Мейер Д.И. Русское гражданское право
Существенно для сложного родства, чтобы рождение, устанавливающее дальнейшую родственную связь, последовало от нового брака между известными лицами, а не от того же, который раз уже установил родственные связи. Вот почему родство между родными братьями нельзя считать сложным, хотя казалось бы, что родство между ними действительно сложное, ибо они имеют и общего отца, и общую мать, тогда как достаточно одного общего родителя, чтобы установилось родство: братья единокровные и единоутробные точно так же родственники между собой, как и родные братья. Можно назвать, пожалуй, родственную связь между родными братьями двойной, и в действительности мы видим, что происхождение от обоих общих родителей теснее, крепче связывает детей, нежели происхождение от одного только общего родителя; но все-таки родство между родными братьями и сестрами не считается сложным.
Юридическое значение родства проявляется главным образом в браке и праве наследования. Юридическое действие родства в браке состоит в том, что запрещается брак между лицами, состоящими в известных степенях родства. Но различные религии, даже различные исповедания одной и той же религии, дают различные определения относительно этого предмета: по одним действие родства обширнее, по другим теснее, так что в браке влияние родства обусловливается догматами религии. Гражданское законодательство наше не определяет даже, в каких степенях родства воспрещаются браки, а отсылает к законодательству церковному, которое основывается главным образом на определениях греко-римского права, занесенных к нам вместе с религией[195]. (Церковное наше законодательство запрещает брак между родственниками до шестой степени включительно. – А. Г.)
Подобным же образом и в других вероисповеданиях определения о степенях родства, в которых воспрещаются браки, устанавливаются правилами церковными. Что касается права наследования, то вся система наследования по закону состоит под решительным влиянием родства и некогда существовавшего родового быта[196]. Но, кроме того, встречаются в законодательстве отдельные определения, учитывающие родство между данными лицами: например, родство считается основанием для отвода свидетелей и судей[197]. Сложное родство оказывает практическое значение в праве наследования: тогда как по одной родственной связи лицо не имело бы права участвовать в наследстве, оно может иметь это право по другой родственной связи, или вследствие двойной связи, лицо может получать две доли из наследства. Но вообще должно заметить, что сложное родство имеет более практическое значение для нехристиан, нежели для христиан, более – для лютеран, нежели для последователей православного или католического исповедания, ибо нехристианские религии менее ограничивают браки между родственниками, нежели религия христианская, лютеранское исповедание – менее, чем православное и католическое.
Мы определили родство как связь между лицами, основанную на происхождении от общего родоначальника, на единстве крови. Но и независимо от единства происхождения, иногда законами гражданскими, иногда церковными устанавливаются между несколькими лицами отношения, подобные родству, так что родство разделяется на кровное, гражданское и духовное. Тем не менее можно сказать, что понятие о родстве исходит из понятия о родстве кровном, ибо родство гражданское и духовное суть только уподобления родству кровному, настоящему. Под гражданским родством (cognatio civilis) разумеется родство, основанное на усыновлении: вследствие известного гражданского акта постороннее лицо считается отцом другого и между ними устанавливаются отношения, подобные отношениям отца к сыну.
Но гражданское родство не имеет у нас того значения, какое имело оно в римском праве и какое под влиянием последнего имеет в современных законодательствах Западной Европы. Там усыновленный рассматривается как дитя усыновителя и вступает во все те родственные связи, в каких состоял бы он, будучи родным сыном усыновителя. Церковное законодательство наше также было знакомо с понятиями римского права об усыновлении: но эти понятия не привились к нашему юридическому быту, и позднейшее гражданское законодательство определило усыновление иначе; так что у нас и теперь усыновление имеет только то значение, какое придает ему законодательство, и проводить уподобление далее нет основания. (Усыновленный, с одной стороны, рассматривается как родной сын усыновителя, а с другой – не порывает своих отношений с семьей и родом, к которым принадлежит по крови. Так, он имеет право законного наследования по смерти своего усыновителя, но не родственников его; в родовом имении он сохраняет неограниченное право наследования по закону после смерти своих родителей и родственников и т. д.[198] – А. Г.)
