Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Первая часть: Вотчинные права.
Наше законодательство прямо объявляет всякое открытие, изобретение и усовершенствование какого-либо общеполезного предмета или способа производства в искусствах, мануфактурах и ремеслах и сельском хозяйстве собственностью того лица, кем оно сделано (Уст. Промышл., изд. 1893 г., ст. 167, 184, прим.). Вот, стало быть, два свойства, требуемые для того, чтобы установить понятие об исключительной собственности: новость открытия и общеполезность его. Но сверх того открытие должно иметь практическое (очевидное) значение в той области, к которой относится. Для этого при просьбе о выдаче привилегии надо показать применение открытия и представить подробное описание механизмов и снарядов, посредством коих оно может быть применено (там же, ст. 178). На одни основные начала без применения к искусственному предмету, привилегия не выдается (там же, ст. 174). На изобретения и открытия, относящиеся до боевых потребностей и до средств государственной обороны, коими пользование доступно одному Правительству, привилегии не выдаются; но когда пользование доступно и частным лицам, привилегии м. б. выдаваемы с тем, чтобы действие их не распространялось на морское и военно-сухопутное ведомства (там же, ст. 176).
Открытие должно быть общеполезное: - не выдается привилегия на незначительное открытие, показывающее только остроту и изобретательность ума, но не обещающее существенной пользы, или могущее обратиться во вред обществу или государственным доходам (там же, ст. 175). Новое: - новым может быть названо существенное изменение или усовершенствование, сделанное самим изобретателем в прежнем своем изобретении (там же, ст. 194). Но если усовершенствование сделано в чужом изобретении, то особая привилегия на усовершенствование выдается лишь по окончании привилегии первому изобретателю, а при действии сей последней - лишь по соглашению с изобретателем (там же, ст. 195).
Кроме привилегии на изобретение может быть привилегия на введение в России изобретения, сделанного в других государствах. Если там это изобретение ограждено привилегией, то действие нашей привилегии не должно простираться долее срока, на который действует иностранная. Если же за границей оно существует без привилегии, то у нас привилегия выдается в виде изъятия, по особым уважениям правительства к пользе и издержкам предприятия (там же, ст. 173). Право на получение привилегии имеет у нас и иностранный подданный, если только он может устраивать в России фабрики и заводы (там же, ст. 177).
Выдаче привилегии должно предшествовать описание. Оно должно быть полное, и изобретение должно быть оконченное. Просьба о выдаче подается в департамент мануфактур и торговли (там же, ст. 178), а если привилегия относится к сельскому хозяйству, то в департамент земледелия и по М. Земл. и Гос. Им. Затем следует рассмотрение привилегии и поверка ее в совете торговли и мануфактур или в ученом комитете Мин. Земл. и Гос. Им. Она имеет целью привести в известность, что предмет описан с надлежащей ясностью, полнотой и точностью, что прежде не было выдано на него привилегии, что в нем нет ничего вредного или опасного (там же, ст. 180, 181, 183. Т. XII, Уст. Сельск. Хоз., изд. 1893 г., ст. 25). Затем, по прежнему порядку, до 1870 года, дело шло на рассмотрение в Госуд. совет. Но в 1870 году положено, что привилегия, по определении ей срока сообразно с положением подлежащей промышленности, утверждается окончательно Министром Финансов или Землд. и Госуд. Имуществ. С каждой привилегии взыскиваются пошлины от 90 до 450 р., смотря по сроку и по тому - свое или чужестранное изобретение (Уст. Промышл., изд. 1893 г., ст. 181. Уст. Сельск. Хоз., изд. 1893 г., ст. 25; т. V, изд. 1893 г., Уст. Пошлин. ст. 321, 322). - Она распубликовывается в ведомостях (Уст. Промышл., изд. 1893 г., ст. 190). Кроме привилегий, но в зависимости от них допускается выдача свидетельств для заявления права собственности изобретателя на открытие: - через три месяца по выдаче сего свидетельства должно предъявить все, что требуется для выдачи самой привилегии (там же, ст. 178, 179).
