Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Часть третья: Договоры и обязательства.
Наследственный переход. За смертью контрагента, права его переходят к наследникам не только по закону, но и по завещанию (разумеется, за исключением чисто личных договоров). В данном случае дело шло об аренде (Сб. Сен. реш. I, 568).
Обязательство, лежавшее на умершем, переходит на наследников во всей своей целости со дня открытия наследства. Обязанность исполнения лежит на них в той же мере, в какой лежала на умершем, и не следует думать, что она начинается для них со дня предъявления обязательства или с требования, к ним обращенного (Касс. реш. 1868 г., N 714).
Право кредитора на претензию должника. Закон предоставляет взыскателю защищать свои интересы по исполнению решения о взыскании, присутствовать при исполнительных действиях, делать замечания на опись, оценку и продажу и участвовать в поверке расчета о разверстке взысканной суммы между кредиторами (Касс. реш. 1872 г., N 302).
Кредитор одного из наследников, буде раздел между ними произведен к ущербу его, может предъявить отдельный иск против раздела (2 Сб. Сен. реш. V, N 1295); может находиться при описи имущества, производимой в удовлетворение его претензии, возражать и жаловаться по случаю как описи, так и торга; может, в ограждение своего интереса, оспаривать распоряжения исполнительные при обращении взыскания на имение должника другими лицами (там же, N 1301).
В Касс. реш. 1879 г., N 26 возбужден вопрос: имеют ли истцы, кредиторы Ягницкого, право предъявить к конторе банка самостоятельный иск, имеющий предметом: 1) признание банка должным Ягницкому денежную сумму, 2) присуждение этой суммы непосредственно им, кредиторам Ягницкого? Признано, что как Ягницкий не объявлен несостоятельным, а кредиторы не имеют от него ни доверенности, ни иных оснований законно представлять его на суде, то и не имеют права на предъявление иска.
При действии прежнего порядка судопроизводства, по силе 70 ст. Зак. Суд. Гражд. (соответств. ст. 601 Зак. Суд. Гражд. изд. 1892 г.), место, производившее взыскание, обращало на удовлетворение кредитора не только имущество должника, но и законные требования сего последнего на казне и частных лицах, следовательно кредитор получал право ходатайствовать об осуществлении взысканий должника на третьих лицах в личное себе удовлетворение и в этом отношении мог считаться преемником прав своего должника; а потому взыскание должника с третьих лиц не может считаться погашенным силой давности, когда кредитор его имел по сему взысканию своевременное хождение (Касс. реш. 1878 г., N 116).
По делу гр. Завадовского признано, что кредиторы должника, не признанного еще несостоятельным, не имеют права принимать участие в тяжбе его с сторонними лицами об имуществе (реш. Сен. в Ж. М. Ю. 1862 г., N 5. То же призн. в реш. 1 Общ. Собр. Сен. 1874 г., по делу Вердеревского, 2 Сб. Сен. реш. V, 1214).
Хотя конкурсное управление служит представителем всех займодавцев, но каждый из них, когда считает свои интересы недостаточно охраненными со стороны сего управления, относительно признания или опровержения поступивших претензий, не лишен, за силой 21 и 23 ст. Уст. Суд., права защищать свои интересы в суде самостоятельно, - не прежде, однако, прибавляет Сенат, как и общим собранием займодавцев подтверждено будет решение конкурса (Касс. реш. 1875 г., N 843; 1878 г., N 5).
§ 30. Именные долговые бумаги, подлежащие платежу по приказу. – Вексель и особенное свойство его, выражающееся в передаче и в отношении надписателей.