Родство духовное (cognatio spiritualis) основывается на восприятии от купели. Известно, что таинство крещения совершается при участии воспреемников, которые поручаются перед церковью за воспитание крещаемого, сообразное с догматами христианской религии. Но как по воззрению церкви христианской крещение есть духовное рождение, то должны быть и лица, которые соответствовали бы естественным родителям при физическом рождении. И церковь переносит это понятие на воспреемников. Но церковь не останавливается на признании связи, подобной родству, между воспреемниками и воспринятым, а устанавливает также связь между самими воспреемниками, между воспреемниками и родственниками воспринятого, даже между родственниками воспреемников и родственниками воспринятого. Вместе с тем церковь связала с этим родством известные ограничения относительно брака, вследствие чего духовное родство получило юридическое значение. В особенности православная церковь распространила значение духовного родства, довела запрещение браков между духовными родственниками до тех же пределов, как и между родственниками кровными. Но в действительности слишком слабо сознание духовно-родственной связи, слишком ограничен круг лиц, более или менее объединяемых духовным родством.
Законодательная власть не могла не обратить внимания на действительность, и позднейшее законодательство отменило многие запрещения браков между духовными родственниками, так что ныне практическое значение духовного родства ограничивается тесным кругом лиц. По воззрению церкви воспреемники заступают место родителей еще и в том смысле, что обязываются дать воспитание и содержание воспринятому ими дитяти, как скоро оно в малолетстве лишится родителей. Но это определение церкви не получило обязательной силы, а потому и само обязательство воспреемников давать воспитание дитяти есть только обязательство нравственно-религиозное, а не юридическое. Восприятие от купели нередко имеет еще то последствие, что незаконнорожденные дети принимают отчество и фамилию крестного отца; но отсюда не вытекает никаких юридических последствий; относительно же фамилии следует сказать, что незаконнорожденные дети не всегда принимают фамилию крестного отца, а принимают или фамилию матери, или создают себе произвольную фамилию.
VI. Свойство. Брак производит сближение не только между супругами, но и между их родственниками, и эта-то связь между известными лицами, основанная на браке двух лиц, принадлежащих к разным родам, называется свойством. Понятие о свойстве заимствовано из римского права; из римского права перешло оно в каноническое право греческой церкви, а отсюда, вместе с христианской верой, и к нам. Конечно, и независимо от римского права могло родиться понятие о свойстве, ибо брак естественным образом сближает родственников супругов, но римское право возвело это естественное сближение на степень юридического учреждения, связало с практическими последствиями, и вот эти-то юридические определения заимствованы из римского права. Но каноническое право не остановилось на том понятии о свойстве, какое имело римское право, а расширило его; между тем как римское право под свойством (affinitas) разумело связь между одним супругом и родственниками другого супруга, каноническое право греческой церкви, а за ним и наше, стали понимать под свойством связь не только между одним супругом и родственниками другого, но и между родственниками супругов, даже связь между родственниками одного супруга и свойственниками другого. Таким образом, свойство представляется двух- или трехродным: двухродным называется свойство, сближающее посредством одного брака членов двух родов, следовательно свойство между одним супругом и родственниками другого и свойство между родственниками супругов; трехродное – это свойство, сближающее членов трех родов посредством двух браков, следовательно свойство между одним супругом и свойственниками другого супруга и свойство между родственниками одного и свойственниками другого супруга. Понятно, что можно допустить и четырехродное свойство – между свойственниками одного супруга и свойственниками другого и точно так же можно бы допустить свойство пяти-, шестиродное и т. д. ; но свойство далее трехродного, не будучи связанным ни с какими практическими последствиями, уже не имеет юридического значения.
