Кривцов А.С. Абстрактные и материальные обязательства в римском и в современном гражданском праве
Сомнение, относительно допустимости подобного исключения из
общего правила, может возникнуть разве при таком положении дела, когда закон,
хотя и запрещает состоявшееся между делегатарием и делегантом договорное
обязательство, но не уничтожает имевшую место уплату по этому обязательству. В
этом случае может возникнуть еще вопрос: нельзя ли поставить здесь делегацию наряду
с настоящей уплатой? Однако, на наш взгляд, сделать это, по крайней мере, в общем
виде - положительно невозможно. Если закон склоняется перед совершившейся
уплатой, как перед
Таковы два исключения из приведенного нами общего правила. При этих исключениях, речь идет все время только о праве делегата оспаривать данное им обещание. Между тем, может возникнуть вопрос обязанности в указанном смысле, которая для него существует по отношению к делеганту. Ведь делегант также заинтересован, чтобы сделка делегации, реализация которой влечет за собой для него обязанность <покрытия> происшедшего вследствие этого уменьшения имущества делегата, - не была на самом деле осуществлена, если он (делегант) лишен возможности получить соответствующий эквивалент за такое <покрытие>, хотя бы в виде освобождения от того долга, который лежит на нем в пользу делегатария. По этому поводу надо, однако, сделать следующие ограничения. Так как весьма естественно предположить, что делегат, заключив делегацию, был побужден к такому шагу исключительно данным ему делегантом <приказом>, - то следует всякий раз приводить особые доказательства в пользу того, что делегант, несмотря на <приказ>, хотел видеть осуществление известных возражений против иска делегатария. Таким доказательством может служить, напр., последовавшее вслед за <приказом> письмо делеганта, в котором делегат извещается о ближайшей природе того <отношения валюты>, которое лежит в основании делегации. Все дело зависит от индивидуальных особенностей отдельных случаев, и, только взвесив все эти особенности, можно прийти к какому-либо окончательному результату по занимающему нас вопросу.
c. Предположим, что как <отношение валюты>, так равно и <отношение покрытия> являются недействительными. В этом случае недействительна сама делегация. Когда, как это мы видели в случаях под литерами a) и b), недействительным являлось только одно из этих двух отношений, - то делегация могла быть в достаточной мере обоснована другим из них. В разбираемом случае это соображение, очевидно, не имеет места. То обстоятельство, что делегация, несмотря на недействительность <отношения валюты> и <отношения покрытия>, вызывает иногда какие-либо юридические последствия, в которых можно усмотреть эквивалент для делегата, - не в состоянии повлечь за собой никакого изменения относительно выставленного нами правила. Поясним нашу мысль примером. Делегат совершил обещание делегации, думая, что состоит должником делеганта. Между тем, долг оказался мнимым. Если при этом <отношение валюты> тоже недействительно, - то, согласно приведенному выше правилу, - делегация является недействительной. Может ли внести сюда какое-либо видоизменение то обстоятельство, что делегату, - если бы он был осужден по иску на основании такой недействительной делегации, - принадлежит право требования от делеганта возмещения происшедших через это убытков? Не является ли это возмещение убытков эквивалентом для делегата за данное им делегатарию обещание делегации? На этот вопрос не может быть дано положительного ответа. В самом деле, ясно само собой, что право требовать возмещения убытков представляет гораздо меньшее обеспечение интересов делегата, чем освобождение от исполнения той обязанности в пользу делегатария, которая возникает для него вследствие обещания делегации.
Следует сделать из общего правила о недействительности делегации
при недействительности обоих лежащих в ее основании отношений - только
одно, но чрезвычайно важное исключение. Представим себе, что делегация, или
даже целый ряд делегаций не присоединяются к какому-либо отдельному конкретному
правоотношению между делегатом и делегантом, а только составляют особую статью
в счете между этими лицами. Расплата по такому счету носит обыкновенно
периодический характер, и, в то время, когда предпринимается делегация, -
является совершенно неопределенным, какая из сторон в данный момент состоит
должником другой. При таком положении дела очень часто вовсе нельзя решить,
совершена ли делегация
§ 56. Заключение
В заключение сделаем несколько замечаний относительно поставленного нами в начале этой главы вопроса, - насколько и в каком смысле следует придавать делегации наименование <абстрактного договорного обязательства>?
Многие писатели думают, что <абстрактный> характер делегации находит себе выражение в том обстоятельстве, что она стоит вне всякой зависимости от каузального момента. Ясно, однако, что делегация в этом смысле столь же мало, как и другие абстрактные договоры, заслуживает этого названия, и все предшествующее изложение скорее убеждает нас как раз в противоположном.
Абстрактный характер делегации проявляется, с нашей точки зрения, в следующем правиле: делегатарию для обоснования его иска по общему правилу вполне достаточно сослаться на то, что договор представляет именно делегацию, а каких-либо указаний насчет каузального момента - от него безусловно не требуется. Этим только и отличается делегация от <материальных договоров>. Чем же объяснить такой самостоятельный ее характер в отношении "CAUSA"? Ответом на этот вопрос прекрасно может служить то обстоятельство, что "CAUSA" при делегации, как я уже имел случай отметить, представляет значительную особенность, сравнительно с "CAUSA" при других договорных обязательствах[300]. Эта особенность состоит в том, что
Кроме этого вывода, указанная нами особенность делегации, - заключающаяся в том, что должник обещает одному лицу, а ожидает эквивалент от другого лица, - влечет за собой еще следующее, чрезвычайно важное, последствие. Оно состоит в том, что для должника, в известных случаях, как мы видели, вовсе отрезана возможность осуществлять против иска верителя те возражения, которые касаются каузального момента. Этого явления мы не встречаем при других <абстрактных договорных обязательствах>. Нами было показано выше, что, даже в самых крайних случаях <абстракции>, оторванность обязательства от causa obligationis носит, в известной мере, только временный и относительный характер.
Делегацией, этим самым абстрактным из всех договорных обязательств, я и заканчиваю мое исследование юридической природы <абстрактных и материальных обязательств в римском и в современном гражданском праве>.
Печатается по: А.С. Кривцов.
Абстрактные и материальные обязательства
в римском и в современном гражданском праве.
Юрьев: Тип. К. Маттисена, 1898.
Примечания:
[300] См. Leonhard в Zeitschrift für Handelsrecht. Том 26. Стр. 40, Bähr. 1. c. Стр. 28.