Иногда в обязательствах означается или к существу их принадлежит условие о том, чтобы платеж произведен был кредитору или его приказу, кому он прикажет. Здесь первоначальный кредитор означен в самом обязательстве, но от него зависит передать права получения третьему лицу. Главным представителем обязательств сего рода служит вексель. В векселе предполагается безграничная возможность перемены в лице кредитора: кто предъявляет требование по векселю, тот и будет кредитором, т.е. имеет право на платеж. Итак, здесь передача акта и с ним права на взыскание имеет особое значение. При передаче обыкновенного обязательства, хотя и отчуждается право взыскания по оному на имя приобретателя, но право передатчика по сему документу еще не уничтожается вовсе, не теряет своего значения для должника. Напротив того, векселедержатель, когда передает свое вексельное право третьему лицу, отчуждает его вовсе как вещь, личная связь его с должником (плательщиком) прерывается; и плательщик обязан платить всякому предъявителю векселя, не требуя от него удостоверения о том, на каком основании и даже от кого передано ему право взыскания. Таким образом, вексель получает значение представителя денежной ценности. Цель его - придать денежной плате наиболее удобства и верности, действовать вроде денежного знака на большом расстоянии и привлечь к участию в договоре произвольное число лиц, не участвовавших в нем при его заключении. Удобство обращения векселя состоит в том, что он может быть передаваем по надписи, не требующей засвидетельствования и даже допускающей не означать лицо того, кому передается. Писать безыменные векселя запрещается (т.е. выдавать вексельные бланки), но безыменная передача допускается, и она служит плательщику вместо приказа заплатить, без означения и повода или интереса (causae) передачи. В чрезвычайных только случаях, когда возникает вопрос о подлоге или злом умысле, требуется, кроме надписи, доказательство правильного приобретения.
Таким образом, на самом обязательстве может значиться последовательная цепь кредиторов, связанных между собой передачами друг от друга, и тот, кто составляет последнее звено, является в минуту осуществления права по обязательству действительным кредитором. В каждой надписи содержится новое обеспечение для кредитора, ибо все надписатели-передатчики совокупно с векселедателем состоят в солидарном отношении и в солидарной ответственности пред векселедержателем, если он в предвиденное первоначальным кредитором время не получит удовлетворения от плательщика. Это предположение кредита неразрывно связано с временем платежа; следовательно и ручательство всякого из передатчиков за верный платеж по векселю относится лишь к условленному в векселе моменту платежа; стало быть, последний векселедержатель, если хочет соблюсти всю силу этого ручательства, должен сам требовать платежа от плательщика заблаговременно, в пределах назначенных для платежа сроков, затем заблаговременно же заявить о неплатеже протестом и известить того из надписателей, к которому обращает по неуплаченному векселю свое обратное требование; в противном случае, т.е. в случае умедления, страх за несостоятельность плательщика лежит на самом векселедержателе. По старым вексельным законам ответственность надписателей была лишь последовательная, т.е. каждый из векселедержателей мог требовать удовлетворения только от своего надписателя, от кого пришел ему вексель и т.д., но ныне, для простоты и скорости, закон дозволяет векселедержателю обращать свое требование к любому из надписателей по выбору, минуя последних. В силу этого порядка, вексель, кроме облегчения в обращении, представляет еще держателю его и усиленное обеспечение.
Наш закон представляет те же главные черты вексельного права. Передача векселя, как простого, так и переводного, производится посредством надписи (indossamentum) на обороте. Полной надписью вексель передается в собственность (он может быть передан и не в собственность, а только с поручением получить деньги). Надпись может быть именная с означением лица и приказа, числа, получения или зачета платежа (валюты), может быть и бланковая. Передача может быть сделана и по предъявлении, и даже по принятии векселя плательщиком; но после того как принятый вексель представлен в срок к платежу, он не может быть передаваем, разве для получения только денег. Надписатели ответствуют векселедержателю в платеже совокупно так же, как и сам векселедатель, хотя бы даже самый вексель признан был недействительным (ибо независимо от сего, при передаче он предполагался и полагался в счет, как действительная ценность). Но надпись со словами без оборота на меня освобождает надписателя от ответственности. Однако ответственность эта сохраняется лишь при соблюдении векселедержателем законных правил по предъявлению и протесту векселя. Векселедержатель вправе требовать удовлетворения от любого из надписателей, по его выбору; но кого он раз миновал из последних надписателей к тем уже не может обращаться (Уст. Вексельн. 2, прим.; 15-55, 83).
Подобное, как и в векселе, свойство свободного обращения присваивается договору морского страхования, совершаемому на случай опасности морского провоза. Цель этого акта или полиса и круг его действия гораздо ограниченнее, нежели в векселе; но полис, равно как и вексель, действует на значительных расстояниях и представляет ценность, требующую свободы в обращении и переводе. Полис пишется на известное имя, но ему обыкновенно присваивается право передачи по надписям из рук в руки, так что страховщик обязан производить платеж предъявителю. Такое правило содержится и у нас в 553 ст. Уст. Торг.
