Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Часть третья: Договоры и обязательства.
К этой же группе договоров следует отнести, в нашем законодательстве, поручения, без особого акта доверенности, даваемые лицам известного разряда или звания, по делам, требующим особого искусства и опыта, и тому званию присвоенным. Сделки этого рода имеют торговое свойство, почему и постановления, до них относящиеся, помещены в уставах торговых. Сюда относятся дела так называемые комиссионные, экспедиционные и маклерские (Уст. Суд. Торг. 43). Сверх того, исполнение разного рода поручений, с принятием посредничества, составляет особливый предмет деятельности так называемых комиссионерских контор, учреждаемых на коммерческом основании частными лицами для посредничества при купле и продаже, для займа капиталов, найма домов и приискания людей в служебные для частных лиц должности. Конторы эти учреждаются с разрешения министра внутренних дел и обязаны вносить определенный залог для обеспечения своей состоятельности (Уст. Торг. прил. к прим. к ст. 53).
Дела комиссионные отправляются в торговой среде - биржевыми и гоф-маклерами и корабельными маклерами. Должность их состоит в посредничестве при заключении торгов, договоров и условий (Уст. Торг. 628). Они избираются из купечества или из мещан и утверждаются в звании подлежащей властью, с принятием присяги (посредничество неприсяжных маклеров не допускается по закону - Улож. Наказ. 1278, 1279). Сами они не должны заниматься торговлей от своего лица и на свой счет, но должны служить лишь посредниками по приказам или поручениям торгующих, сводя продавца с покупателем или сами заключая для них торг. Они имеют у себя особую книгу, в которой записывают заключенные сделки, и затем каждой из сторон выдают так называемую маклерскую записку, содержащую в себе все подробности сделки. Записка эта составляется в двух образцах, за подписями обеих сторон. Соблюдение в ней формы имеет существенное значение, и в таком случае она получает непререкаемую силу для сторон; впрочем, за отсутствием заказчика, и письменный приказ его, в соединении со статьею маклерской книги, для него обязателен. За труды свои они получают куртажные деньги в законном размере, по 1/2% с каждой стороны с ценности сделки; но эта плата получается ими не тотчас, но по окончании года, по счету, который, составляя выписку из шнуровой книги, не подлежит опровержению; но право требования сей платы сохраняется лишь в течение 12 месяцев (в Одессе 13) со времени совершения сделки. Куртажные счета, в случае несостоятельности должников, не входят в конкурс и удовлетворяются с преимуществом (Уст. Торг. 591 и след.). Корабельные маклеры служат посредниками между кораблехозяевами и погрузителями для цертерпартии и фрахтовых сделок, отыскивая, по приказам, грузы для судов и суда для грузов, причем удостоверяют, по требованию, благонадежность судна, объявляют по справедливости существующие фрахтовые цены и обязываются предохранять обе стороны от убытков и ошибок. Куртаж им назначается также по законной таксе, подлежащей, впрочем, изменению с согласия купечества и с утверждения министра финансов (Уст. Торг. 592, прил. I, ст. 163-179).
Биржевые маклеры занимаются также при некоторых биржах публичной продажей привозных и отвозных товаров, целыми партиями, по письменным приказам торговцев, в коих означается крайняя цена продажи. Продажа эта производится по правилам, в законе определенным; торговый маклерский лист принимается по закону неопровержимым доказательством и вносится в маклерскую книгу, из коей маклер, выдает сторонам записки за своей подписью, а за труды свои получает куртаж, по 1/2% с каждой стороны (Уст. Торг., ст. 592, прил. I, ст. 144-184). Это продажа по усмотрению хозяев товара; но когда товары подлежат продаже не только по желанию хозяев, но по необходимости, или в силу закона (напр. по таможенному ведомству; конфискованные, объявлен-ные низкою ценой, уступаемые вместо пошлин и т.п., или поврежденные и испорченные, или продаваемые по судебному приговору), посредниками в продаже служат биржевые аукционисты, по распоряжению таможенного ведомства, или по поручению частных лиц. Продажа производится по законным правилам, с запиской в шнуровую книгу аукциониста, коему присвоен куртаж 2% с цены, взыскиваемые единственно с покупателя, немедленно по продаже (Уст. Торг., ст. 592, прил. I, ст. 121-141; прил. IV, ст. 67).
