прав на недвижимые имения, кои приобретены уже до издания этого закона. Поэтому, если давностный срок истек до издания закона 3 мая 1882 года, они могут получать укрепление сего права[497]. Отсюда следует, что впредь евреи давностью владения права собственности приобретать по решению Сената не могут. Однако и к сим случаям применимы соображения, приведенные нами выше относительно лиц польского происхождения.
Относительно иностранцев Высочайше утвержденным положением Комитета Министров 14 марта 1887 года и другими распоряжениями[498] временно постановлено, что они в Царстве Польском, Западном крае и в большей части окраин России <не могут впредь приобретать какими бы то ни было способами и на каком бы то ни было из допускаемых общими и местными законами основании, вне портовых и других городских поселений права собственности на недвижимые имущества> и т.д. Хотя и здесь о давности владения не упомянуто, но по образу выражения приобретение ею права недвижимой собственности в пользу иностранцев должно считаться исключенным.
Само собой разумеется, что лица, имеющие право приобретать давностью владения, могут это делать как личной деятельностью, так и чрез других лиц, действующих по их распоряжению или от имени и в их интересе. Возникающие в этом отношении вопросы относятся к учению не о давности, а о юридических действиях и о представительстве.
Преемство в давности владения не представляет собой таких особенностей, которые потребовали бы специального изложения. Оно применяется к давности владения на том же основании, как и к другим учреждениям гражданского права. Отдельные вопросы будут нами рассмотрены в главе о сроке давности.
§ 21. Глава IV. Срок давности владения
I. Начало течения срока давности владения. – Толкование ст. 567. – Владелец зависимый должен доказать перемену характера владения. – Практика Сената по отношению к казенным землям. – Изменение характера владения в дачах общего владения. – Практика Сената по этим вопросам. – II. Истечение срока давности владения. – Перерыв владения по воле владельца. – Перерыв владения против воли владельца. – Приостановление течения владения.
Общий срок давности владения - десятилетний, тот же, что и для давности исковой, одинаковый для вещей движимых и недвижимых[499]. Владение спокойное, бесспорное и непрерывное, когда продолжится в течение десятилетнего срока, превращается в право собственности. спокойное, бесспорное и непрерывное течение сего срока самое важное при превращении владения в право собственности. поэтому необходимо определить начало и истечение сего срока.
I. Начало течения срока давности владения
Началом течения срока должно почитать начало фактического владения в виде собственности[500], причем, как мы видели, совершенно безразлично, приобретено ли владение добросовестно или недобросовестно, на законном основании или самовольно, насильно, подлогом или другим преступлением[501]. Факт владения и соответствие условиям давности должен доказать владелец, основывающий на нем свое право. Обыкновенно он докажет, что оно началось в такое-то время и затем по расчету легко видеть, истек ли срок или нет. Существенно, однако, лишь то, чтоб владение продолжалось в течение 10 лет. Поэтому нельзя признать правильным решение, коим отвергается применение давности, потому что владелец не мог точно доказать, когда началось его владение, между тем как он доказал положительно, что владел более 10 лет, считая назад со дня предъявления иска[502]. Доказательство начала владения в подобных случаях могло бы иметь значение, если бы в русском праве учреждение давности владения было бы правильно развито и для его действия требовалось бы добросовестности или не противозаконного приобретения владения. Но так как всего этого не требуется, то при доказательстве, что владение просуществовало более 10 лет, нельзя отказать в признании давности владения лишь на том основании, что начало с точностью не может быть определено.
Примечания:
[460] Собрание узаконений
и распоряжений правительства. N 653. П. С. З. N 44433.
[484] О владении, стр.
201.
[485] П. Второе изд. III
кн., I, стр. 187.
[486] Ст. 985, 1067, 1429,
1430 т. Х, ч. 1.
[487] Касс. реш. 1874
г. N 874, 1882 г. N 50.
[488] Давность владения
по решениям Сената. <Ю. В.>. 1888, I, стр. 63-68.
[489] Сист., I, стр. 211
и сл.
[490] Боровиковский, Отчет
судьи, II, стр. 87-88, решает этот вопрос правильно.
[491] Т. IX, ст. 354,
366; т. Х, ч. 1, ст. 1223.
[492] П. С. З. N 41759;
т. Х, ч. 1, ст. 698, примеч. 2.
[493] Касс. реш. 1896
г. N 123.
[494] Ср. касс. реш.
1884 г. N 72, 1889 г. N 54, 1890 г. N 121, 1891 г. N 42, 1892 г. N 68.
Другого мнения К.П. Победоносцев (Курс гражданского права, изд. 4-е, I,
стр. 194-196), К.П. Змирлов (Недостатки. <Ж. Гр. и Уг. Пр.>.
1888, VIII, стр. 51), Боровиковский (Отчет судьи, II, стр. 87-88), Исаченко
(Давность владения по решениям Сената. <Ю. В.>. 1888, I, стр. 65-68),
И.Ф. Шершеневич (Учебник русск. гражд. права, стр. 237), Анненков (Система
русск. гражд. права, II, стр. 209-213). Все эти писатели исходят из мысли,
что правоспособность лиц польского происхождения ограничена законом и
что вследствие того они не способны приобретать в тех губерниях имения
и на основании давности владения.
[495] Ср. также:
Лихтенштат. Судебная практика кассационного Сената 1890 г., стр. 57-59.
[496] Т. IX, ст. 959,
примеч. 4 по прод. 1886 г.
[497] Касс. реш. 1888
г. N 12.
[498] Т. IX, ст. 1003,
примеч. 2, 3, 4, 5.
[499] Т. Х, ч. 1, ст.
565.
[500] Ст. 567.
[501] См. выше, стр.
351 и сл. Ср. касс. реш. 1878 г. N 47; 1879 г. N 67, 130; 1880 г. N 19,
1882 г. N 50; 1884 г. N 107.
[502] Решение Сената
20 июня 1858 г. Сборник. I, N 594.