Передача векселя. Бланковые надписи на векселе делаются по добровольному соглашению и на собственный страх (Уст. Вексельн. 21). Посему, вследствие безличной передачи, вексель считается принадлежностью того, у кого находится, если не доказано, что он похищен. На сем основании отказано векселедержателю, заявившему, через год после передачи, что вексель был им утрачен и составляет его собственность (2 Сб. Сен. реш. V, N 1165).
Передаточная надпись на векселе в полной силе вексельного права делается на оборотной стороне (indossamentum). Если же она сделана на лицевой стороне, то хотя служит доказательством передачи, но уже не в силе вексельного права (Касс. реш. 1878 г., N 35).
В законе нет запрещения передавать по бланковой надписи вексель, утративший силу вексельного права (Касс. реш. 1874 г., N 481). См. по сему вопросу "Юрид. Вестн." 1871 г., май и август. - По представлении векселя ко взысканию, передача оного может быть только для получения денег, а не в форме передаточной надписи по вексельному праву. До представления же векселя ко взысканию, следовательно до разрешения вопроса об утрате вексельного права, передача может быть совершена в вексельном порядке, хотя бы между тем совершилось действие или упущение, от коего зависит потеря вексельного права (Касс. реш. 1870 г., N 1062).
Решением 1 Общ. Собр. Сен. 1878 г. по делу Овсянникова признано, что вексель, когда не находится в свободном обращении (напр. состоит при следственном производстве), может быть передан по нотариальному акту, без надписи на самом векселе. - Закон вовсе не требует, чтобы всякий векселедержатель ставил свой бланк на векселе, при передаче его в другие руки, если только на этом векселе имеется бланковая надпись первого приобретателя (там же, ср. Касс. реш. 1875 г., N 957). Решением Касс. 1878 г., N 280 признано, что и стороннее лицо, приобретя вследствие платежа по векселю в банке все права банка по тому векселю, имеет по оному полное право взыскания.
С распространением вексельного права на лиц всех сословий - все получили возможность приобретать векселя по полным и передаточным надписям и получать по препоручительным надписям, хотя бы валюта получена была по векселю не деньгами, а товаром (Касс. реш. 1869 г., N 1014).
Передача долговых актов совершается вообще без оборота на передатчика, т.е. первоначального кредитора, напротив того, по векселю держатель его может обратить взыскание и на первоначального векселедержателя и на всех надписателей (Касс. реш. 1868 г., N 123).
Всякие расчеты векселедержателя с первоначальным векселедержателем или условия особых договоров, не упомянутые в векселе, обязательны лишь для договаривающихся и не касаются последующих по правильным надписям векселедержателей, следовательно и не могут быть предметом возражения при требовании ими уплаты по векселю (Касс. реш. 1874 г., N 882).
§ 31. Понятие о безличных обязательствах. – Бумаги безыменные, или на предъявителя. – Облигации, акции и билеты. – Происхождение сих актов. – Выпуск их, изъятие из обращения, передача, свободное обращение, амортизация. – Потерянные бумаги. – Акты сего рода по русскому законодательству.
Свобода передачи тесно связана с вопросом о значении личности в обязательстве. Итак, в этом месте прилично упомянуть об особом роде обязательств безличных или служащих представителями ценности.
Обыкновенная цель долговых актов - служить доказательством существования долга. В этом смысле разумело их римское право, в этом смысле - и прежнее право западных народов. Здесь обязательство существует само по себе, а акт служит признаком, доказательством его. Но при развитии общественных отношений в последнее время, такое воззрение на долговые акты оказалось недостаточным. Кредит стал главным двигателем сделок, и понятие о кредите определилось гораздо точнее прежнего. Если разуметь долговой акт только в смысле доказательства, дающего право на взыскание, этого мало. Одно слово взыскание мешает кредиту. Для целей кредита необходимо придать акту значение ценности, не подлежащей сомнению, и в качестве ценности вводить акт в быстрое обращение, как ясный представитель ценности, подобно тому как обращаются деньги: только в этом виде акты удовлетворяют вполне потребностям кредита. Из этих потребностей произошли в новейшее время такие акты, которые служат не просто доказательством долгового права, но вместе с тем и в особенности служат представителями денежных требований, так что требование и акт сливаются в одно, требование неразрывно связано с актом, акт есть требование, и требование есть акт. Таким образом, требование, - по первоначальному смыслу отношение личное, - овеществляется, становится вещью, которая сама вмещает в себе свою ценность независимо от личных отношений. Вообще обязательство неразрывно связано с лицом, так что даже в случае передачи требования от одного лица к другому, на обязательстве остается след тех лиц, которым оно прежде принадлежало, так что должник возражения свои против переданного права может извлекать из тех отношений, которые существовали между ним и прежними владельцами этого права. Напротив, в тех актах, о которых идет речь, личное отношение должника и кредитора, личное обязательство либо совершенно исчезает, либо получает второстепенное, слабое значение. Требование связано с актом и вместе с ним становится совершенно подобно движимой вещи, которая передается просто от лица к лицу, без соображения личностей, между коими обращается. Акт становится вещью и в этом качестве делается предметом вещного права, - собственности, владения.