Подобно родству, свойство измеряется степенями. Но спрашивается, как определить степень свойства между данными лицами? Если идет речь о свойстве одного супруга с родственниками другого – о свойстве, как понимало его римское право, то измерение свойства не представляет затруднения: по определению римского права, перешедшему и в нашу Кормчую книгу, супруг состоит в той же степени свойства с родственником своего супруга, в какой степени родство его супруга – с тем родственником. Так, зять и тесть состоят в первой степени свойства, потому что тесть состоит в первой степени родства со своей дочерью – женой зятя. Но если идет речь о степени свойства между родственниками супругов, то расчет несколько затруднителен. Нам кажется, что его нужно сделать так: сосчитать степень родства, в которой состоит с одним супругом его родственник, потом сосчитать степень свойства супруга с родственником другого супруга и сложить эти две степени; сумма покажет степень свойства между родственниками супругов. Так определяется свойство между тестем и братом зятя третьей степени. Такой же расчет нужно делать и для определения свойства трехродного: степень свойства супруга со свойственниками другого супруга определится степенью свойства этого второго супруга, только род свойства будет уже другой – оно будет трехродное. Так, если А и В состоят в четвертой степени свойства двухродного, то и супруг А состоит с В в четвертой степени свойства трехродного. Чтобы определить степень свойства родственников супруга со свойственниками другого супруга, нужно сложить степень родства с супругом со степенью свойства его со свойственником другого супруга; сумма покажет степень свойства между данными лицами – родственником одного супруга и свойственником другого. Так, А состоит во второй степени родства с В и в четвертой степени трехродного свойства с С – значит, В и С состоят в шестой степени трехродного свойства.
Юридическое значение свойства проявляется преимущественно в запрещении брака между лицами, состоящими в известных степенях свойства, хотя запрещение здесь и не простирается так далеко, как запрещение браков по родству: между свойственниками браки запрещаются только до четвертой степени свойства включительно. Но, кроме того, свойство оказывает влияние на юридические отношения физических лиц и в некоторых других отдельных случаях; например, оно служит основанием для отвода судей, свидетелей[199] и т. д. Наконец, представляется вопрос: не следует ли считать свойством и связь между супругами, если брак их производит свойство между их родственниками? Но связь между супругами есть самостоятельная брачная связь, а не считается свойством. По идее брака и по воззрению христианской религии брак производит единение между супругами, так что, можно сказать, брачная связь производит слияние личностей супругов, хотя, впрочем, это слияние по нашему законодательству не касается сферы имущественных прав. Во всяком случае, юридические определения о свойстве не касаются супругов: так, свойство имеет влияние на брак; но о браке между супругами не может быть речи: устранение от свидетельства свойственников все-таки не касается супругов, хотя, конечно, они и устраняются[200], но не потому, что считаются в свойстве, а по той же самой причине, по которой устраняются от свидетельства родственники и свойственники, – как лица близкие друг другу и едва ли беспристрастные; точно так же и в других отношениях для супругов существуют особые определения. Связь между свойственниками не прекращается и по прекращении брака. Но, разумеется, связь эта имеет юридическое значение только при действительности брака, который послужил ей основанием[201]. Что касается наследования, то закон прямо говорит, что свойство не дает права наследования по закону[202].
VII. Образование. Оно также оказывает известное влияние на права физического лица. Но естественно, что в нашем юридическом быту это влияние незначительно: законодательство всегда рассчитывает свои определения на большинство граждан, а образованный класс составляет очень слабое меньшинство народонаселения России. В особенности в области гражданского права влияние образования чрезвычайно ограниченное: оно обнаруживается не в различии прав, принадлежащих классу образованному и классу необразованному, а только в особом порядке совершения актов лицами безграмотными, так что само понятие об образовании в области гражданского права низводится к понятию о грамотности.
Имея в виду значение письменности для гражданских сделок, законодательство предписывает, чтобы все сколько-нибудь значительные сделки совершались письменно. Но так как огромное большинство наших соотечественников составляют лица безграмотные, то законодательство обращает на это внимание и дает особые определения о совершении актов такими лицами. Законодательство дозволяет их подписывать за безграмотных другим лицам, кому они верят, и доверенность на рукоприкладство к акту дозволяет совершать словесно[203]. (В одних случаях закон довольствуется этой доверенностью[204], в других требует письменной доверенности[205], в третьих придает силу подписи за безграмотного лишь в тех случаях, когда она установленным порядком засвидетельствована[206]. Наконец, законодательство наше указывает на действия, которые не могут быть совершаемы неграмотными – или потому, что неграмотность свидетельствует о невысоком умственном развитии и незначительных знаниях, необходимых для совершения данного действия, или потому, что данное действие непосредственно предполагает грамотность. Так, закон прямо запрещает неграмотным быть поверенными в общих судах[207]. – А. Г.)