Действие привилегии. Привилегии действуют в течение известного срока, который назначается по желанию просителя и по усмотрению правительства, на 2, на 5 и на 10 лет, и на чужеземные изобретения не долее 6 лет. Срок этот не может быть продолжен (там же, ст. 185, 186. Зак. Гражд., ст. 2147). Он начинается со дня выдачи свидетельства о подаче просьбы, о чем публикуется в ведомостях (Уст. Промышл., изд. 1893 г., ст. 187). Исключительное право состоит в том, что один привилегированный может пользоваться открытием, как своей собственностью, вводить, употреблять и т.п. свое открытие и предметы, которые на основании его производит. Он может уступать, передавать свое право как во всем объеме, так и частью, уступать употребление сего права на условиях (там же, ст. 171); но получивший привилегию не вправе вступить с ней в компанию на акциях или продать ее такой компании, без особого дозволения правительства (там же, ст. 193. Зак. Гр. 2145, 2152). Вообще о всех сделках по передаче привилегии должен быть уведомляем департамент мануфактур, и публикуется в ведомостях (Уст. Промышл., изд. 1893 г., ст. 192). Привилегированный может преследовать всякую подделку и требовать вознаграждения вреда и убытков. Подделкой признается совершенно сходное производство изобретения, хотя бы при том сделаны были маловажные и несущественные перемены или даже улучшения, в состав коих входят существенные части прежнего открытия (там же, ст. 172).
Привилегия не только дает право, но с тем вместе и обязывает: обязывает не позже как в продолжении 1/4 срочного времени привести изобретение в полное действие, и затем через 6 месяцев представить удостоверение о том в департамент мануфактур (там же, ст. 191). В противном случае действие привилегии уничтожается (там же, ст. 197. Зак. Гр. 2156). Кроме прекращения истечением срока и неупотреблением действие привилегии прекращается еще по распоряжению правительства или по приговору суда, когда самая привилегия в существе своем окажется незаконной, ничтожной, хотя и была в законном порядке выдана от правительства (Уст. Промышл., изд. 1893 г., ст. 169). Выдача привилегии не лишает никого права доказывать судом, что открытие принадлежит ему или введено уже им до выдачи привилегии (там же, ст. 170); также, что оно находилось где-либо в употреблении без привилегии (исключая вводимые по особым уважениям из других государств: 197 Уст. о Промышл.); или что представляемое описание не было полно, и что оно в существенных частях не сходствует с действительным производством (там же, ст. 197). Во всех случаях прекращения об этом тоже публикуется (там же, ст. 198). Исследование споров по привилегиям и разбирательство производится в коммерческих или общих судах первой степени. Производится следствие. На машины, вещи и изделия налагаются печати. Спорящие разбираются третейским судом (Зак. Суд. Гражд., ст. 562-570)[324]. Нарушение привилегии, сверх частного вознаграждения, подвергает виновного штрафу (Улож. 1353); следовательно может быть преследуемо и от лица правительства.
В 1864 году издано Высочайше утвержденное положение о праве собственности на фабричные рисунки и модели (Уст. о Промышл., ст. 199-209)[325].
По силе сего положения изобретателю рисунка или модели для заводских, фабричных или ремесленных изделий может быть предоставлено срочное право исключительного пользования изобретением. Изобретение состоящих при фабрике рисовальщиков почитается собственностью хозяина фабрики. Для обеспечения сего исключительного права требуется в положенной форме описательная заявка изобретения в департаменте торговли или в московском отделении мануфактурного совета. Необходимо требуется, чтобы рисунок или модель составляли новое изобретение, и требование это безусловно, так что новостью не считается образец иностранный, уже бывший в торговле. Исключительность права удостоверяется запиской в книгу и формальным свидетельством от казенного управления. На каждом изделии исключительное право удостоверяется штемпелем или пломбой. Но кто не получил заявкой исключительного права, тому запрещается употреблять таковые знаки на своих изделиях, под штрафом.
Право сие предоставляется, по желанию просителя, на срок от 1 года до 10 лет. Оно может быть передано другому лицу с заявкой тому же месту, откуда выдано свидетельство. Нарушение сего права называется подделкой: подделкой почитается самовольное воспроизведение заявленного образца вполне или частями, составляющими новость, невзирая на размер, материал или способ. За подделку, кроме взыскания убытков в пользу хозяина, полагается казенный штраф до 200 руб. Споры по делам сего рода разбираются судом, но предварительное исследование по искам предоставляется департаменту торговли и мануфактурному совету.
В 1875 году (Полн. Собр. Зак., N 54783) изданы особые правила о порядке обеспечения за экспонентами постоянной выставки при музее прикладных знаний в Петербурге права на получение новых привилегий на представленные ими новые изобретения.