Одни из таких актов содержат в себе означение того договора или обязательства, из которого возникли, служат выражением предшествовавшего обязательства (напр., займа, страхования, лотереи); другие вовсе не выражают, из какого договора они возникли, а выражают только с одной стороны право требовать, с другой - обязанность передать, заплатить известную ценность, без означения, откуда, из какой сделки, из какого договора, действия возникло это право, произошла эта обязанность (вексель). В первых акт служит результатом, формой предшествовавшего договора; в последних эта форма поглощает в себе договор и с ним сливается вполне, безразлично.
К этому порядку относятся два главных разряда долговых бумаг.
1. Долговые бумаги безыменные
2. " " именные
Безыменные, или бумаги на предъявителя
Отличительное качество их состоит в том, что в долговых бумагах этого рода лицо должника известно и неизменно, а лицо кредитора неизвестно, необозначено, так что должник обязывается платить всякому, кто предъявит бумагу, всякому предъявителю (porteur, Inhaber, holder). Здесь личность кредитора не означается с намерением, именно для того, чтобы присвоить обязательству особенную верность и легкость в обращении. Кто бы ни был кредитор - все равно, и потому этого рода форма применяется только к таким отношениям, в коих личность кредитора не имеет значения. Понятно, что при этом не может быть и речи о формальностях и о доказательствах передачи. Право быть кредитором зависит здесь исключительно от владения бумагой; у кого она в руках, тот и кредитор. Таким образом, бумага служит здесь и символом требования, ибо выражает его в себе непосредственно, - и органом требования, ибо обеспечивает его осуществление: и для всего этого нужно только владеть бумагой, иметь ее в руках у себя, как свою вещь.
Виды этих актов весьма разнообразны. Сюда относятся:
1. Государственные облигации безыменные, писанные на предъявителя, а также и купоны таких бумаг. Ценность их обеспечивается государственным кредитом. Они происходят обыкновенно из государственного займа, и государство является в них должником.
2. Облигации и закладные письма, выдаваемые обществами поземельного кредита, где таковые существуют. Такие общества начались с 1769 г. в Пруссии, но существуют теперь и во многих других местах. Общество состоит из землевладельцев целого округа. Каждый из этих землевладельцев может требовать, чтобы его имущество, по известным началам и правилам, принятым при установлении общества, было оценено, и на известную долю этой оценки на 1/2 или 2/3, напр., общество открывает ему у себя кредит. Для этого общество изготовляет на известную сумму акт, так называемый закладной лист на предъявителя, с означением того имения, на котором кредит обеспечен, и выдает этот лист владельцу имения; с этой минуты лист служит представителем ценности в меру открываемого кредита, и владелец располагает этой ценностью по своему произволу.
Он обращается, напр., к капиталисту и получает от него деньги под обеспечение кредита, выраженного в листе. Это лицо, стало быть, становится займодавцем и владельцем листа, - тем предъявителем, на которого лист писан. Но личным должником его будет, в таком случае, не владелец имения, получивший от него деньги, а все кредитное общество, вся корпорация землевладельцев. Из кассы этого общества он получает и проценты, из нее же получает и капитал, когда придется его потребовать. Имение же, означенное в закладном листе, служит ему залогом. Общество со своей стороны этот капитал и эти проценты берет с владельца имения, который обязан вносить их своевременно, а если не внесет, то общество пользуется привилегией, не прибегая к содействию власти, немедленно, своей властью, отобрать у него имение в свое управление и даже в потребном случае обратить его в продажу непосредственно.