VIII. Религия. Некоторые юридические учреждения состоят в тесной связи с религией и определяются сообразно ее догматам, так что права обусловливаются именно религией, которую исповедует лицо, и естественно, что по различию религии эти права различны. В области гражданского права таким учреждением представляется брак – учреждение по преимуществу религиозное, но которое обыкновенно относят к области гражданского права. Религиозные догматы относительно брака по различию религий, даже по различию исповеданий одной и той же религии, не одинаковы: например, христианская религия запрещает многоженство, а религия магометанская допускает его; или, например, христианская религия греко-российского и католического исповедания запрещает браки христиан с нехристианами, а христианская религия исповедания лютеранского и протестантского допускает браки христиан с магометанами и евреями и т. д. Законодательство обращает внимание на это различие религиозных догматов и, следуя им, различно определяет брачное право граждан, смотря по тому, к какой церкви они принадлежат.
Впрочем различие исповедания отражается только на установлении и прекращении брака и оказывает влияние на религию детей, но не касается прав, возникающих из брачного союза, в особенности чуждо имущественным правам супругов – тем правам, которые преимущественно, по нашему мнению даже исключительно, составляют предмет гражданского права. Но иногда законодательство произвольно обусловливает права граждан вероисповеданием и таким образом искусственно связывает с религией учреждения, не имеющие с ней естественной связи. Это объясняется тем, что во всех почти государствах вероисповедание большинства граждан считается господствующей религией, а прочие вероисповедания только терпимы, и обыкновенно последователи господствующей религии притязают на преимущества перед диссидентами. Особенно в государствах Древнего мира приписывали религиозным убеждениям чрезвычайно важное влияние на права: большей частью каждый народ считал только свою веру путем к спасению и не признавал иноверцев равными себе, отсюда являлось требование, чтобы иноверцы или вовсе не имели прав, или же только – самые малые.
Христианская религия во многом смягчила это пренебрежение к иноверцам. Правда, и у христиан мы встречаем убеждение в необходимости различия прав по различию веры; и христиане страшно преследовали иноверцев; но эти явления, не соответствующие духу христианской религии, показывают лишь, что только постепенно, мало-помалу дух ее пронизывает собой человеческую природу, а вовсе не отрицает влияния христианства на изменение понятия о связи религии со способностью к правам, ибо по мере того как уясняется существо учения Христа, исчезает пренебрежение к иноверцам, и понятие о слабости связи религиозных верований человека с его достоинством гражданина все более и более получает силу в действительности. Однако полного господства это понятие еще не достигло; до сих пор дошли только до терпимости всех вероисповеданий, но не до равенства их, ибо почти в каждом государстве одно какое-либо вероисповедание считается господствующим, и это господство отражается на правах граждан.
(Обращаясь к тем ограничениям, которые установлены нашим законодательством ввиду принадлежности лица к данному вероисповеданию, мы остановимся лишь на главнейших из них. Одни из этих ограничений касаются всех нехристианских исповеданий. Лица этих исповеданий не могут вступать в брак с православными и католиками, с лютеранами же могут сочетаться браком одни язычники[208]; не вправе они ни усыновлять христиан, ни быть усыновленными христианами; не распространяется на них также право узаконения последующим браком[209]. Не могут они, далее, производить торговлю иконами, крестами и прочими предметами чествования христиан[210]. Если к ним по наследству, завещательному или законному, перейдут освященные предметы благоговения православной церкви, то они обязаны в шестимесячный срок со дня вступления в наследство передать эти предметы в руки православных или в православную церковь[211]. – А. Г.)