Некоторые сделки на бирже недозволено совершать без посредства маклеров (Зак. 1893 г. о надзоре над биржами).
При определении аварии или морских убытков, причиняемых случайностями мореплавания судну, товару или грузу, потребны, в законном порядке (Уст. Торг. 391 и сл.), затруднительные и трудные расчеты, требующие специального знания и личной благонадежности. Посему, для этой операции учреждены при портах особые присяжные должности, так называемых диспашеров (расценщики вреда и убытков). Диспашер не иначе приступает к определению и расчислению аварии как по поручению от кораблехозяина, его корреспондента или корабельщика. Для работы его закон назначает ему крайний срок не долее шести недель. Она оканчивается составлением так называемой диспаши, которую он вручает со счетами, по числу участвующих в аварии, тому, от кого дано поручение. Этому акту законом присвоена полная вера не только внутри, но и вне государства, и обязательная сила для участников в аварии. За составление диспаши полагается и законная плата в проценте с объявленной цены корабля и груза. Сверх того, диспашеру могут быть даваемы комиссии на продажу судов и аварийных товаров, также на сбережение или отправление спасенного (Уст. Торг., ст. 592, прил. I, ст. 180-198).
К разряду договорных отношений того же свойства можно отнести и поручения, даваемые сведущим людям на суде, по избранию самых тяжущихся, и экспертам разного рода (Уст. Гр. Суд. 518, 529, 532, 860, 862).
Есть договоры, которые правильнее было бы поместить в ряду поручений, нежели причислять к личному найму, так как в них преобладает личное доверие и есть понятие о представительстве. Таковы, напр., договоры о найме корабельщика, которому дается в управление судно от лица хозяина, о найме приказчика и т.п. Здесь не говорится о договорах этого рода, так как в системе нашего закона они отнесены к личному найму (см. выше).
О доверенности на управление имением наш закон говорит особенно, хотя на практике возникают нередко вопросы о пространстве прав, принадлежащих управляющему на представительство своего доверителя по делам, относящихся к имению. До освобождения крестьян в нашем законе было немало постановлений, ограничивавших право полномочия постороннему лицу на управление помещичьими имениями и поселенным на них крепостными людьми. Эти ограничения имели в виду оградить крестьян от произвола и насилия управителей и предупредить косвенную передачу крепостного помещичьего права, под видом доверенности, людям, которые по состоянию своему не имели права владеть крестьянами. Все эти ограничения (Зак. Гражд., 2298-2305) отменены с 1861 г.
К договору поручения следует причислить и отношение, возникающее из препоручительной надписи на векселе, в силу коей вексель передается не в собственность, а лишь для получения денег на счет самого передатчика (Уст. Вексельн., ст. 17).
Комиссия. Предоставленное другому лицу безответственное и безотчетное исполнение коммерческого предприятия не принадлежит к договорам о комиссионерстве (2 Сб. Сен. реш. V, N 1205).
При участии в сделке комиссионера по поручению третьего лица отсутствие формальной доверенности не лишает силы заключенную сделку, если только несомнительно поручение. Но другая сторона, вступающая в договор, обязана удостовериться как в полномочии посредника, так и в том, что предполагаемые им условия одобрены доверителем, ибо действия посредника могут оказаться произвольными, а потому необязательными для доверителя. В данном случае дано было поручение на продажу льняного семени. Доверитель требовал непременным условием - немедленную присылку задатка, а посредник самовольно дал отсрочку в платеж сего задатка. Посему, по требованию заверителя, сделка признана недействительной (2 Сб. Сен. реш. V, N 1274).