1876 г., N 592. Нарушение привилегии может заключаться не только в подделке самого общеполезного предмета, на который она выдана, но и в пользовании заведомо привилегированным способом производства без согласия собственника привилегии; такое пользование составляет действие, нарушающее права собственника, и вследствие того налагает на виновного, в силу 684 ст. Х т. 1 ч., обязанность вознаградить потерпевшего за причиненные ему через то убытки, независимо от того, составляет ли такое действие вообще преступление или проступок. Поэтому и предоставление во 2 п. 129 ст. XI т. 2 ч. уст. о пром. фабр. и зав. (соответств. п. 2 ст. 171 Уст. о Промышл., изд. 1893 г.) получившему привилегию права преследовать судом всякую подделку и искать удовлетворения в понесении от того убытков не может лишить его права отыскивать себе удовлетворения в убытках и с того, кто заведомо воспользовался этой подделкой, как в силу вышеприведенных узаконений, так и в силу 130 ст. 2 ч. XI т. (соответств. ст. 172 уст. о промышл., изд. 1893 г.) и ст. 1353 улож. о нак., определяющих эту ответственность не за одну только подделку, а вообще за нарушение привилегии.
ПЯТЫЙ ОТДЕЛ ОБ ОСНОВАНИЯХ И ДОКАЗАТЕЛЬСТВАХ ВОТЧИННОГО ПРАВА
Глава первая
§ 80. Происхождение вотчинного права на недвижимость и первоначальное основание оного – укрепление при помощи авторитета. Необходимая связь вотчинных поземельных прав с авторизацией государственной власти. Необходимость абсолютного оправдания для права собственности. Значение давности
Понятие о праве, без сомнения, коренится в духе человеческом, независимо от человеческого установления, но когда оно начинает искать себе внешнего выражения, тогда получает форму, соединенную с человеческим установлением, с авторитетом человеческим. Собственность, самое определительное и абсолютное из прав гражданских, стремится облечься и в формы, наиболее определительные, и вырабатывает себе рано или поздно абсолютный закон собственности. Но закон не имеет полного практического значения без санкции, т.е. без прещения, соединенного с законом, без практической возможности защитить законное состояние, восстановить нарушение законного состояния. А такую санкцию может дать и действительно доставить только авторитет власти в гражданском обществе. Движимые имущества не столько нуждаются в этой санкции, как недвижимые; ибо движимость не имеет прочной связи с личностью человека, хозяин ее может сам защитить личным попечением и действием свое имущество; движимая вещь имеет целость естественную и почти не требует искусственного ограничения, обособления, прирезки; движимая вещь по существу своему и в большей части случаев есть произведение личного труда и личной силы. Напротив того, недвижимость, и по преимуществу земля, непосредственное творение Божие, содержа в себе общий источник производительной силы, общее вместилище предметов обладания, сама по себе, по природе не является предметом личного обладания человеческого. Земля неподвижна, а люди движутся и сменяются на ней, около земли обращаются (по своей природе). Итак, исключительное личное обладание землей, для того, чтобы уподобиться обладанию движимой вещью, нуждается в определении, в обособлении, в искусственной индивидуализации предмета власти. Человек должен еще сесть на землю, овладеть известной ее частью, "наречь имя свое на земле", для того, чтобы земля стала его собственностью, для того, чтобы и в присутствии его и в отсутствии всякий другой, подходя к его уделу, увидел его имя, на земле написанное, и признал власть его над его уделом.
Вот естественная причина, почему история права собственности на землю повсюду связана неразрывно, органически с историей образования гражданского общества и властей его, от которых исходит санкция права. Вот почему у всех народов в большей или меньшей степени поземельная собственность ведет свое происхождение от верховной власти, и на инвеституре от нее утверждает первоначальные свои основания. Понятно это происхождение, ибо сам по себе человек никак не может одним трудом своим, сколь бы долго он ни продолжался, одной своей потребностью, сколь бы ни была она очевидна, юридически обособить себя на земле. Рано или поздно подойдет другой и, выставив против хозяина свой труд и свою потребность, потребует у него раздела - на том же основании, на котором началось и продолжалось единоличное обладание. Здесь уступчивость одного перед другим определяется только действием материальной силы, но вопрос: на каком основании? по какому праву? еще не находит и не может найти себе ответа. Основание исключительному землевладению может быть установлено только при помощи авторитета.