Из лиц, принадлежащих к отдельным вероучениям, заслуживают внимания раскольники и евреи. Что касается раскольников, то они не могут вступать в брак с православными[212] и усыновлять православных[213]; они могут быть устранены от свидетельства под присягой по производящимся у земских начальников и городских судей делам лиц, обратившихся из раскола в православие[214], и т. п. Относительно евреев надо заметить, что законодательство отмечает два неразрывно связанных признака принадлежности лица к числу евреев: племенной, т. е. семитическое происхождение, и вероисповедный, т. е. исповедание талмудического вероучения. Соответственно этому и главнейшие ограничения евреев в области гражданских прав двояки – одни общие с другими нехристианами и отчасти с раскольниками (отвод от свидетельства), другие же касаются исключительно их и направлены против некоторых племенных особенностей. Основные ограничения относятся к праву передвижения: отведена известная черта оседлости, т. е. указаны губернии, в городах и местечках которых евреи могут постоянно жить, но вне этих губерний, вне черты оседлости, пребывание их возможно лишь при известных условиях. Евреи в черте своей оседлости не могут в уезде, а в девяти западных губерниях – и в городах и местечках, приобретать недвижимые имущества покупкой или с публичного торга, по давности (разве бы срок ей истек ранее 3 мая 1882 г. – А. Г. ), брать в залог, аренду и управление, приобретать же по наследству могут, но в течение шести месяцев должны их продать[215]. Вне черты оседлости евреи могут или временно пребывать, или по исключению пользоваться оседлостью. Пребывая там временно, они могут совершать юридические действия, точно в законе указанные (принятие наследств, отыскание права собственности и т. д. – А. Г.)[216]. Пользоваться же там оседлостью могут лишь евреи, имеющие ученые степени, купцы первой гильдии и ремесленники; тут все гражданские права за ними признаются лично, но не распространяются на их жен и детей[217].
Примечания:
[195] Ст. 210.
[196] Ст. 1105.
[197] У. г. с., ст. 373, п. 1, 667.
[198] Ст. 1561, 1563, 1567.
[199] У. г. с., cт. 373, п. 1; 667, п. 1.
[200] Там же, cт. 371.
[201] У нас есть много названий для лиц, связанных между собой родством и свойством, но названия эти чисто народные. Вместе с тем понятие о практическом значении родства и свойства сильно привилось нашему юридическому быту и составляет неотъемлемое достояние целого народа. Но народное воззрение не знает счета родства и свойства; поэтому и мы можем не обращать внимания на различные народные названия родственников и свойственников.
[202] Ст. 1120.
[203] Ст. 2322. В некоторых местностях существует обычай, что безграмотные взамен подписи ставят кресты. Но в крестах не проявляется почерк; поэтому нет ручательства, что именно то лицо поставило кресты, а не другое. Или в других местностях есть обычай, что полномочие сопровождается подачей руки, отчего и в подписи выражаются таким образом: «По рукоданной просьбе такого-то подписал такой-то». Но подача руки, как и слово, также не оставляет следа.
[204] Нот. пол, cт. 113; ст. 1053, 1048.
[205] Ст. 185.
[206] Ст. 8, прил. к ст. 708, 1562, 1686, 2111; У. в., ст. 8.
[207] У. г. с., cт. 246.
[208] Ст. 37, п. 7; 85.
[209] Ст. 1441, 148.
[210] Устав о предупреждении и пресечении преступлений (У. пр. пр.), т. XIV, cт. 107; Собрание узаконений и распоряжений Правительства (С. уз.), 1885, 15 января, № 30, ст. 253.
[211] Ст. 1188-1190.
[212] Ст. 33.
[213] Ст. 148, пр.
[214] Пр. произв., cт. 60, п. 5.
[215] З. сост., cт. 959.
[216] Устав о паспортах и беглых (У. пасп.), т. XIV, ст. 283.
[217] Там же, cт. 17. (По принадлежности к известному племени, а также в связи с исповеданием известной веры ограничены в области гражданских прав также поляки, или, как закон их называет, «лица польского происхождения». Племенной признак – их принадлежность к польской национальности, вероисповедный – исповедание католической веры. Ограничения этих лиц касаются исключительно прав на недвижимое имущество и вызваны желанием упрочить русский землевладельческий элемент в Западном крае. Поляки могут приобретать недвижимые имения в собственность в названном крае лишь по праву законного наследования и путем предварения наследования, т. е. получения непосредственно от наследодателя того, что перешло бы к лицу по закону по его, наследодателя, смерти, а именно – путем завещания, дарения, выдела, приданого. Запрещается этим лицам также принимать имения в залог, ибо право залога, при известных условиях, может обратиться в право собственности. Наконец, согласно цели закона, не дозволяется этим лицам заключать какие-либо условия о продлении срока аренды свыше 12 лет (см. также: ст. 1 и 2, прил. к ст. 698). – А.Г.)