Вид поручения или комиссии составляет препоручительная надпись при передаче векселей лишь для взыскания по ним. Такая передача разумеется не с переходом в собственность и без получения валюты. Посему-то закон и требует, чтобы в полных передаточных надписях было означено, что платеж по векселю получен, зачтен или в счет поставлен (ст. 17, 19 и 20 Уст. Вексельн., изд. 1893 г.). На сем основании, в деле Зефировой (2 Сб. Сен. реш. V, N 1231) не признана полной передаточная надпись на векселе, в коей сказано: право взыскания и получения по векселю денег передаю в полную собственность такому-то. Надпись признана препоручительной, и потому право получения по надписи ограничено лишь теми пределами, в коих сам передатчик имел право требовать удовлетворения, и плательщик получил право предъявить против держателя по надписи то возражение (по особому условию), которое он имел против передатчика.
Под приказчиком разумеется лицо служебное, доверенное на производство торга и на управление торговыми делами. Под это понятие не подходит комиссионер, уполномоченный на исполнение комиссионных приказов и препоручений. В данном случае дело шло о комиссионере, которому московским банком поручено было в Козлове принимать на комиссию, для отправки, хлебные товары, с выдачей под них ссуд. Посему признано, что иск на такого комиссионера не подходит под срок 713 ст. Уст. Торг. (соответств. ст. 31 Уст. Торг., изд. 1893 г.). Реш. 2 Общ. Собр. Сен. 16 февраля 1879 г., по д. Мацкевича. - Комиссионер, исполняя поручения, может отвечать лишь за убытки от неправильных при том действии и превышения полномочий; но не отвечает вообще за убыток, понесенный препоручителем от операции, произведенной комиссионером. Необходимо доказать, что убыток произошел именно по вине комиссионера. Московский промышленный банк уполномочил Мацкевича брать на комиссию, для отправки из Козлова, хлебные товары, с выдачей под них ссуд. Банк утверждал, что Мацкевич действовал при том несогласно ни с уставом, ни с инструкцией, ибо выдавал ссуды не в 2/3 стоимости товаров, как бы следовало, а в полной стоимости. Итак, по прибытии товаров на место назначения, отправители не выкупали своих товаров уплатой ссуды и провозной платы, так что оставшиеся на руках у банка товары, в сумме 41 000 руб., проданы банком лишь за 31 000. Разницу - 10 тыс. банк взыскивал со своего комиссионера. Ему отказано в иске, так как он не сделал расчета, сколько и по каким грузам выдано было ссуд в излишнем размере, и не доказал, сколько понесено убытка по продаже именно этих грузов.
Комиссионер отвечает своему верителю, когда действует в делах его несоответственно с поручением, напр., когда выдает за счет его суммы тем, кому выдавать не следовало. В сем отношении примечательно дело Тетюкова с Трапезниковым (2 Общ. Собр. Сен. 9 марта 1879 г.). Золотопромышленник Тетюков высылал комиссионеру, торговому дому Трапезников, ассигновки на казну за золото, поручив продавать их и из денег производить платежи, за счет его, указанным лицам. Между тем, по стороннему взысканию, судебный пристав прислал Трапезникову повестку о наложении им ареста на капиталы Тетюкова, вследствие чего, по требованию пристава, Трапезников выдал ему денежную сумму; а впоследствии оправдывался тем, что принужден был к тому требованием правительства (684 ст. Зак. Гражд.). Признано, что требование судебного пристава, по закону, имело лишь условное значение, т.е. обязывало Трапезникова удержать деньги, но не обязывало его передать их на удовлетворение взыскания. Посему комиссионер виноват в нарушении полномочия.
О различии между комиссионером и приказчиком см. Касс. реш. 1876 г., N 43.
Глава восьмая. Товарищество и сообщество
§ 60. Сущность договора о сообществе. – Формы римского права и новых законодательств. – Полное и неполное общение. – Участие и соотношение членов. – Ответственность. – Действие смерти и несостоятельности. – Выход членов. – Расторжение. – Главные формы нового права. – Полное товарищество. – Отношение членов. – Раздел прибылей. – Товарищество на вере. – Закрытое товарищество.