Повсюду в истории новых европейских обществ замечается следующее явление. Приходит новое племя в силе дружины, садится на место племени покоренного и на его землю. Мало-помалу начинается заимка земли, заимку производят во имя свое те из пришельцев, которые в составе нового общества имеют значение личности полноправной, вольного, свободного человека. Они занимают удел по выбору или по жребию, и называют его своим, не спрашивая ни у кого дозволения. Таково в Западной Европе происхождение так называемых аллодиальных земель. Потом - начальник дружины, приобретая идеальное право верховенства, начинает раздавать земли; аллодиальные владельцы со своей стороны раздают земли во владение подчиненное: так образуется ленное, или бенефициальное владение. Одно почитается владением независимым, прямым; другое - зависящим и подчиненным. Но и то, и другое становится правом лишь при содействии авторитета, от которого всякое право исходит; ибо всякому состоянию приходит нужда оправдать себя, оно должно указать на свое начало; и тогда волей или неволей приходится удостоверение начала основывать на авторизации власти. Кроме того, подчинение одних классов другим, возрастая, с развитием феодальных отношений производит формы личных отношений, стеснительные для большинства; в обществе возбуждается стремление к уравнению и к правде, стремление вывести на середину власть безусловную, беспристрастную, для всех одинаковую. Власть центральная, возрастая и укрепляясь, приобретает идеальное значение верховной власти, и в сем качестве почитается источником правды и суда, установителем всякой формы гражданских отношений: все права гражданские к этой власти возводятся и от нее получают инвеституру.
Право собственности, как абсолютное, требует и оправдания абсолютного. Требуется доказать не только лучшее, преимущественное право, но право единственное, исключительное, не допускающее никакого сравнения и состязания. Но при последовательном переходе владения одним и тем же имуществом от лица к лицу, цепью периодов владения и поколений - абсолютное доказательство права собственности немыслимо или затруднительно до невозможности. Для того, чтобы оправдать свое право абсолютно, необходимо утвердить каждое звено в длинной цепи переходов, а это возможно разве там, где каждый переход был законно-наследственный, - случай, который в настоящее время весьма редко может встретиться[326]. Но где цепь наследственных переходов перерывается переходами по уступке и договору, абсолютное доказательство права собственности значительно затрудняется, ибо здесь пришлось бы оправдывать вотчинное право каждого из передатчиков, приобретавшего имение на особом основании и по специальному акту частной воли. Когда имение прошло несколько поколений и сделало несколько переходов, оставаясь частной собственностью, весьма редко случается, чтобы последний владелец в состоянии был представить документальное доказательство каждого из вотчинных прав, преемственно сменявшихся в имении, с того времени, как оно в первый раз стало частной собственностью; следовательно положение последнего владельца было бы крайне затруднительно, когда бы на каждом из посредствующих звеньев перехода противник мог подвергнуть правильность его сомнению, в недостатке прямых документальных доказательств. Положение тем более затруднительное, чем менее развит в общественном быту обычай документального удостоверения сделок и приобретений, и чем менее ограждены от истребления вотчинные документы. Оттого-то повсюду, где утвердилось юридическое понятие об абсолютном праве собственности, вотчинные права не имели бы надлежащей твердости и вотчинное владение не имело бы надлежащей безопасности, когда бы для ограждения того и другого не изобретено было практическое средство - сила давности, окончательно закрепляющей и оправдывающей юридическое состояние владения. В таком состоянии общества, которому еще не известны учреждения новейшего времени, имеющие специально целью придать вотчинным правам полную определительность и навсегда закрепить их посредством поземельной записки и регистрации, давности по всей справедливости принадлежит данное ей в старину название: patrona generis humani - "покровительница рода человеческого". В этом смысле основательно замечают (Борк), что давность есть коренное начало всякого поземельного владения: ибо в недостатке абсолютных доказательств права собственности давность служит наилучшим и самым решительным его доказательством.
Примечания:
[324] В 1870 году состоялось соглашение
французского правительства с русским о взаимном ограждении частного права
на русские и французские фабричные клейма (Полн. Собр. Зак. 1870 г., №
48359). То же с Германией (Полн. Собр. Зак. 1873 г., № 52557). С Австрией
(Полн. Собр. Зак. 1874 г., № 53206). С Сев. Америкой (Полн. Собр. Зак.
1874 г., № 53408).
[325] По новому уставу суд. гр. (ст.
349) дела о привилегиях производятся сокращенным порядком в общих судебных
местах, и действие прежних правил по сему предмету отменено. См. суд.
уст. изд. госуд. канц. т. I, стр. 703. Полн. Собр. Зак. 1874 г., № 53966.
[326] Это особенное значение наследственного
перехода выразилось в строгом английском законе собственности. По английскому
воззрению, право собственности, защищаемое крепким и определенным вотчинным
иском, есть право, подлежащее наследству, законным наследством приобретенное,
– такое право, в коем полнейшее владение соединяется с полным господством
над вещью. Наследство есть существенное, истинное приобретение; оно составляет
исходную точку и крепкое начало всякого приобретения. «Все правила, относящиеся
к продажам, – говорит Стифен, – коими прерывается и изменяется законное
течение переходов (the legal course of descent), постоянно имеют в виду
(refer to) этот твердый закон наследства, как первое общеизвестное начало
(as a datum or first principle universally known). Это называется Freehold
by descent».