В договоре сообщества или товарищества несколько лиц соединяют в один состав свои имущества, знания, труды и усилия для одного общего производства и для достижения общей цели по имуществу.
Сообщество (associatio) составляет отдельную группу договоров, в противоположении договорам, основанным на обмене ценностей. В меновом договоре (купля, наем и пр.) стороны имеют в виду различные цели, коим соответствует и различное с обеих сторон исполнение. Напротив того, в сообществе стороны имеют в виду одинаковую цель, употребляя для достижения ее одинаковые или различные средства. В меновом договоре интересы обеих сторон противоположны: чем выгоднее сделка для одной стороны, тем менее выгодна для другой; что для одного убыток, то для другого польза. Напротив того, в существе сообщества единство интересов между сторонами: что одному выгодно, в том выгода и для другого, и всякий, работая для себя, и для другого работает. - Первая половина договорного права, именно форма меновая, достигла совершенного развития в римском праве; напротив того, форма сообщества принадлежит преимущественно новому миру; в последнее время применение этой формы в нашем юридическом быте особенно распространилось, с развитием промышленности и всех новейших ее орудий; но полное развитие этой формы в смысле юридическом далеко еще не совершилось и принадлежит будущему.
В римском праве известны были две формы юридических союзов для общей цели: корпоративное учреждение (universitas) и общество (societas). Различие между ними было существенное. В первом случае союзу придавалась идеальная или юридическая личность, которая и считалась субъектом прав и обязанностей, независимо от отдельных физических лиц, составлявших корпорацию, так что и деятельность ее управлялась не коллективной волей членов, но установленным органом управления, и имущество ее никто не мог считать своим ни в какой доле. Напротив того, в последнем случае союз состоит не иначе как из отдельных членов, не имея юридической личности, и деятельность его управляется не иначе как коллективной волей членов, между коими происходит общение (communio) по имуществу, составляющему совокупную их принадлежность в составе общества. В новейших законодательствах нет столь резкого различия, и виды частных союзов в новом мире крайне разнообразны, так что могут встречаться частные общества со свойствами корпорации и с корпоративным устройством, равно как и корпорации со свойствами частного общества, т.е. с прямым участием членов в имуществе и в управлении. Учение о сообществах и корпорациях принадлежит, в значительной части, к области государственного или общественного права. Здесь будет речь о них, лишь поколику они входят в область гражданских договорных отношений.
Общение интересов между членами общества может быть более или менее полное. Обыкновенно оно ограничивается той специальной целью деятельности и приобретения, для которой общество образовано и предназначены имущества. Это союз полного общения. В римском праве допускалось полное общение имуществ (societas omnium bonorum, soc. universalis), когда члены союза входили в него, так сказать, всем бытием своим, со всем своим имуществом, настоящим и будущим; в таком союзе каждый из членов представлялся бы собственником целой массы имуществ, при полной ответственности. Нечто подобное допускают германские и французское законодательства в общении имуществ между супругами (см. 2-ю часть курса, § 14); но вообще новейшие законодательства не допускают римской формы полного общения по договору. Прусский закон допускает лишь полное общение в том, что составляет приобретение или прибыль общества (soc. quaestus, s. lucri, soc. quaestuaria); французский закон (и австрийский) дозволяет полное соединение только наличных, но не будущих (напр. приобретаемых по наследству) имуществ. Такого рода договоры требуют во всяком случае письменной формы и обстоятельного изложения.
В неполном общении члены соединяются для определенной и исключительной цели (soc. specialis, particularis, singularis, soc. particuliêre). Каждый член общества входит в него со своим вкладом. Не только доли вклада могут быть неравные, но и предметы его не одинаковые; имущества всякого рода, денежные взносы (patrimonium), участие личным трудом и искусством (operae). В случае неизвестности и недоумения, доли предполагаются равные - по римскому праву; но новые законодательства, не довольствуясь этим общим правилом, дают указания на частные случаи. Так, напр., французский закон, одинаково с прусским, полагает личный труд (apport en industrie) в равную цену с самым малым из денежных взносов.
В соразмерности со вкладом и участие в прибылях может быть неровное между членами, так же, как неровна и ответственность за убыток. Во всяком случае ущерб ложится прежде всего на денежные или материальные вклады. Незаконным почитается такое условие, что выгоды предприятия составляют исключительное достояние одного или некоторых членов (soc. leonina), или что некоторые члены устраняют свою долю от ответственности за убыток. - Доля участия каждого члена в прибыли составляет его собственность, которою он вправе распоряжаться и которая переходит к его наследникам; но прибыль не имеет, сама по себе, определенной ценности, подобно ренте или процентам с капитала: кто получает с общества определенную плату или процент, тот не член общества, а кредитор его.
По существу отношения, каждый из членов в обществе имеет одинаковое право участвовать в управлении делом, которое ведется сообща на взаимном доверии; причем каждый повинен соблюдать заботливость о делах, свойственную вообще хозяину относительно своего имущества. (Стало быть, взаимная ответственность членов общества не так строга, как в доверительных отношениях к третьим лицам, в коих требуется заботливость доброго хозяина - bonus paterfamilias.) Когда, в случае разногласия, требуется решение, оно определяется, конечно, большинством, но счет большинства в обществе естественнее предполагать по голосам, нежели по количеству вклада. Без сомнения, особыми условиями договора могут быть установляемы и иные отношения. Когда, по свойству дела, необходимо сосредоточение управления, оно может быть доверяемо одному из членов, который действует в качестве уполномоченного и может получать за то особое вознаграждение.
Ответственность по договорам с третьими лицами падает на всех членов общества. Вопрос о распределении этой ответственности имеет важное значение. Французский закон признает солидарную ответственность членов только в торговых обществах, а в не торговых каждый отвечает друг перед другом, соразмерно своей доле (pars virilis, part virile), а перед третьими лицами поровну; а по прусскому закону они обязываются круговой ответственностью (все за одного и один за всех) по договорам, заключенным от имени всех участников. Поколику общество не имеет юридической личности, имущественный фонд его имеет и юридическое значение нераздельно с личностью членов. Отсюда следует, что личные кредиторы каждого из соучастников общества не лишены возможности входить в состязание с кредиторами целого общества по удовлетворению своих претензий.
В римском праве взаимное личное доверие всех членов предполагалось столь существенным условием каждого общества, что с выбытием или за смертью хотя бы одного члена прекращалось существование самого общества: хотя бы в договоре и было помещено противное сему условие, все-таки остальным членам надлежало, за выбытием одного, заключать новый союз между собой. В римском праве главным основанием союза признавалось личное общение; у нас, напротив того, наиболее важное значение придается общению в имуществе, в капитале, составляющем общественный фонд. Итак, новые законодательства значительно ослабляют строгость римского правила. Французский закон допускает условие о продолжении общества по смерти одного из членов, - даже с принятием наследника. Австрийский закон предполагает это условие во всех случаях; прусский закон допускает продолжение личности умершего в лице наследников.
Несостоятельность одного из участников ведет к расторжению союза; от остальных членов невозможно требовать, чтоб они оставались в союзе с лицом, лишившимся доверия.
Никакой договор не может быть неразрывный или вечный, следовательно невозможно принудить члена оставаться в обществе навсегда. Выход его возможен; но когда договор сообщества заключен был на срок или до совершения определенного предприятия, - выход одного из членов представляется нарушением договора, и потому выходу должно предшествовать благовременное заявление о намерении оставить общество. Затем от остальных членов зависит - или распустить все общество за выходом одного, или продолжать оное между собой (socius socium a se non se a socio liberat). Прусский закон допускает возможность исключения одного из членов обществом, по указанным в законе причинам, разрушающим доверие к нему.
